Лунная миля
Шрифт:
— Это наши проблемы, — сказала она, чуть помолчав.
— А когда не дома?
Вместо ответа она замотала головой.
— Габриэлла, — сказал я.
— Это наш позор.
— Вот именно. Так что давай обними папу. Можешь дуться сколько угодно, но ты должна меня обнять. Такое наше правило, так ведь?
Она уронила Мистера Луббла и прыгнула мне на шею. Она обхватила меня так крепко, что костяшки ее пальцев врезались мне в позвонки. Ее щека прижалась к моей шее.
— Скоро мы за тобой приедем, — сказал я.
— Сегодня?
Я посмотрел на Энджи. Господи.
— Нет, не сегодня. Но очень скоро.
— Ты все время куда-то уезжаешь.
— А вот
— А вот и да. Вечером я ложусь спать, а тебя нет. Утром я встаю, а тебя опять нет. А теперь ты и маму с собой забираешь.
— Папа работает.
— Папа всегдаработает.
По ее голосу я понял, что приближается очередная истерика.
Я поставил ее на ноги перед собой. Посмотрел ей в глаза, так похожие на глаза ее матери, только меньше.
— Зайка, это в последний раз. Хорошо? Больше я никуда уезжать не буду. И тебя больше никуда не отпущу.
Она смотрела на меня. У нее задрожала губа, а на глаза навернулись слезы.
— Обещаешь?
Я поднял правую руку:
— Обещаю.
Энджи присела рядом со мной и поцеловала нашу дочь. Я отступил на пару шагов, чтобы дать им попрощаться.
Ко мне подошел Бубба.
— В самолете небось рыдать будет? — спросил он.
— Сомневаюсь, — ответил я. — Но если вдруг устроит скандал, а народ вокруг начнет возбухать, разрешаю тебе их покусать. Или хотя бы облаять. А если увидишь, что к ней приглядываются какие-нибудь русские…
— Чувак, — сказал Бубба. — Если хоть кто-нибудь на нее не так посмотрит, я его на ленточки порву.
Они прошли за барьер и обернулись к нам. Бубба одной рукой поднял Габби, а второй подхватил с ленты конвейера сумки с багажом. Они помахали нам руками.
Мы помахали им в ответ, и они растворились в толпе пассажиров.
Часть III
Белорусский крест
Глава 18
Под низко висящими в бледном небе облаками мы свернули с платной магистрали Массачусетса и, следуя указаниям навигатора, покатили к Беккету. Городишко находился в самом сердце Беркширов, в двадцати пяти милях к югу от границы штата Нью-Йорк. Окружающие холмы стояли засыпанные снегом; черная дорога была скользкой. Никакой главной улицы в Беккете не оказалось. Как мы ни кружили, не обнаружили ничего похожего на городской центр, где обычно располагаются магазины, парикмахерская, прачечная и контора местного риелтора. Кофейни, как совершенно справедливо заметила Энджи, в городке тоже не имелось. Желаете посидеть с приятелями за чашечкой кофе? Отправляйтесь в Стокбридж или в Ленокс. Чего в Беккете было в избытке, кроме домов и холмов, так это деревьев. Еще мы увидели пруд, по форме напоминавший амебу, а по цвету — крем-соду. И снова — деревья. Многие из них вершинами уходили в низко нависшие тучи.
Мы потратили все утро, колеся по Беккету, включая его западный район. На юг, на север, на запад, на восток, туда и обратно, обратно и туда. Большая часть дорог заканчивалась тупиками. Наградой нам были недовольные взгляды владельцев домов, к которым мы подъезжали, чтобы тут же понять, что дальше пути нет, и, шурша колесами по гравию, сдавать машину назад. Но ни одно из этих сердитых лиц не принадлежало Аманде.
После трех часов бессмысленных блужданий мы решили устроить обеденный перерыв. В нескольких милях от Беккета, в местечке под названием Честер, нашли забегаловку. Я заказал сэндвич с индейкой без майонеза. Энджи взяла чизбургер и коку. Я пил свою минералку и пытался
— Как бы разузнать, что у них тут к чему, — сказал я.
— Купить местную газету, — ответила она.
Я огляделся по сторонам в поисках забытой кем-нибудь газеты, но безрезультатно, и потому уставился на кассиршу за стойкой в надежде привлечь к себе ее внимание.
Это была девчонка лет девятнадцати. С симпатичным, несмотря на прыщи, лицом и примерно сорока фунтами лишнего веса. Она смотрела перед собой делано-безразличным взглядом, но я сразу догадался, что внутри она прямо-таки кипит от злости. Если у нее и дальше так пойдет, то вскоре ей грозит превратиться в тетку, которая собственным детям дает на завтрак чипсы, а на бампер своей машины лепит наклейки с грозными предостережениями и большим количеством восклицательных знаков. Но пока она оставалась просто одной из многих разочарованных жизнью молодых девиц с паршивыми перспективами на будущее. Наконец ее взгляд зацепился за меня, и я тут же поинтересовался, не продают ли они газеты.
— Чего продаем? — переспросила она.
— Газеты. У вас можно купить газету?
Ответом мне было равнодушное молчание.
— Газета. Это примерно как главная страница, только без анимированных баннеров.
Ноль эмоций.
— На главной странице обычно помещают фотографии. И подписи под ними. А иногда в левом нижнем углу можно видеть цветную диаграмму.
— Это ресторан, — сказала она, как будто этим все объяснялось. Отошла к кофемашине, оперлась о стойку, достала мобильник и принялась молотить пальцами по клавишам — отправляла кому-то эсэмэску.
Я посмотрел на ближайшего к нам соседа, но он был полностью поглощен едой. Я перевел взгляд на Энджи. Она пожала плечами. Я развернулся на стуле. Возле входа в обеденный зал было что-то вроде стойки с печатной продукцией. Я подошел к ней. Верхний ряд занимали бюллетени по купле-продаже недвижимости; на нижнем были выставлены туристические буклеты, посвященные местным красотам. Я просмотрел обложки. Ничего интересного. В основном реклама. Я открыл один из буклетов и сразу наткнулся на цветную карту с обозначением всех автозаправок, зеленых театров, антикварных лавок, торгового центра в Ли и стеклодувной мастерской в Леноксе, а также магазинов, где можно было приобрести кресла из Андирондака, стеганые одеяла и одежду ручной вязки.
Найти на карте Беккет и Западный Беккет для нас не составило никакого труда.
Мы узнали, что здание на холме, которое мы миновали утром, было школой танцев под названием «Подушка Иакова», а пруд, мимо которого мы проезжали с дюжину раз, оставался безымянным. Помимо них единственными достопримечательностями были охраняемый штатом лес Мидлфилд и парк Макмиллана, к которому примыкал парк для выгула домашних животных.
— Собачья площадка, — произнесла Энджи именно в ту секунду, когда я заметил его на карте. — Думаю, имеет смысл туда заглянуть. Все равно других идей нет.