Лучшая зарубежная научная фантастика: После Апокалипсиса
Шрифт:
На первой открытке из этой пачки на полях стоит печать типографии У. Г. Рейстермана, Дулут, Миннесота. На картинке – три милых котенка, жмущихся друг к другу. Сзади послание от Аврама Дэвидсона, написанное причудливым, но все же понятным почерком:
«4 марта 1992 года.
Уважаемому дону Педро из Бронкса, линии метро Д, А и Ф. От Великого и превознесенного сборщика налогов внутренних и внешних в штате Северная Дакота и за его пределами».
Он всегда обращался ко мне «дон Педро».
«Маэстро!
Пишу Вам из исторических окрестностей Темнейшего Олбани, где Эриканал устало поворачивает и трусцой бежит к Темному Буффало. В настоящее время я занят тем, что прочесываю совершенно растрепанные документы „Нью-Йоркского государственного бюро дизайна, устройств, узоров и сточных труб“ с дьявольской целью – произвести тщательный осмотр грязных носков и белья обитателей города Нью-Йорка в надежде
И так далее, и тому подобное. Но по пути от его стола до моего почтового ящика открытка стала нечитаемой, так как на ней появились пятна неизвестной природы: возможно, это были капли дождя, или тающий снег, или даже «Столичная», но так или иначе чернила потекли и размазались. Сквозь размытые строчки я мог рассмотреть лишь часть слова, которая в равной степени могла читаться как «флокс» или «физик», а может, не была ни тем, ни другим. В любом случае, в тот день, когда открытка пришла, даже обрывочное послание вызвало у меня веселый смех и решимость писать Авраму почаще, если он не поменяет адрес.
Вторая открытка пришла на следующий день.
«5 марта 1992 года.
Лично в руки высокоуважаемого и слишком дорогого дона Педро из столь же слишком дорогого Северного Бронкса, а также в руки тех, кого он сочтет Достойными, хотя всем известно, что он всегда выбирает самых паршивых Друзей и Приятелей, чему я являюсь свидетелем.
Ваше Абсолютное Высоченство с мышами или без… В данный момент я сижу на спине огромного волосатого четырехногого существа, которое, по утверждению парня с бегающими глазками, придерживается конских убеждений. К сожалению, не вижу никакой возможности убедить это существо ни в чем, ибо оно хочет лишь одного – соскрести меня со своей спины с помощью деревьев, кустов, автомобилей и других лошадей. С переменным успехом мы продвигаемся по бездорожью пустыни, которую вполне закономерно назвали Jornada del Muerto [10] . Она лежит на юго-западе Нью-Мексико, где мне сказали, что вход в известняковые пещеры даст возможность адресовать…»
10
Jornada del Muerto – Путешествие мертвеца (исп.).
Конец послания вновь уничтожен то ли лошадиным, то ли коровьим навозом, а может, и слюной дикого верблюда – последнее хоть и не слишком вероятно, но все же возможно. Так или иначе, это письмо – что ужасно раздражает – тоже нельзя прочитать. Но дело даже не в этом.
На следующий день пришла еще одна открытка.
«6 марта 1992 года.
Дону Педро, Лорду Речных берегов и Полночных лугов, Доктору мистической каллиграфии, Лейтенанту-гончему из Королевского шабаша.
Приветствую!
Отправляю Вам это послание из Пупа мира, а если точнее, с Северного полюса, где, если вы мне верите, находится Государственный слив штата Нью-Йорк, который окончательно засорился и даже не пытается прорваться сквозь Северный путь. В настоящее время я с помощью инструментов собственного изобретения пытаюсь добраться до истины, если таковая вообще существует, и подтвердить легенду о полой Земле. Тарзан утверждал, что побывал там, и если Вы не доверяете слову человека-обезьяны, то уж не знаю, что может оказаться хуже, а? В любом случае, вход в Пеллюсидар [11] не является моей главной целью (хотя было бы все-таки здорово найти место, где можно мусорить, загрязнять окружающую среду и расхищать природу с чистой совестью). О том, что я ищу, о мой верный Товарищ по бане и Поэт-лауреат Верховной Дурашливости, Вы узнаете первым, когда/если я это найду. В нужное время, думающий нужное о своем в нужной мере испорченном, опороченном, проклятом, проклятом старом друге, который вообще-то такой порядочный фарклемпт [12] , что его писульки даже полярного медведя вытащили бы из спального мешка и привлекли бы внимание хорошенькой эскимоски (или мороженого-эскимо на палочке, на выбор), вечно Ваш в Митре, Аврам, он же АК».
