Лучшие из худших. Предложение наблюдателя

Бочков Александр Петрович

Пожилой, импозантный, седоволосый еврей сидел в своем кабинете и бездумно уставившись на входную дверь отчаянно страдал – ну за што мне такое наказание: чем я прогневал Всевышнего ? За што мне такое на старости лет ? У всех дети, как дети, а мне дал сущее наказание. Дочь, самая младшая, поздний ребенок, потому самый любимый, кроме радости доставляла и огорчения, и чем взрослее становилась, тем радостей было меньше, а огорчений больше. Последнее вообще погрузило отца в меланхолию и сострадание к самому себе. Дочь, стараниями отца (папа занимал должность зам.начальника центрального военного госпиталя в чине полковника) поступила в мед академию и успешно (благодаря связям и деньгам папы) училась на втором курсе, который могла и не закончить. Более того - могла вылететь из академии без права восстановления. Причиной тому были красота дочери и ее поведение. Если равных ей по красоте и красивее было много, по мнению отца (а он, таки, понимал толк в красоте), то по ее поведению, именуемому в народе распутным, конкуренток у нее явно было намного меньше. Да и бог с ним, перебесится в конце концов: его жена тоже была не ангел (вот чьи гены резвятся), но ее распутство сыграло с ней злую шутку. Старший преподаватель со второго курса, на котором училась его дочь, узнав о ее поведении возжелал вкусить прелестей

распутного еврейского тела. Дочь отказалась, что, в общем то, было ей не свойственно. На этом бы все могло и закончится, обратись она к отцу, но гордая дочь Израиля, непонятно по каким причинам, еще и надсмеялась над преподавателем прилюдно (никак бес лукавый попутал), сказав, что имеющийся у него отросточек не достанет даже до точки удовольствия G. А любой второкурсник, изучивший анатомию знает, что находится она на расстоянии 4 – 6 сантиметров от входа во… Препод покраснел от нанесенного оскорбления, долго вдыхал раскрытым ртом воздух, а дочь Израилева гордо удалилась в окружении подруг, весело смеясь. Да и ладно, решил бы отец и эту проблему - в конце концов деньги могут решить многое, все зависит лишь от суммы. Но, оказалось - не в этом случае. У преподавателя оказались родственники на таком верху, что даже обращение в синагоге к уважаемым людям не помогло – не тот уровень, сказали ему. А препод при встрече, мило улыбнувшись, при всех тоже, сообщил, что девушка не только не закончит второй курс; не только не закончит академию, но и не сможет восстановиться в ней пока он будет жить. А жить он собирается долго и счастливо. И доказал это не поставив ей зачет за зимнюю сессию. А впереди экзамен, к которому не допустят без сдачи зачета. Но если, каким то чудом, удастся попасть на экзамен, удовлетворительной оценки получить не получится – умственные способности своей дочери старый еврей знал отлично. Так что на специальность медика, а отец возлагал на нее большие надежды, можно было не рассчитывать. Было с чего загрустить и впасть в меланхолию…

Дверь в кабинет открылась, на пороге возник мужчина и пройдя к столу, за которым сидел полковник сел на стул не спросив разрешения. Старый еврей недоуменно взглянул на посетителя: многое в нем было странно. Он вошел без доклада, что разрешалось очень немногим, прошел уверенно, не как проситель, сел без разрешения и еще смотрит и молчит ?!

– Чем могу быть полезным ? – ехидно поинтересовался еврей.

– Скорее я могу быть вам полезным – небрежно ответил визави.

– И чем же ?
– Я помогу решить вашу серьезную проблему, решения которой у вас нет, а вы поможете мне решить мою пустяшную.

Старый еврей подобрался: когда начинался такой разговор, он мог обещать либо приличную выгоду, либо большую потерю.

– Не могли бы вы пояснить суть сказанного вами ?

– Поясню – весело откликнулся незнакомец – слова вашей дочери преподавателю, слова преподавателя вашей дочери и его родственные связи. Продолжать ?
– Не надо. А что это за пустяшная услуга взамен ?

– Если вы согласны на взаимовыгодное сотрудничество, я вам ее назову.

– Я предполагаю, что ваша пустяшная проблема тянет намного больше, чем моя серьезная – хмуро заметил полковник. Незнакомец с жалостью взглянул на собеседника и равнодушно заметил – Вижу вы еще не до конца поняли серьезность вашей положения. Кому нужен еврей, который не может решить своей проблемы ?! Развернувшись незнакомец решительно, словно поставив крест на разговоре, направился к двери.

