Лучший друг детектива
Шрифт:
Она даже для полноты позитива рассказывала знакомым, что все наладилось, что так даже лучше.
Профессиональная сиделка должна обладать, кроме навыков и знаний, необходимым запасом милосердия, наверняка в агентствах их строго отбирают. Она составит Алевтине компанию, будет заставлять ее ходить, заниматься физкультурой, у той не останется времени и желания для того, чтобы искать у себя симптомы несуществующих болезней. И разумеется, добрый, умелый человек полюбит и Динку. Как ее не полюбить: она такая нежная и робкая, у нее такой говорящий взгляд. А денег Инна присылает столько, что они все могут
Прелестная история у Нади получилась, она сама в нее поверила, все были рады и довольны. Но вот дурацкий характер, этот ее профессиональный подход ко всему… Это все постоянно требовало: проверить и убедиться. В любой мелочи. А тут все же не мелочь, а две жизни. И никак не отмахнешься от того обстоятельства, что Алевтина не появляется на улице уже четвертый месяц. Она же после стольких обследований признана врачами практически здоровой. Да, конечно, нужно учитывать последствия стресса, странный психоз со страхом ходить, даже симуляцию следует учитывать. Это тоже в какой-то степени болезнь. Но она занималась в оздоровительном центре в тренажерном зале, плавала в бассейне!
Короче, Надежда после довольно большого перерыва вернулась на наблюдательный пункт у дома Алевтины. Она хотела увидеть сиделку своими глазами, посмотреть, как та обращается с собакой, в идеале получить полную информацию обо всем в целом. И тогда точно закрыть тему.
Получилось, конечно. Из подъезда однажды выбежала Динка. За ней шла коренастая женщина с мобильным телефоном, прижатым к уху. У женщины было круглое лицо, расслабленная и в то же время уверенная походка крепкого, устойчивого человека, который привык к большим физическим нагрузкам.
«Это хорошо», – задумчиво сказала Надя собственной бдительности.
Она двадцать минут ждала, пока женщина закончит разговор. За это время Динка успела присесть под кустиком, и они вдвоем направились к подъезду. Телефонный разговор продолжался.
Надежда вернулась домой, там сидел ее муж, которому так редко удавалось вырваться днем, чтобы поесть нормальной еды. У него было расстроенное лицо. Надя резко себя возненавидела за любопытство и ненужную активность, бросилась разогревать суп и котлеты.
Гена таких не найдет ни в одной столовой на свете. Ни в одном самом лучшем ресторане. Понимание последнего факта успокоило обоих. Как это хорошо – посидеть, помолчать вдвоем среди рабочего будня с человеком, который кажется по-прежнему самым умным и красивым с тех самых пор… С тех школьных, сумасшедших пор. При всей своей любви к сыну Надя и Геннадий как будто вернулись друг к другу после долгой, условной, пунктирной разлуки, когда купили сыну отдельную квартиру. А уж сын как рад. При всей любви к ним.
Только к ночи Надя позволила себе заметить одну царапинку в сознании. Эта сиделка ни разу не взглянула на Динку во время своей телефонной трескотни. Царапина давала о себе знать сначала легким зудом, к утру противно заныла. Уснуть так и не удалось.
Надя потратила вдвое больше времени, чтобы приготовить Гене завтрак. Насыщая бывший примитивный омлет большим количеством в малых дозах всех любимых мужем продуктов, она хитрила сама с собой. Конечно, все дело в ее постоянной, временами нестерпимой любви к Геннадию, а не в том, что она неотвратимо залипает в чужую, неприятную, совершенно не нужную для них ситуацию. Если не сказать, вредную.
Гена позавтракал, даже не похвалил, а просто взглянул на жену тем теплым, окрашенным доброй иронией взглядом, который говорил ей больше всяких слов. Сейчас он сказал: «Ты та самая смешная девочка, которая тайком подкладывала мне свое яблоко и конфету в четвертом классе. Ты та красавица, которую я однажды увидел со стороны и уже ни с кем не мог сравнить, ни с одной звездой Голливуда. Ты моя милая, наивная жена, которая никогда и ничего не сможет от меня скрыть. Ни обиды, ни тревоги, ни ревности, ни приступов вот такой нежности».
Гена молча все сказал, Надя в ответ крепче обычного прижалась к нему, прощаясь в прихожей. Закрыла за ним дверь, внимательно посмотрела на свое отражение в зеркало. Она почти не тратила время и деньги на уход за своей внешностью, которая вовсе не была ей безразлична.
Да, они появились, причем довольно давно – тонкие морщинки на лице, серебряные волоски в по-прежнему пышной копне волос пшеничного, естественного цвета. И пусть кто угодно думает о ней что угодно, Надя видит в зеркале стройную и яркую блондинку с голубыми, ясными глазами, которую любит Гена. Она смотрит на себя его глазами, а они такие честные, такие проницательные и умные, что не соврут. А насколько Гена выделяется на фоне всего остального мужского племени – это признает любая женщина, Надя не сомневается. И если совсем уже честно, симпатичный сын Славик отцу внешне в подметки не годится. При всей своей молодости и накачанных мускулах.
Надя однажды выгнала из дома очередную подружку Славика, которая откровенно приставала к Гене. С тех пор сын к ним своих девиц не водит.
Надя глубоко вздохнула и позвала Машку:
– Побежали следить.
Про себя подумала: в чем Гена всю жизнь ошибается, так это в том, что Надя ничего не может от него скрыть. И слава богу, пусть заблуждается…
Через десять минут они были на своем посту. А еще через пятнадцать из подъезда Алевтины выбежала Динка, за ней затопала сиделка с приклеенным к уху телефоном. Но сегодня у нее не получится как в тот раз. Надя засекла время, ровно через двадцать минут, когда сиделка, не подумав взглянуть на собаку, направилась к подъезду, она встала на ее пути. Сразу включила свое главное оружие: прелестную, радостную улыбку, сияющий взгляд голубых и прозрачных в своей искренности глаз.
– Здравствуйте, дорогая. Не знаю, как вас зовут, но уже столько хорошего о вас слышала.
Сиделка не прервала разговора, только скосила на Надю безразличный и довольно наглый взгляд небольших карих глаз и отмахнулась:
– Мне некогда. Вы же видите, я разговариваю.
Залп следующий. Надя произносит фразу своим коронным голосом с вежливыми, но убийственными для нервов интонациями, каким она пользовалась несколько лет, когда работала юристом в налоговой инспекции.
– Прошу прощения, любезная, но я специально пришла, чтобы с вами познакомиться. Уделите мне время. Дело в том, что я близкая знакомая Алевтины и ее дочери, меня беспокоит ее состояние, поэтому нам придется сотрудничать, по крайней мере информационно. Вы, конечно, ничего не имеете против?