Лучшее в мире лекарство
Шрифт:
Б этом положении она чувствовала себя уязвимой, ранимой, но знала, что ему можно доверять.
Он накрыл ладонями ее груди и начал их поглаживать. Каждое его прикосновение вначале шокировало ее, затем прокатывалось по телу все нарастающей волной возбуждения. Ее соски горели, женское естество затрепетало.
Почувствовав внизу живота его набухшую плоть, Лорен с трудом поборола искушение начать ласкать его.
— Люк, — умоляла она, вздыхая.
И Люк внял ее просьбе. Их тела слились
Мир словно разорвался на тысячи разноцветных осколков.
— Люк! — выкрикнула она, выгибаясь дугой.
Он крепко прижал ее к себе и зарылся лицом в ее шею.
— Все хорошо, малышка. Я здесь, с тобой.
— О, Люк, — прошептала Лорен. — Я еще никогда не испытывала ничего подобного. Ощущения… с закрытыми глазами… как будто усилились в сто раз.
Нежно улыбаясь, Люк заправил ей за ухо темный локон.
— В этом вся суть. Когда ты не можешь видеть, другие чувства обостряются.
Лорен замерла.
— Пожар. Ты знаешь об этом из-за пожара.
Он кивнул.
— Некоторое время вся моя голова была забинтована. Поначалу было жутко. Я учился пользоваться другими чувствами. Они заменяли мне глаза.
У Лорен сжалось сердце. Она провела пальцем по его ресницам.
— Я даже представить себе не могу, насколько ужасно это было.
— Настоящий кошмар. Я бы солгал, если бы сказал, что это не так. Но люди, которые заботились обо мне, были очень добры. Старались изо всех сил, чтобы уменьшить мои страдания.
Потрясенная тем, какую боль ему пришлось перенести, она обняла его за шею и положила голову ему на грудь.
— Как бы я хотела быть там. Я бы позаботилась о тебе.
Люк поцеловал ее в макушку.
— Ты бы ничего не смогла сделать.
Лорен встретилась с ним взглядом, не стыдясь блестевших в ее глазах слез.
— Но я бы могла сидеть рядом. Держать тебя за руку, когда тебе было страшно.
Он обнял ее лицо.
— Одна только мысль об этом доставляет мне несказанное удовольствие. — Улыбаясь, Люк подмигнул ей. — Давай вылезать из ванной, пока мы не сморщились, как чернослив.
Он приподнялся, но Лорен остановила его.
— Люк… — Настал момент поделиться с ним тем, что было у нее на сердце. — Я… Я думаю, что люблю тебя.
На мгновение он замер, затем медленно опустился в воду, не сводя глаз с Лорен.
— Иногда люди принимают жалость за любовь. От этих слов у нее чуть не разорвалось сердце.
— Это не жалость, — уверила она его. — Я не могу объяснить, когда или почему это произошло, но знаю, что хочу быть с тобой. Когда ты рядом, я испытываю ощущение полноты. Я счастлива и довольна.
— Я чувствую то же самое.
Лорен хотела что-то сказать, но он прижал палец к ее губам.
— Я ведь тебе не ровня. Я ковбой и навсегда им останусь. Ведь у меня даже нет диплома об окончании средней школы.
— Ты думаешь, это имеет для меня какое-то значение? — Она положила руку ему на сердце. — Самое главное то, что здесь. Ты благородный, добрый, честный, искренний. Мне неважно, какие у тебя дипломы и сколько ты зарабатываешь. Я люблю тебя.
Онкрепко сжал ее в объятиях.
— Я тоже люблю тебя. Но знай, если ты когда-нибудь передумаешь, я пойму.
Немного отстранившись, она посмотрела ему прямо в глаза.
— Я не передумаю, Люк. Я всегда буду любить тебя.
Глава восьмая
Лорен, пританцовывая, вошла в кухню. На ее щеках горел румянец, глаза блестели.
— Доброе утро, Рена, — весело сказала она.
Рена нахмурилась:
— Уж не знаю, что в нем доброго. Ваша чертова собака полночи не давала мне спать.
Когда Лорен забрала Люка из больницы, она настояла на том, чтобы Бадди поселился в домике, боясь, что он может причинить Люку боль.
— Бадди болен?
— Нет. Он хотел спать со мной, и отрицательный ответ его не устроил.
Лорен рассмеялась, представив себе ночную битву Рены и Бадди.
— И кто победил?
— А как ты думаешь? Он больше, чем я. — Все еще хмурясь, она с рвением принялась тереть сковородку. — Он вел себя в постели, как самая настоящая свинья, толкался, пока чуть не спихнул меня с кровати.
Лорен, смеясь, обняла Рену.
— Прямо как Люк.
Та подняла бровь.
— Значит, ты с ним спишь?
— Да, я люблю его.
Рена одобрительно кивнула.
— На этот раз тебе повезло. Люк — хороший человек.
— Самый лучший, — улыбнувшись, поправила ее Лорен. — Не думаю, что он с этим согласен, но я уверена, что он изменит свое мнение.
Рена озадаченно посмотрела на нее:
— Он не разделяет твоих чувств?
— О, он тоже любит меня. Просто ему трудно поверить в то, что я действительно его люблю.
Рена фыркнула:
— Этот парень просто слеп, когда дело касается самооценки. Готова поклясться, что его самолюбие сгорело в том пожаре.
— Шрамы — не самое страшное, — согласилась Лорен. — Ему нужно окрепнуть морально.
— Думаю, он в этом заметно преуспел. Он перестал все время ходить в перчатках и прятать лицо под шляпой.
— Меня до сих пор удивляет, что он стыдится своего лица, — заметила Лорен.
— Рай хорошо поработал, ничего не скажешь.