Лучший книжный парень
Шрифт:
Я жаждала этого, кажется, целую жизнь, и знаю, что он испытывает то же самое, судя по тому, как его язык исследует мой рот. Я прижата к его груди, и мое тело разгорается, когда он проводит пальцами по моим волосам, обхватывает затылок и поднимает меня со своих колен. Он усаживает меня на краешек дивана, и его бедра обжигают мои, когда он нависает верхом и запрокидывает мою голову, чтобы поцеловать в шею.
— В ту ночь, когда ты трогала себя здесь, я так сильно хотел перелезть к тебе и сделать это, — шепчет он мне в ухо. Болезненный всхлип вырывается из моего горла, и его губы находят мои. Я сжимаю в кулаке его футболку одной
В конце концов, мы отрываемся, чтобы глотнуть воздуха, прерываем наш поцелуй, но держимся так, словно оба верим, что если отпустим друг друга, то все окажется каким-то ненастоящим.
— Ну привет, — шепчу я, щеки пылают, дыхание прерывистое.
— Привет. — Мы как будто впервые встречаемся с ним, отбросив все страхи. Он откидывает волосы с моего лица, и я наслаждаюсь ощущением, как он смотрит на меня, исследуя линию моего подбородка, глаза, губы.
— И что теперь?
— Честно говоря, я не думал о чем-то большем, планировал только речь. — Он слезает с меня и плюхается обратно на диван рядом со мной. На некоторое время над нами повисает тишина, пока я не бросаю взгляд в сторону и не замечаю, что он делает то же самое, с такой же сияющей улыбкой.
— Ты уже поела? — спрашивает он, беря мою руку и прижимая ее к своим губам.
— Нет, на самом деле, я собиралась что-нибудь приготовить, когда вернусь с пробежки, а потом… все это случилось.
— У меня есть идея.
— Пожалуйста, скажи, что это одна из тех идей, где мы в конце концов окажемся голыми?
— Веди себя прилично, — проговаривает он, запечатлевая на моей шее самый восхитительный поцелуй, от которого мне хочется делать прямо противоположное. — Как насчет того, чтобы прогуляться к тебе до дома и взять сэндвичей по дороге? — Прогулка еще никогда не звучала так возбуждающе.
— Хм-м-м, на минуту мне показалось, что мы вот-вот займемся сексом.
— О, не волнуйся, так и будет, но сегодня лишь первый день в нашей оставшейся жизни, и мне потребуется немного времени, чтобы взять себя под контроль.
— А что происходит, когда ты теряешь контроль? — я покусываю мочку его уха, и его тихое рычащее поскуливание кажется мне одновременно очаровательным и возбуждающим.
— Ох, ты это еще узнаешь, — ухмыляется он, вставая и отворачиваясь, чтобы поправить себя в штанах. — Давай, пойдем, покормим тебя. Я все время буду держать тебя за руку.
— Это может создать некую неловкость при приеме пищи.
— Окей, умняшка, буду держать тебя за руку столько, сколько это будет возможно. А потом, когда придем к тебе, ты сможешь собрать вещи на ночь, мы вернемся сюда и проведем остаток дня, читая на диване. Я приготовлю что-нибудь на ужин, а потом ты сможешь остаться на ночь.
— Похоже, это будет прекрасный день. Сможем почитать обнаженными? Ну, как когда Ана и Нед отправились в свадебное путешествие в «Согласна, не согласна»?
— Можешь попытаться, но я могу с уверенность сказать тебе прямо сейчас, что не осилю ни одной страницы, если окажусь с тобой в одной комнате без одежды. Может быть, даже и предложения.
Я смеюсь, когда он переплетает свои пальцы с моими, поднимая меня с дивана.
— Вызов принят.
Мы
— Я когда-нибудь говорил тебе, что мне потребовалось по меньшей мере пятнадцать минут, чтобы набраться смелости подойти и заговорить с тобой?
— Правда? — я смеюсь. — Тебе потребовалось столько времени, чтобы придумать «Что читаешь»?
— Ты помнишь?
— Конечно, помню.
Он не отпускает меня, когда мы заходим в «Солнечное сияние». Я не испытываю никакой нервозности, но все равно ценю то, как ободряюще он сжимает мою руку. Нет, никаких нервов. Я чувствую себя его гордостью и радостью. Кэти наблюдает за нами с того места, где она наливает взбитое молоко в латте, и вытягивает ногу, чтобы подтолкнуть Джо, которая смотрит на нас обоих. Ее лицо озаряется, и она начинает тихо хлопать в ладошки, стоя за кассой.
У меня дома он тоже не отпускает меня, крепко сжимая руку, пока снимает ботинки. Он вытаскивает одну руку из рукава, а затем перехватывает меня за другую руку, чтобы снять куртку со своего плеча, не разрывая нашего контакта. Она падает на пол, и он наклоняется, чтобы поднять ее, его большой палец медленно водит кругами по моей коже. Я почти готова упасть в обморок, это лучшая прелюдия в моей жизни.
Я веду его в свою комнату и притягиваю к себе, чтобы он лег рядом со мной. Не могу перестать улыбаться, и мы не торопимся, смотрим друг на друга, нежно целуемся, гладим лица друг друга, словно не можем поверить, что это происходит на самом деле.
— Сколько Книжных Парней у тебя было в этой постели? — шепчет он.
— Ох, сотни.
— А сколько ночей ты думала здесь обо мне?
— Ну-у-у, несколько, — поддразниваю я.
— Всего несколько? — он кусает меня за бедро, и находит отличный повод задрать мой топ и просунуть руку под него. Теплые пальцы скользят по моей коже, мнут, царапают, гладят.
— Может быть, несколько сотен.
— Мы знакомы с тобой не так уж много дней.
— Ох, но я же нежусь в постели по нескольку раз за день, Люк. — Я переворачиваюсь на спину и начинаю считать по пальцам. — Ранний вечер, поздний вечер, середина ночи, первое, что я делаю утром. Ну, и я большая фанатка послеобеденного лежания.
— Даже не знаю, признаешься ли ты в том, что ты невероятно ленивая или невероятно пошлая.
— Определенно и то, и другое.
— И что ты обо мне думала? — спрашивает он, проводя большим пальцем по моим губам.
Я смеюсь, и смущенный румянец заливает мне шею.
— О стольких вещах, что даже и не знаю, с чего начать.
— Ладно, расскажешь мне попозже. Если ты расскажешь мне об этом сейчас, мы можем так и не вернуться ко мне. — Он обхватывает сгиб моего колена, закидывая его себе на бедро, прежде чем перекатиться через меня. Его колени почти без усилий раздвигают мои бедра, и я хочу навсегда запомнить этот момент. Свет из окна, его запах, находящийся так близко, его большие пальцы, ласкающие нежную кожу на моих запястьях, пока он прижимает их по обе стороны от моей головы. Мой пульс учащается от его прикосновения.