Лучшее за год XXV.I

Коллектив авторов

Судя по всему, она ужасно куда-то спешила.

На каменной арене противники сошлись лицом к лицу. Оба мужчины были мускулистыми, накачанными. Джел размышляла: задумываются ли подобные люди о том, что им придется лечиться от последствий передозировки тестостерона? Бритоголовый головорез был невооружен; он переводил дыхание, уперев руки в колени и уставившись на соперника глазами, в которых было по два зрачка. Парень с длинной косой также был безоружен, — правда, судя по похожим на тарелки буграм, покрывавшим чрезмерно мускулистое тело, у него имелась подкожная броня. Мгновение спустя они сцепились и принялись снова колотить друг друга.

Кулаки с хрустом обрушивались на плоть, удары блокировались и отражались, время от времени один из них попадал в цель; видно было, что оба бойца весьма неопытны.

Один из них — это был мужик с косой — носил неизбежную кличку Танк. Второго звали Норрис. Они лупили друг друга уже двадцать минут; ропот зрителей становился все громче, хотя трудно было понять его причину — то ли им нравилось зрелище, то ли они хотели перейти к следующему номеру программы.

В конце концов, после нескольких неловких попыток, Танку удалось ногой ударить Норриса в висок и свалить его. Но и сам победитель смог уйти с арены только с посторонней помощью, — видимо, это последнее усилие его доконало. Когда бойцов увели, был объявлен следующий номер, и внизу, под рядами, где сидела Джел, открылись ворота. Она заметила чью-то широкую, мощную спину, поросшую шерстью, — из загона опрометью выбежал гигантский мангуст. Посередине арены животное резко остановилось и поднялось на задние лапы, оказавшись ростом с человека. Джел выбросила пивную банку, поднялась и направилась к загонам. Толпа вопила, глядя, как мангуст приканчивает очередную гигантскую кобру, но это банальное зрелище совсем не интересовало Джел.

Двери, ведущие к загонам, сторожил бандитского вида охранник, не сильно отличавшийся от бойцов, только что сошедших с ринга. Охранника поставили потому, что систему безопасности постоянно взламывали и некоторые бойцы — животные, люди и роботы — вырывались на волю.

— Я хочу видеть Кубера, — заявила Джел. Человек несколько мгновений рассматривал ее.

— Джел Феогрил, — произнес он, протянул руку к замку и открыл дверь. — Проходите.

Джел осторожно прошла мимо и спустилась в темный туннель.

Кубер сидел за рулем вильчатого погрузчика, на острия которого было насажено тело тюленя. Он махнул ей рукой и, подъехав к одному из загонов, опустил туда тушу. Джел подошла к решетке и увидела, как жалкого вида белый медведь схватил добычу и поволок ее в угол, оставляя на льду кровавый след.

Кубер, тощий гермафродит в потрепанном комбинезоне-кольчуге, спрыгнул с погрузчика и махнул Джел: «Сюда». Он провел ее через коридоры, где пахло сыростью и чем-то тошнотворным, и наконец они оказались перед бронированной дверью; он открыл ее, приложив руку к сенсору. За дверью находилась круглая комната; в дальней части ее на куче собственных экскрементов сидело животное, ради которого Джел сюда и прилетела. От стального ошейника к стене тянулись толстые цепи.

Это был убогий экземпляр величиной примерно с земного медведя-барибала, он низко склонил голову и уткнул клюв в землю. На грязном полу рядом с ним валялись истерзанные останки какого-то существа, явно в спешке выращенного из пробирки, — тонкие, расщепленные кости, водянистая плоть, покрытая опухолями, словно виноградными гроздьями. Пока Джел рассматривала уткотрёпа, тот внезапно поднял голову и зашипел. Круглую голову окружала цепочка глаз, их было около двенадцати: посередине — два крупных, яйцевидной формы, под ними два узких, словно

черточки, в обе стороны от них тянулись небольшие круглые глаза, а в конце ряда находились треугольные. У всех были веки, и два внешних глаза постоянно мигали. Составные передние лапы существа были сложены, как у мумии, на груди, поверх выступающих перекрещивающихся ребер, живот у него был мешковатый, покрытый сеткой вен, на коричневато-зеленой коже сочились кровью пурпурные болячки.

— И сколько ты за это хочешь? — не веря своим глазам, спросила Джел.

— Оно очень редкое, — заговорил Кубер. — Сейчас введены ограничения на их экспорт, и цены взлетели. На Кладбище ты другого не найдешь, а большинство уткотрёпов, живущих на планетах Государства, помечены — их легко выследить.

— Тогда почему ты хочешь его продать?

На лице Кубера появилось хитрое выражение; жульничать у него явно получалось лучше, чем ухаживать за животными, предназначенными для арены.

— Оно мне не подходит.

— Хочешь сказать, что оно не будет сражаться? — переспросила Джел.

— Клуба новый хотеть не, — произнес уткотрёп, но эмоций в его голосе не было.

— Он просто сидит на земле, и все. Мы натравливали на него льва, — Кубер показал на заживающие отметины от когтей на брюхе животного, — но он уселся на землю и забормотал что-то про себя. Тогда лев попытался прыгнуть на зрителей.

Джел кивнула своим мыслям и отвернулась.

— Не подходит.

— Погоди! — Кубер схватил ее за локоть.

Она поймала его руку, вывернула ее и заставила его опуститься на колени.

— Никогда не прикасайся ко мне. Затем отпустила.

— Если дело в цене…

— Дело в том, что оно вряд ли доживет до того момента, когда я смогу поместить его на свой корабль, а даже если и доживет, то вряд ли долго протянет после этого.

— Послушай, я могу пойти на уступки, я уверен, что мы договоримся…

Джел внутренне улыбнулась. Когда сделка была заключена, она позволила себе улыбнуться по-настоящему; даже если купленное животное околеет, она все равно получит прибыль, продав его труп. Но она не собиралась позволять ему умереть. Для этого у нее на корабле имелось медицинское оборудование и файлы о физиологии уткотрёпов, а также большой запас замороженного мяса масадианских коров — любимой пищи этих хищников.

Когда бесконечный процесс отбытия с Парижа завершился и транспортный корабль выпустил «Ульрисс Файр», я был порядком раздражен. Пока транспорт вез нас прочь от станции, я заметил какой-то корабль, покидавший ее самостоятельно. Видимо, для некоторых посетителей правил не существовало, — а может, они знали, кому надо давать взятки.

— Запусти проверку системы, — приказал я.

— О, вот именно об этом я и не подумал, — отозвался Ульрисс.

— А я-то считал, что ИРы выше сарказма.

— В общении с низшими существами без него не обойтись, — заявил корабельный разум. Думаю, он все еще был обижен на меня за отказ воспользоваться маскировкой.

— Поехали, — велел я, не обращая внимания на шпильку. Внезапно ускорение вдавило меня в спинку кресла, и какое-то шестое чувство сказало мне, что включился подпространственный двигатель. Мое восприятие изменилось, изображение звездного неба потускнело, экран погас. Это продолжалось не дольше нескольких секунд, затем «Ульрисс Файр» задрожал, как автомобиль на дороге, усеянной глубокими выбоинами, и передо мной снова вспыхнули звезды.