– Подождите – прохрипел в отчаянии старый еврей. Я согласен решить вашу проблему, если это в моих силах.

Я вернулся и сел за стол. – Проблема моя проста и легко решаема. Дело в том, что я медик – военный хирург Мои знания а главное умения, нужны… в определенных специфических условиях - вы понимаете в каких. Некоторое время я их не применял и, боюсь, несколько подрастерял свои умения. Мне нужно срочно их восстановить. Вы представляете меня " своим " врачам – я вначале ассистирую им, а затем, под их наблюдением, сам провожу несколько операций. Меня интересуют операции средней и высокой сложности. – Видя желание полковника что то сказать я поднял ладонь, останавливая его - строк стажировки полтора, два месяца; операции травматического и огнестрельного характера. Непременное условие: если врач доложит вам о моей профнепригодности, вы имеете право разорвать наше соглашение, а я не имею права вернуть ситуацию в прежнее положение. Для моей легализации вы сделаете письмо о моем направлении к вам на стажировку. После окончания стажировки, через месяц – два вы это письмо изымете. Да и обязательно необходимо зарегистрировать его как входящее. Ну и озаботиться, на это время, какой нибудь инструкцией, но не регистрировать ее. А потом подменить одно письмо другим. Видите, все просто.

– А вы не можете сделать такое письмо ?

– Конечно могу. Но во первых, мне не хотелось бы светиться на верху, а во вторых – зачем тогда мне решать вашу проблему. Что касается письма, не обязательно, чтобы оно было настоящим – это достаточно сложно. Поддельное вполне подойдет, тем более вы не будете знакомить с его содержанием каждого встречного. Подпись можно поставить того, кого скоро снимут с должности, например ……….. В случае чего – письмо пришло официально, по почте, а то, что оно фальшивое, вы не знали, а проверять не решились. Так что нет ни какого нарушения. Я оставлю вам свой номер телефона, по нему вы будете мне сообщать СМС–кой когда будет проводиться операция. Детали уточним позднее и видеться будем как можно реже. Вы можете дать ответ о своем решении сейчас, или позднее, только время работает против вас.
– Каковы гарантии ? – деловито спросил еврей.

– Я появлюсь у вас после того, как ваша дочь получит зачет.

– Хорошо, я согласен – после некоторого раздумья нехотя выдавил из себя зам начальника госпиталя.

Техническое решение его проблемы

не составило большого труда. В здании академии к старшему преподавателю подошел мужчина, о чем то переговорил, а затем к нему подошла евреечка и смущаясь попросила прощения за свое поведение и особенно за сказанное и предложила загладить свою вину любым способом. Извинение было благосклонно принято, а что касается любого способа, то последовало шутливое замечание – поскольку его отросточек не достанет до ее точки G, то не стоит и пытаться. Инцидент был исчерпан, в зачетке появилось -"зачтено", а у меня началась стажировка по военно - полевой хирургии.

Глава семнадцатая

Чем дальше в лес…

Жизнь моя из размеренно текущей превратилась в сплав на байдарках по бурной реке – экстремальные ситуации , адреналина выше крыши, интересные встречи, посиделки, удовлетворение от сделанного дела, ожидание нового, неожиданного и даже опасного. И это не смотря на полученные мною способности. Дело стало за навыками и умениями. И первым навыком было овладение возможностями хирурга экстра класса. Для ноутбука я сшил специальный чехол из крепкой материи с двумя креплениями по краям и ремнем на шею – одеваю ноутбук в чехле, открываю, ввожу необходимого мне человека в неподвижно бессознательное состояние – транс, кладу левую руку ему на голову, большой палец на сенсор и мизинцем – на Enter.Необходимый мне навык – нейро - мышечный и психо – физический отпечатывался в матрице памяти в мышцах. Оставалось только закрепить мышечную память несколькими повторениями необходимых действий.

Рано утром я с ноутбуком в чехле стоял у ворот военной части, накинув невидимость. Проскользнув в ворота за чьей то машиной, или через КПП, за чьей то спиной я направлялся к командиру полка с мысленным вопросом – кто лучший командир танковой роты ? Получив ответ, направлялся к нему и улучив момент, снимал с него умение управлять танковой ротой. Заодно, мысленно, задавал ему вопрос – кто лучший командир танка, лучший наводчик, лучший механик – водитель ? Получив ответ шел уже к ним и снимал с них умение и навык. Со стороны это выглядело вполне невинно – задумался военный о своем на несколько секунд, или присел отдохнуть, бездумно глядя в никуда. А палец на сенсоре передавал все данные память ноутбука: никуда теперь не денутся; понадобятся – получи - те ! Вместе с этой информацией записывал на видео привязки - координаты расположения техники, боксов стоянки, склады хранения техники и боеприпасов. Сначала было даже страшновато: вдруг что то пойдет не так, затем увлекательно – адреналин зашкаливает, затем просто интересно, а сейчас – обычная рутина. В моей памяти и памяти компьютера накопилось уже больше полусотни специализаций, а до полного обьема, необходимого мне было еще очень далеко. Но, как говорилось в одном популярном киножурнале: мы не привыкли отступать ! Глаза боятся, а руки делают. Только было в мое практике и такое …

