Луккские воды
Шрифт:
Приди, о ночь волшебная!
С тобою Придет Ромео или Гумпелино!
Но -- увы!
– - лорд Максфилд непрестанно сторожит нас, и мы умираем от страсти. Я не доживу до того дня, когда настанет ночь и когда "цвет юности чистейшей залогом станет жертвенной любви"! Ах, такая ночь приятнее, чем главный выигрыш в гамбургской лотерее!
– - Что за фантазия!
– - воскликнул Гиацинт.
– - Главный выигрыш -- сто тысяч марок!
– - Да, приятнее, чем главный выигрыш,-- продолжал Гумпелино, -- одна такая ночь, и -- ах!
– - она не раз уже обещала мне такую ночь, при первом удобном случае, и я уже представлял себе, как наутро она будет декламировать, совсем точно Крелингер:
Уходишь ты? Ведь день еще далек.
То соловья, не жаворонка
До слуха донеслися твоего.
Он на гранатном дереве поет.
Поверь, любимый, это -- соловей.
– - Главный выигрыш за одну-единственную ночь!
– многократно повторял между тем Гиацинт, не будучи в состоянии успокоиться.
– - Я высокого мнения о вашей образованности, господин маркиз, но я никогда бы не
_________________
1 Свидание (фр.).
271
подумал, что вы так далеко зайдете в своих фантазиях. Любовь -- дороже, чем главный выигрыш! Право, господин маркиз, с тех пор как я имею дело с вами в качестве вашего слуги, я немало приобрел образованности, но знаю наверняка, что не дал бы за любовь и одной восьмушечки главного выигрыша! Боже упаси меня от этого! Если даже отсчитать пятьсот марок налогу, то все-таки остается еще двенадцать тысяч марок! Любовь! Если сосчитать, сколько мне стоила любовь, то выйдет всего-навсего двенадцать марок и тринадцать шиллингов. Любовь! Я часто был счастлив в любви и даром, мне она ничего не стоила; лишь иногда я, par complaisance1, срезал мозоли моей возлюбленной. Истинную, полную чувства, страстную привязанность я испытал один-единственный раз: это была толстая Гудель с Грязного Вала. Она играла при моем посредстве в лотерее, и когда я являлся к ней, чтобы возобновить билет, она каждый раз всовывала мне в руку кусок пирога, кусок очень хорошего пирога, а иногда она давала мне и немножко варенья, с рюмочкой ликеру, а когда я как-то раз пожаловался ей, что страдаю меланхолией, она дала мне рецепт порошков, которые принимает ее собственный муж. Я до сих пор принимаю эти порошки, они всегда действуют -других последствий наша любовь не имела. Я полагаю, господин маркиз, вам следовало бы попробовать такой порошок. Первое, что я сделал, приехав в Италию, -пошел в аптеку в Милане и заказал порошки, и они постоянно со мной. Погодите, я поищу их, а поищу, так и найду, а найду, так вы, ваше превосходительство, должны их принять.
Слишком долго было бы повторять те комментарии, которыми Гиацинт, деловито принявшись за поиски, сопровождал каждый предмет, вытаскиваемый из карманов. Извлечены были: 1) половинка восковой свечи, 2) серебряный футляр с инструментами для срезания мозолей, 3) лимон, 4) пистолет, хотя и не заряженный, но завернутый в бумагу, быть может, затем, чтобы вид его не наводил на опасные мысли, 5) печатная таблица выигрышей последней большой гамбургской лотереи, 6) книжка в черном кожаном переплете с псалмами Давида и со списком должников, 7) сухие прутья ивы, как бы
__________________
1 Из любезности (фр.).
272
сплетенные узлом, 8) пакетик в вылинявшей розовой тафте с квитанцией лотерейного билета, некогда выигравшего пятьдесят тысяч марок, 9) плоский кусочек хлеба, наподобие белого корабельного сухаря, с небольшой дырочкой посередине, и, наконец, 10) вышеупомянутые порошки, которые человек этот и стал рассматривать не без волнения, удивленно и скорбно покачивая головой.
– - Когда я вспомню, -- вздохнул он, -- что десять лет тому назад толстая Гудель дала мне этот рецепт, и что я теперь в Италии, и у меня в руках этот рецепт, и когда я снова читаю слова: sal mirabile Glauberi1, что значит по-немецки -- самая лучшая глауберова соль самого лучшего сорта, то -- ах!
– - мне кажется, будто я принял уже глауберову соль и чувствую ее действие. Что такое человек! Я в Италии, а думаю о толстой Гудель с Грязного Вала! Кто бы мог представить себе это! Она, я воображаю, сейчас в деревне, в своем саду, где светит луна, тоже, конечно, поет соловей или жаворонок.
