Лучший способ спрятаться
Шрифт:
Меня отпустили и сразу стало как-то незащищено, одиноко и холодно. В голове все еще был легкий бедлам, но осознание того, что меня не оставляют в управлении, а берут с собой…
Правильно! Так надо! Я должна быть там!
Не знаю почему, но должна…
***
Мягкие рыжие волосы как будто сами проникали сквозь пальцы. В районе сердца слышались громкие всхлипы. Успокаивать девушек в слезах Ярослава Вяземского никогда не учили. Тем более, когда так: с болью, надрывом, искренне. Стоя в кабинете и обнимая трясущиеся плечи девушки, Ярослав понял, что попытка держать ее подальше от происходящих событий если
Объяснить ей все подробно, он не мог. Риск, время.
Операция пока не вышла в активную фазу. Готовится можно долго и тщательно, но взятие наемного убийцы должно быть молниеносным. Тем более, что он подозревал, на кого он может выйти, раскручивая путь до заказчика.
Судя по организации покушения, выбора оружия, места, учитывая видение Ариадны, на «охоту», то есть на выполнение заказа, вышел широко известный в узких кругах, наемник по кличке Нифлер. Нифлер — любитель проживать за границей, а работать там, где больше заплатят. Известен редким хладнокровием, виртуозной подготовкой и особыми отношениями с заказчиком.
Нифлер работает с ограниченным количеством посредников и предпочитает общаться с заказчиками напрямую, чтобы у тех потом не было соблазна избавится от исполнителя. Как он при личном общении добивается того, что заказчики предпочитают забыть о его существовании и ни в коем случае не переходить ему дорогу в дальнейшем, Вяземский не знал.
Но сейчас у него был шанс взять неуловимого Нифлера с поличным. В суде тот конечно ничего подтверждать и не будет, но для императора достаточно будет пообщаться. Под запись. Задать вопросы и получить гарантированно правдивые ответы.
Слишком важная птица, слишком серьезная операция.
Сама того не зная, Ариадна может сейчас выдать Аскольда, а парень ему пока нужен именно здесь. Времени все объяснять, брать клятву о неразглашении, определять стиль поведения и легенду — совершенно нет, поэтому придется брать девушку с собой. Рассказать ей все сейчас — не вариант, а инстинктивное отвращение к Аскольду во время их отсутствия в процессе следующего этапа операции может выдать с таким трудом продвинутого агента.
Необходимо вычислить еще одного «крота» в управлении и сейчас Аскольд занимался именно этим. Все-таки он — ценное приобретение для заговорщиков. Человек, который знает все о передвижениях и может сам послужить орудием в устранении такого неудобного следователя по особо важным делам. Напрямую ему это пока никто не предлагал, но предложение пронести в кабинет бывшего начальника особо крупные по размеру артефакты прослушки — уже были.
Риск раскрытия. Нехватка времени.
Успокоив девушку, Ярослав отправил ее собираться к Самуилу Яковлевичу за защитными артефактами. Василий Васильевич, которого он тоже предупредил, клятвенно обещал присмотреть за Ариадной.
Беспокойство все-таки осталось, но сейчас Ярослав пытался сосредоточится на предстоящей операции. Пытался. Честно пытался. Но перед глазами стояли припухшие губы и взволнованные бирюзовые глаза. Вот после поимки наемника — начнет ухаживать за девушкой. Если все сложится хорошо…
Отставить пессимизм! Когда сложится хорошо!
Была бы воля Вяземского, он бы на каждый метр нового корпуса поставил своего человека, тем более что обыск зданий ничего не дал. Ребята определили подходящие места для стрельбы, но посадить там своих сотрудников Вяземский не мог. Спугнут.
Максимально близко к этим местам были размещены группы реагирования. Но выстрел он должен сделать. Или хотя бы достать оружие, чтобы на нем остались следы. Иначе предъявить ему будет нечего. Никто не запрещает с чердаков в бинокль на торжественное мероприятие смотреть, а оружие — вы сами и подбросили… Мало ли что еще можно сказать.
Если наемник почувствует подозрительную активность или засечет слишком большое количество жандармов, как нынешних, так и будущих, в виде курсантов жандармского училища, то он просто растворится. И тогда выйти на заказчика — не удастся.
***
Мне было стыдно. Очень стыдно за истерику. Разревется в кабинете начальника… Это я, конечно, дала…
Баба Клава, кухарка в пансионе, всегда говорила, «нормального мужика всегда пугают женские слезы», поэтому чем мне может грозить моя слабость — узнаем позже. Хотя, судя по тому, что Ярослав Александрович меня успокаивал и все-таки разрешил выехать с ним на открытие — я не сильно его напугала.
Будем разбираться с проблемами по мере их поступления. Пока — все хорошо. Я успокоилась, умылась, и в зеркальце из сумочки уже не отражается бледное приведение с огромными кругами под глазами, красным носом и покусанными губами. До крови, конечно, не прокусила, но видок еще тот.
Узнав, куда я еду, Самуил Яковлевич выдал мне кучу всего. Правда на этот раз выглядело оно не так парадно, как когда меня собирали на бал, но по удовлетворенному смешку Рилли я поняла, что ее эти артефакты защиты вполне устраивают. Особенно понравился деревянный браслет. То есть он выглядел, как широкий, сделанный из узких пластин деревянный браслет. Теплый, но ощутимо тяжелый.
— Самуил Яковлевич, а какой материал здесь использовался?
— Железное дерево.
— Железное дерево? Это минерал?
— Нет, это действительно дерево. Растет на севере империи, практически на границе со льдами. Снега много, ветры сильные, деревья маленькие и за короткую зиму не сильно вырастают. На земле практически лежат, но крепче материала просто нет. Я слышал сейчас защищается патент на какой-то особо крепкий сплав. Коллеги говорят, что он крепче этого дерева, но ко мне в лабораторию он пока не попадал… А там — посмотрим. Обладая магической начинкой этот браслет также работает как простейший наруч. Зубастые ободки по краю не дадут лезвию сорваться и травмировать руку, если вдруг ты решишь от холодного оружия отбиваться.
— Надеюсь, мне это не понадобится…
— Я каждый раз надеюсь, что ничего из того, что я выдаю — не понадобится. Здесь распишись. Василий Васильевич уже звонил, ждет тебя на улице.
— Как? Уже? Я побежала!
— Беги. Вернитесь только целыми и живыми…
***
Я тихой мышкой сидела в служебном транспорте. Разговаривать не хотелось. Думать не хотелось. Всей душой я сейчас была там, на огороженной площадке с красной лентой перед входом в здание.
Слышно, как жандармов выстраивают цепью, чтобы зеваки с улицы не пересекли границу. Слышно гул толпы. Кто-то пробирается вперед, кто-то ругается, какие-то зазывалы торгуют лимонадом и булками с переносных лотков. Все как обычно.