За столом ресторана города – порта некогда союзной, а теперь незалежной державы сидел военно - морской офицер - капитан первого ранга с одной единственной целью – напиться Последнее время такое желание возникало все чаще и чаще. Еще не так давно будущее казалось прогнозируемым и ясным – служи и тебе воздастся по делам твоим, если конечно не наколбасишь и не накосорезишь. Ну и держать нос по ветру и не влазить в дрязги и интриги, которые, как известно, могут и поднять, но могут и утопить… Только пришел "Меченый" с его перестройкой (будь она трижды неладна) и все покатилось кувырком. Развал Союза, раздел армии и флота… Кто то не захотел присягать незалежной державе и рванул в Россию, а кто то, как он соблазнился внеочередным званием и обещанными льготами. Звание дали, а вот льготы нужны были самим дающим. И покатилось все под уклон, все ниже и глубже. Правда и в России была такая же история, но там все таки Россия. Хотя дела, с приходом нового президента пошли на улучшение сообщали сослуживцы, но на просьбу похлопотать, по старой памяти, отвечали невразумительно. Оно и понятно – кто присягнул однажды, присяге не изменяет. Он же, получается – изменил ! А причина никого не волнует. Дела в незалежной становились все хуже и хуже. Ушлые командиры, за успехи в боевой и политической, пачками отправляли матросов и младший комсостав о отпуска домой – проезд за свой счет. Но те только рады – отпуск пятнадцать, двадцать дней – некоторые умудрялись отправлять на месяц, но это был уже перебор. Хотя какая разница, все равно корабль на приколе: для поддержания жизнеспособности достаточно и трети от численного состава. Ну а отпускник вернувшись делал командиру подарок от благодарных родителей – кто деньгами, а кто натуральными продуктами. Продуктам, причем, в последнее время отдавали предпочтение. Ну как не отправлять, когда прод. довольствие получали на половину экипажа, расписываясь за все. И попробуй не расписаться - получишь треть, или совсем ничего не получишь. А будешь жаловаться – попадешь под сокращение… Так и крутились, как могли, но и эту халяву прикрыли – получил с отпускника – поделись ! Не делишься - нет разрешения на отпуск. О выходах в море позабыли давно – топливо стоит денег, а деньги нужны начальству. Выход корабля в море считался за великий праздник - счастливчику завидовали. А уж интриг по этому поводу было ! Он уже давно не ждал ничего хорошего от такой жизни – в интригах не участвовал, перед начальством за подачки не прогибался, о карьере не думал, хотя считался одним из лучших командиров головного крейсера. А тут еще жена с дочкой учудили – из за них, а не ради новой звездочки остался – не захотели они уезжать. Сейчас дочь в столице вышла замуж за западного украинца: в доме говорили только на украйнской мове, русский язык был под запретом, презрение к "москалям" настолько явно, что приехав в гости к дочери он был поражен до глубины души и возмущен настолько, что в грубой форме, матом на великом и могучем обьяснил зятю его неправоту. Зять не принял критики и полез доказывать свое кулаками (здоровый был бугай, на что и понадеялся, а зря) и тут же получил убедительный аргумент в репу. Аргумент не понял, встал и решил продолжить. Продолжил лежа на полу: не поднимаясь заорал, чтобы духа его не было в его квартире, иначе пусть жена выметается вместе со своим папашей – он себе хохлушку найдет. Дочь с женой накинулись на патриота – не ломай судьбу и налаженную жизнь, ради своих дурацких принципов – хватит, натерпелись. Командир назвал их дурами (что вполне соответствовало действительности), обозвал в горячах "нацистскими подстилками" и хлопнув дверью уехал к себе. А жена осталась у дочери. Прислала один раз письмо и позвонила тоже один раз – насчет перевода денег. Он ответил, в горячах, что место жены рядом с мужем и в радости и в горе. Ответа не получил…