"То соловья, не жаворонка трели!" -- вздохнул Гумпелино и продекламировал опять:
Он на гранатном дереве поет Поверь, любимый, это -- соловей
– - Это совершенно безразлично, -- продолжал Гиацинт, -- по мне, пусть даже канарейка; птицы, которые в саду, обходятся всего дешевле. Главное дело -- оранжерея, и обивка в павильоне, и политические фигуры, что поставлены там. А там стоят, например, голый генерал, из богов, и Венера Уриния, и цена им вместе триста марок. Посреди сада Гудель завела себе также фонтанчик. А сама стоит теперь, может быть, там, и почесывает нос, и наслаждается мечтами, и думает обо мне... Ах!
За вздохом этим последовала выжидательная тишина, которую маркиз прервал внезапно томным вопросом:
– - Скажи по чести, Гиацинт, ты действительно уверен, что твой порошок подействует?
– - Честное слово, подействует, -- отвечал Гиацинт.
– - Почему он может не подействовать? Действует же он на меня! А разве я не такой же человек, как вы? Глауберова
_______________________________________
1 Чудесная глауберова соль. Дальше идет игра слов: Гиацинт вместо Glaubersalz, что значит -- "глауберова соль", говорит Glauben-salz -- "соль веры" (нем.).
273
соль всех уравнивает, и когда Ротшильд принимает глауберову соль, то так же чувствует ее действие, как и самый маленький маклер. Я все скажу вам наперед: я всыплю порошок в стакан, подолью воды, размешаю, и как только вы проглотите это, вы скорчите кислую физиономию и скажете: "Бр...бр..." Потом вы услышите сами, как что-то бурлит внутри, вам станет как-то странно, и вы ляжете на кровать, и, даю вам честное слово, вы с нее встанете, и опять ляжете, и опять встанете, и так далее, а на следующее утро почувствуете себя легко, как ангел с белыми крыльями, запляшете от избытка здоровья и только будете несколько бледнее с виду; но я знаю, вам приятно, когда у вас томно-бледный вид, а когда у вас томно-бледный вид, то и другим приятно посмотреть на вас.
Несмотря на такие убедительные доводы и на то, что Гиацинт стал уже приготовлять порошки, все это ни к чему бы не привело, если бы внезапно маркизу не пришло в голову то место трагедии, где Джульетта выпивает роковой напиток.
– - Что вы думаете, доктор, о венской Мюллер?
– - воскликнул он.
– - Я видел ее в роли Джульетты, и -- боже, боже!
– - как она играет! Я ведь величайший поклонник Крелингер, но Мюллер в тот момент, когда она выпивает кубок, потрясла меня. Взгляните-ка, -- сказал он, с трагическим жестом взяв в руки стакан, в который Гиацинт высыпал порошок, -- взгляните-ка, вот так она держала бокал и сказала, содрогнувшись и вызвав всеоб-1цее содрогание:
Мертвящий трепет проникает в жилы
И леденит пылающую кровь.
Вот так стояла она, как я стою сейчас, держа бокал у губ, и при словах:
Подожди, Тибальдо!
Иду, Ромео! Пью я за тебя!
–
она осушила бокал...
– - На здоровье, господин Румпель!
– - произнес торжественно Гиацинт, когда маркиз, с таким увлечением подражая артистке, осушил стакан и, в изнеможении от своей декламации, опустился на софу.
274
Но он не долго пробыл в таком положении; внезапно раздался стук в дверь, и в комнату вошел маленький жокей леди Максфилд; он, улыбаясь, с поклоном передал маркизу записку и тотчас же удалился. Маркиз поспешно распечатал письмо; пока он читал, нос и глаза его сверкали от восторга. Но вдруг призрачная бледность покрыла его лицо, дрожь ошеломления свела мускулы, он вскочил с жестом отчаяния, горестно захохотал и стал бегать по комнате, восклицая:
О, горе мне, посмешищу судьбы!
– - Что такое? Что такое?
– - спросил Гиацинт дрожащим голосом, судорожно сжав в дрожащих руках распятие, за чистку которого он вновь принялся.
– - На нас нападут этой ночью?
– - Что с вами, господин маркиз?---спросил я, тоже немало изумившись.
– - Читайте! Читайте!
– - воскликнул Гумпелино, бросив полученную им записку и все еще бегая по комнате в полном отчаянии, причем голубое домино его развевалось, как грозовая туча.--О, горе мне, посмешищу судьбы!