11
Пеллюсидар – мир внутри полой Земли, придуманный Эдгаром Р. Берроузом, автором цикла о Тарзане.
12
Фарклемпт – зануда (идиш).
Три открытки за три дня, датированные одна за другой.
13
Флэш – герой комиксов и сериалов, способный развивать скорость, превышающую скорость света.
«7 марта 1992 года.
Отправлено быстрой морской коровой по Куросио до залива Гумбольдта, где оно попало в могучий Гольфстрим, а оттуда в руки некоего дона Педро, Жемчужины Востока, Любимца братства Сигма Хи, Хозяина собак, карбюраторов и Той, Которую нельзя раздражать.
Ну и как Вы? Я здесь в Восточном Вимоне-на-Ориноко, почти alles [14] меня раздражает. Чувствую себя вполне удовлетворенным: я на пороге (а если Вы помните, именно на пороге Взрослой Жизни нам настоятельно не рекомендовали удовлетворять себя) последнего открытия, сейчас скажу какого – тайны всемирной канализации! Нет, это никак не связано с масонами, иллюминатами, секретными материалами и кодексами Матери Церкви. Даже – постучите по дереву – с Протоколами сионских мудрецов не связано. Нет никаких других заговоров и тайных обществ. Существует лишь одно-единственное и неповторимое Универсальное международное братство канализаторов (которых в последние годы переименовали в работников канализации) и водопроводчиков. Члены этой организации – не просто люди, которые приходят, чтобы пробить засор в раковине и вырубить корни дерева из выгребной ямы, это безымянные гиганты, заложившие истинные основы всего, что мы считаем цивилизацией, обществом и культурой. Трубы под трубами, туннели под туннелями, бесконечные вентили и обвязки, муфты, стояки и колена – братья обещают сохранить все в тайне и приносят еще более страшные клятвы под угрозой ужасного наказания, которое постигнет их в том случае, если они проговорятся… ну как обычно, Вы поняли. Так клянутся в мальчишеских штабах, расположенных на деревьях. Всевашний Ваш Аврам».
14
Alles – всё (нем).
Прочитать, что написано на почтовой марке, я не смог, потому что на ней стояли разные штемпели и печати, хотя мне показалось, что она из Бразилии, – ну, вы уже поняли. У него не было никакой возможности за такое короткое время посылать мне открытки из четырех разных мест. Либо его друзья, участники этого розыгрыша, жили по всему свету и отправляли за него открытки, либо… Никаких других «либо» быть не могло, потому что это абсолютно не имело смысла. Аврам любил шутить. Некоторые анекдоты он, вне всякого сомнения, переводил с шумерского, потому что юмор затерялся где-то в веках, но он никогда не подшучивал над людьми.
Позже я получил еще девять открыток, последовательно датированных, они приходили не каждый день, но часто. По маркам и самому тексту я узнал, что их посылали в следующем порядке: из Экваториальной Гвинеи, из Туркменистана, из города Дэйтон в штате Огайо, из украинского Львова, с острова Эгг, из Пинар-дель-Рио (он находится на Кубе, а туда американцам въезд запрещен!), из Хобарта, столицы австралийского штата Тасмания, из Шигадзе на Тибете и, наконец, что в высшей степени провокационно, из города Дэвис в штате Калифорния. Там в это время жил я, хотя, судя по посланию на открытке, ничто не намекало на то, что мой друг попытался хотя бы навестить меня.
После этого вереница посланий прекратилась, но я о них думать не перестал. Напротив, пытался разгадать эту тайну, и у меня уже, по любимому выражению Аврама, ум заходил за разум, пока в один скучный летний день в Нью-Йорке я не завернул за угол в районе Челси…
…и буквально столкнулся с плотным коротышкой с бородой и плоскостопием, который едва ли не бежал, хотя вряд ли это возможно, учитывая его шансы на карьеру профессионального баскетболиста. Это был Аврам. Одетый в официальный костюм – среди моих знакомых только он регулярно носил галстук, а также жилетку и пиджак из одного комплекта, – выглядел Дэвидсон слегка взъерошенным, что было для него обычно. Он моргнул, рассматривая меня, затем огляделся по сторонам и задумчиво произнес: