Лучшее за год III. Российское фэнтези, фантастика, мистика
Шрифт:
Из «Комментариев к пройденному» Бориса Натановича следует, что первая повесть (или все-таки роман?) братьев Стругацких «Страна багровых туч», описывающая начало космической экспансии в Мире Полдня, создавалась в период с осени 1954-го по апрель 1957 года. Какие идеи тогда преобладали в теоретической космонавтике (а до запуска «Спутника-1» в октябре 1957 года вся космонавта] была только теоретической)? Это легко выяснить, полистав научно-популярную литературу тех лет, издававшуюся огромными по сегодняшним меркам тиражами, — еще раз подчеркну, что информация о реальных разработках в этой сфере была строжайшим образом засекречена.
Что же издавалось в те годы? Выбор был достаточно
Как же себе представляли космическую программу ее популяризаторы? Если обобщить вышеупомянутые труды, отбросив мелкие вариации и выделив «сухой остаток», то представляли следующим образом. Сначала состоится запуск большого научного спутника, который будет изучать околоземное пространство, затем сразу — полеты автоматических станций к Луне, а вслед за ними (по мнению футурологов из «ЗС», уже через четыре года после старта первого спутника) — лунная пилотируемая экспедиция. То есть полет человека в околоземное пространство в качестве промежуточного этапа на пути к Луне даже не рассматривался!
Однако главной целью космической экспансии на первом этапе популяризаторы считали Марс и Венеру (именно в такой последовательности). Возникает новый вопрос: на чем основывались столь шапкозакидательские прогнозы?
Ответ прост. Во-первых, популяризаторы располагали несколько иной информацией о Солнечной системе, чем мы сегодня, а во-вторых, они верили, что проблема полезной нагрузки (точнее — необходимости ее минимизации при использовании ракет на химическом топливе), сдерживающая быстрое развитие космонавтики, будет решена за счет атомных двигателей.
Рассмотрим оба эти положения по очереди.
Да, в 1950-е годы ученые еще лелеяли надежду обнаружить на Марсе и Венере довольно сносные условия существования и даже инопланетные формы жизни. Представьте, если бы так и произошло — на Марсе можно было бы обходиться без скафандров, там была бы найдена вода в жидкой фазе и так далее. Насколько все упростилось бы! Само по себе наличие планеты со своей уникальной биосферой стимулировало бы космонавтику, а как стало бы просто организовать на Марсе постоянную обитаемую базу! И это можно было бы сделать даже без привлечения атомных ракет.
Но с атомными ракетами еще проще. Авторы научно-популярной литературы 1950-х годов уверенно заявляли: пилотируемые межпланетные полеты будут осуществляться только с использованием атомных или термоядерных двигателей — просто в другом случае овчинка не стоит выделки, полеты займут долгие годы, а полезный груз, доставленный к Марсу, будет исчисляться не тоннами, а килограммами. Например, футурологи «ЗС» в своем «номере из будущего» описывают ракету с ядерным реактором, методом электролиза расщепляющим обычную воду на водород и кислород, которые затем сгорают в реактивном двигателе, толкая лунную ракету вперед.
Прогнозы популяризаторов не подтвердились.
Марс оказался
Разнообразные проекты атомных двигателей для тяжелого наземного транспорта, авиации и космических кораблей отложены в дальний ящик. И не потому, что ядерная энергетика оказывает негативное влияние на окружающую среду, — в конце концов, она нашла же применение на флоте, — а прежде всего потому, что, несмотря на очевидный прогресс в робототехнике и автоматизации, до сих пор не удалось создать компактную систему управления и регулирования больших атомных реакторов. Дело в том, что атомные реакторы работают в состоянии шаткого равновесия на грани «разгона» — то есть неуправляемого расширения цепной реакции. Любой реактор таит в себе опасность если не атомного, то теплого взрыва, как произошло на Чернобыльской АЭС. Задача конструкторов в данной ситуации сводится к тому, чтобы обуздать атомную энергию, не дать ей вырваться наружу. Для этого реакторы снабжают громоздкой системой регулирования, по весу намного превышающую его самого. Например, первый советский реактор «Ф-1» содержал 50 тонн урана и… 400 тонн графита, используемого в системе регулирования цепной реакции!
Но и это только одна из проблем. Есть и другие. Особенности распада урана превращают запуск и остановку реактора в длительный и мучительный процесс — ко всему прочему ему необходима и громоздкая система управления. Единственный вид энергии, который может производить атомный реактор, — это тепловая энергия. Для ее преобразования в механическую (и далее в электрическую) энергию требуется разность температур. Тепловые двигатели любого вида на сегодняшний день имеют КПД не выше 50 прцентов. То есть чем больше мощность реактора, тем большее количество лишнего тепла он должен сбрасывать в окружающую среду. Для АЭС выкапывают огромные пруды-охладители. Атомные установки на морских судах сбрасывают лишнее тепло в воду. А как избавиться от избыточного тепла на самолете или космическом корабле? Через излучение сбросить удается слишком мало. Значит, придется выбрасывать в воздух или в космос специально взятый в полет теплоноситель. А в силу особенностей эксплуатации атомного силового агрегата его нельзя часто останавливать и снова запускать. То есть при необходимости маневра тягой вся колоссальная мощность реактора будет уходить на бесполезный разогрев балластного теплоносителя, который придется еще и выбрасывать во внешнюю среду.
Вот и представьте себе лунную ракету с реактором, с громоздкой системой регулирования, с баком теплоносителя, с баком воды, используемой в качестве рабочего тела, — эта дура даже от земли оторваться не сумеет!
3
Но вернемся к повести «Страна багровых туч».
В ней есть конкретные привязки к месту и времени. Например, дата старта фотонного планетолета «Хиус» к Венере, открывшего новую страницу в истории космической экспансии («ключ к большим планетам»), указана прямо в тексте: 18 августа 1991 года.
При этом немного ранее заявлено, что до начала штурм Венеры прошло чуть менее тридцати лет со времени полет первых лунников. Дадим два года на красочно описанный штурм, окончившийся крахом (это заниженная оценка), го, на строительство и обкатку двух «Хиусов» (еще более заниженная оценка), получим на выходе дату старта лунников: 1959 или 1960 годы. Здесь прогноз Стругацких оказался удивительно точным: первый аппарат, известный ныне под названием «Луна-2», достиг поверхности Луны 14 сентября 1959 года. Однако во всем остальном Стругацки ошиблись.