Лукашенко. Политическая биография
Шрифт:
Результаты первого тура подействовали на других кандидатов в президенты в отличие от Кебича вполне отрезвляюще. Перед вторым туром Зенон Позняк, Станислав Шушкевич и Василий Новиков призвали своих сторонников голосовать против всех.
Но и это уже ничего не меняло.
Итог второго тура, который состоялся 10 июля 1994 года, закономерен: Александр Лукашенко — 81%, Вячеслав Кебич — 14%. Меня лично поразило, что и при задержке поступления данных от Минской области Лукашенко все равно набрал абсолютное большинство голосов. Даже если бы не голосовала целая Минская область! Когда это стало понятно, обычно строгий и блюдущий штабную дисциплину Синицын вытащил откуда-то две бутылки шампанского — и это было первое спиртное, распитое в предвыборном
О том, что происходило в штабе Кебича, вспоминает генерал и депутат Валерий Павлов:
«Всходило медленно красное-красное солнце. Было 4 часа утра. Мы сидели в кабинете Геннадия Ильича Данилова. Нас было много. И то, что пишут, что были пьяные, — все это чепуха. Всем было не до этого. Я молча вышел, сел в машину и поехал домой поспать. Ехал и понял, что в моей жизни, в жизни нашего государства что-то меняется, меняется к кардинально новому. Потом я пришел на работу. Вячеслав Францевич никого не собирал, но народ просто собрался — пришли все те, кто к нему всегда заходил: замы, начальники некоторых управлений. Была такая тягостная тишина, кто-то вздыхал, кто-то паниковал, ну и он (Кебич. — А. Ф.) говорит:
— Ну что? Народ свой выбор сделал (он четко сказал: народ свой выбор сделал). То, что мы проиграли, — это и выбор народа: видимо, не все мы делали правильно, это и оценка работы нашего штаба — значит, мы все делали не так…».
Так уходила старая власть — достойно: не цепляясь и по закону.
Часть II. Царь или не царь
О своей первой встрече с Александром Лукашенко я рассказал в начале книги. Теперь несколько слов о нашей последней встрече.
…Утром накануне президент подписал указ об отставке главного редактора газеты «Советская Белоруссия» Игоря Осинского. А назавтра редактором «Советской Белоруссии» был назначен парламентский обозреватель «Народной газеты» Николай Галко, а его первым заместителем — Павел Якубович 142 .
Подписывая указ, президент спросил меня:
— Ты что — заявление об отставке написал? Ты не торопись. Я своих людей не сдаю…
Я сказал, что, конечно, решение принимает он. Но я прошу его, если отставка не будет принята, по крайней мере выслушивать меня по тем вопросам, которые входят в мою компетенцию, если он мне по-прежнему доверяет.
142
Павел Якубович — журналист, чьи фельетоны и футбольные репортажи читали все — от рабочих до академиков. Во время августовского путча 1991 года был одним из немногих сотрудников государственных газет, кто резко и недвусмысленно заявил о его незаконности, за что и удостоился награды международного союза журналистов «За гражданское мужество». В 1995 назначен главным редактором президентской газеты «Советская Белоруссия». Редактор должен ориентироваться на читателя, а главным читателем был и остается Лукашенко, сам назвавший себя «советским белорусом».
— Я своих людей не сдаю.
Лукашенко выслушал меня — но не услышал. Повторил уже сказанное, что было равнозначно напоминанию: будешь выполнять приказы — будешь и дальше работать, без проблем.
Это была моя последняя личная беседа с Президентом Республики Беларусь. Она состоялась 30 декабря 1994 года. Я не знал еще, что уже через три дня потребую у главы Администрации Леонида Синицына удовлетворить мою просьбу об увольнении. По собственному желанию 143 .
143
Вероятно — обоюдному, если говорить обо мне и президенте.
— Дурак! — сказал Синицын. Он всегда ко мне хорошо относился. — Потерпи до мая (выборы в Верховный Совет. — А. Ф.) — будешь депутатом! Или послом поедешь! Куда хочешь? В Швейцарию?
— Никуда не хочу. Скажите лучше — кому дела передавать?
Синицын тяжело вздохнул. Я был не первым, кто уходил, и, судя по всему, далеко не последним.
— Дела, как ты, наверное, знаешь, в таких случаях сдают заместителю. Но ты — подумай…
Думать уже не хотелось. Слишком много событий этому предшествовало…
Попробуем разобраться в них по порядку.
Глава первая. «Свои люди»
Не торопитесь делить портфели
Уже после первого тура голосования я почувствовал себя крайне неуютно.
Влияние Гончара и Булахова в нашей команде ощущалось все меньше, зато влияние Ивана Титенкова — все больше. Но поскольку в штабе его все воспринимали лишь заместителем Синицына по хозяйству, то есть попросту завхозом 144 , который никак не должен оттеснять политиков и идеологов, а тем паче командовать ими, я как-то спросил у Булахова:
144
Кем он и стал после победы, так как должность Управляющего делами Президента ассоциировалась у всех с должностью завхоза, пусть даже республиканского масштаба (ему пресса даже прозвище дала — «завхоз республики»).
— Дмитрий Петрович, не кажется ли вам, что Титенкова у нас слишком много?
Ответ Булахова, заметно поблескивавшего от ощущения скорой победы и предстоящего прихода к власти, был вполне оптимистичным:
— Саша, успокойся! Иван бизнесмен, ему «бабки» нужны. А управлять страной будем мы.
Впрочем, очень скоро я увидел, что его оптимизм не так уж однозначен.
Рассказывает член предвыборного штаба Владимир Нистюк:
«За столом было около двенадцати человек. Первый вопрос, который ставился в тот момент, был вопрос: как выиграть второй тур. Лукашенко попросил каждого высказаться на эту тему. Предложения были разные — в каких районах усилить агитационные бригады, где добавить печатную продукцию и т. д. То есть вопрос шел о технической реализации второго этапа.
Но мы с Дмитрием Булаховым заговорили о другом. Я лично сказал о том, что чтобы управлять страной, надо иметь команду, в общем-то, более мощную.
Реакция Лукашенко была бурной:
— Вы моя команда, вы у меня все талантливые, вы все первые, вы все лучшие. И, конечно, никто из вас не должен быть обижен…
Тут разговор пошел о том, кого на какие-то посты можно будет назначать. Понятно, разговор был очень не конкретный, даже обтекаемый, но я сам видел слезы в глазах нашего кандидата, когда он говорил, что мы лучшие из лучших и что вместе мы пойдем дальше, и не может быть никаких вопросов».
На том совещании я почему-то не был. Но переданную мне фразу Дмитрия Булахова запомнил:
— С одной командой приходят к власти, с другой эту власть вершат, — сказал он уверенно, но совсем не так оптимистично 145 .
При всех драматичных и даже искренних уверениях в преданности «своим людям», Александр Лукашенко хорошо понимал, что команда, приведшая его к власти, была чем угодно, но не командой управленцев. Конфликт на этой почве должен был неизбежно возникнуть, и он возник.
145
Скорее всего, в то время он все-таки полагал, что эта формула к нему лично не относится. И в новой команде ему тоже найдется достойное место.