Лунная Дева. Часть первая
Шрифт:
– Фу-ты… а я уже накрутила себя, ведь второй раз за вечер ловлю вас… А-а, вы точно нет?
– Света, ты же сама говорила, что у меня душа Лариной… А разве она способна на такое? – заверила подругу Татьяна.
– Ларина точно нет… А целовать-то зачем?
– Света, ты опять? В первый раз, что ли, он меня целует, мы же друзья.
– Ну, раньше это при мне было, и я не ревновала.
– И правильно делала, ревность оскорбляет истинные чувства, – проговорил Полянский. – А этот дружеский поцелуй всего лишь знак благодарности Танюшке за совет и только.
– Всё, всё, хватит меня уговаривать, я верю вам… ну, не могу я вам не верить, люблю я вас обоих и всё.
– Я тебя
– Правда, Валерочка? – проворковала Светлана и затаила дыхание в ожидании подтверждения.
– Правдей не бывает! Ты мне веришь?
– Да, да, да! – воскликнула Полянская, повиснув у супруга на шее.
– Вот и хорошо, не хочу, чтобы мы сорились, – облегчённо вздохнула Татьяна.
Она увидела, как прояснилось лицо Светланы, и поняла, что все недоразумения между ними были исчерпаны.
– Ну что, девчонки, пошли продолжать, а то нас уже точно потеряли, – позвал женщин Валера.
– Вы идите, я скоро подойду, – сказала Татьяна.
– Только не теряйся, Волошина, мы ждём, о твоём бокале я лично позабочусь, – отметилась повеселевшая Светлана.
– И кавалера моего тоже не забудь, а то не дай бог захандрит, – вдогонку ей напутствовала Татьяна.
– Не боись, присмотрим.
Когда её друзья скрылись из виду, Татьяна направилась в зал, где размещались картины Полянского.
У самого входа дорогу ей преградил немолодой охранник:
– Извините, выставка уже закрыта, посещение завтра с десяти утра.
– Я знаю… я буквально на минутку, хотела бы ещё раз взглянуть на одну картину, это очень важно для меня… Полянские мои друзья, они не будут против.
– А я помню вас, вас трудно не запомнить… Ладно, проходите, но только не долго, а то мне влетит от начальства.
– Спасибо, я не задержу вас.
Шаги девушки гулко разносились по залу, пока она не остановилась напротив «Масок».
Татьяна не совсем понимала, что её привело сюда вновь, но она ощущала острую необходимость в таком решении. Её неудержимо влекло к этой картине. Возможно, она что-то упустила в ней, и это что-то напомнило о себе.
«Да, „Маски“ ещё проявят себя, я чувствую это… между картиной и моей книгой есть определённая связь… она уже не даёт мне покоя… Эта девушка в центре, мне кажется, что это я сама или моя душа, и она так похожа на мою героиню, так похожа… Боже, что со мной? Внутри меня всё перемешалось… мне кажется, что стирается граница между явью и вымыслом…»
С ней действительно творилось что-то неладное, пространство вокруг неё словно ожило, зашевелилось, и вместе с этим появился нарастающий звон в ушах. Девушка уже не чувствовала своего тела, оно становилось невосприимчивым и каким-то невесомым. Вдруг Татьяна увидела, что лица на картине тоже ожили, стали меняться как в прошлый раз, но теперь они глядели не на девушку в центре, а на неё. Их взгляды не предвещали ничего хорошего. Сердце Татьяны отозвалось болью, ей стало невыносимо душно. Но то, что произошло потом – ввергло её в ужас. Полупрозрачные фантомы персонажей стали сходить с картины и медленно приближаться к ней, расплываясь вокруг неё в виде петли. В их злобных намерениях она не сомневалась, но не могла сдвинуться с места, её что-то не пускало, удерживало. Единственное, что она смогла сделать – это закричать, хотя и не слышала своего голоса. В ту же секунду в зале стало темно, и свет померк в её глазах…
Сброшенные маски
Тьме не до сна, её гнетут кошмары
От вещих слов, что дни ей сочтены…
Все маски сброшены и слепнут злые чары
У верных слуг мамоны и войны.
I
Вокруг
«Ладно, делать нечего, придётся идти, – решила она. – Только куда? А куда глаза глядят, туда и пойду».
Сделав несколько первых шагов, она сразу поняла, как обманчива была тишина. Лес вдруг встрепенулся: внезапно появившийся ветер со свистом пронёсся по кронам деревьев, раскачав стволы, которые ответили протяжным стоном, из-за каждого куста слышались какие-то шорохи, то там, то здесь раздавались пронзительные крики птиц или зверей. Татьяне казалось, что она слышит шепот леса, и этот шепот не был дружелюбным, он холодной ядовитой змеёй пытался забраться в самое её сердце. Сердце Татьяны сжалось от страха, к горлу подкатила тошнота, а ноги стали ватными и непослушными. Как только она остановилась, звуки стихли. Однако кажущаяся тишина теперь ещё больше пугала её. Превозмогая слабость, она двинулась дальше, и всё повторилось, но уже с большим размахом. Она вновь остановилась в растерянности. Лес затеял с ней какую-то зловещую игру, желая подчинить девушку своей воле, он хотел заставить её играть по его правилам. Татьяна поняла это, но ничего не могла противопоставить в ответ.
«И что же делать?.. Бежать?.. Закрыть глаза и бежать? Но, куда?! Он же везде, из него нельзя выбраться, это ловушка!» – уже теряла над собой контроль девушка.
Как только она об этом подумала, сразу уловила, как оскалился лес, его наглая ухмылка не оставляла сомнений, что он читает её мысли. В этот момент Татьяну, будто кто-то толкнул и чтобы не дать лесу опомниться, она побежала, побежала наугад, не выбирая дороги, стараясь не слышать и не видеть, что творится вокруг неё. Лицо девушки нещадно хлестали ветви деревьев, царапины на руках от колючих кустарников кровоточили, но она не обращала на это внимания и бежала до тех пор, пока не выбилась из сил. Упав на землю, Татьяна какое-то время пролежала без движения, с трудом утихомиривая учащённое дыхание. Когда сердце немного успокоилось, она огляделась. Оказалось, что лес остался позади.
«Неужели отпустил? Или я сама смогла… Неважно, главное, что я в безопасности. А здесь светлей и луна видна. Какая огромная и какая яркая! А дальше что, куда идти, что делать?» – мешались мысли в её голове.
Луна оказалась единственным видимым ориентиром в противоположной от леса стороне, и она пошла прямо на неё. Вскоре лунный свет высветил вдалеке очертания высоких башен и стен. Подойдя ближе, она догадалась, что это какой-то средневековый город-крепость.
«Да-а, странностей всё больше и больше… уже и удивляться особо не приходится. Что же там за этими стенами? Сейчас ночь, наверно, город пустует. Лишь бы впустили, насколько я знаю из истории, входные ворота охраняет стража. Ладно, попробуем, если прогонят, пойду в другую сторону», – рассуждала девушка.