"Лямбда-6"

Гаусс Максим

Ни того, ни другого там не было. Коридор был усеян целыми очагами биомассы. Причём, большая часть из них не была взаимосвязана друг с другом. Эта зараза росла прямо из стен, заполняя собой всё вокруг.

– Ты посмотри, оно разрослось, как сорняки!
– сказал Тишина, осматривая особо крупное скопление коричневой массы.

– Думаешь, кто-то из местных ботаников, перекормил растишкой какую-нибудь подопытную амёбу?
– хохотнул Скат. В противогазе получилось так, словно простуженная гиена попыталась изобразить свой традиционный смех.

Наёмники, стараясь не зацепить лежащие на полу отростки, обходили их очень осторожно, тщательно координируя свои действия. Через несколько метров

они добрались до поворота. Здесь они невольно стали свидетелями ужасной картины - прямо у стены, прислонившись к ней спиной, сидел человек в давно уже пожелтевшем белом халате.

Он был давно мёртв. А всё его тело оплела щупальцами-отростками всё та же коричневатая биомасса. Тончайшие отростки проникали под кожу, переплетались между рёбер и костей, выползали из горла, глаз, рта и ушей. Они были везде и повсюду, растекались во все стороны словно капилляры кровеносной системы. Всё тело погибшего было чёрным, с обширными жёлтыми пятнами. Даже с первого взгляда было понятно - эта дрянь высасывала из тела питательную жидкость, но делала эта чудовищно неторопливо. А параллельно, вводила в организм что-то, что не давало ему разлагаться.

– Боже, я щас блевану!
– произнёс Скат.
– Это же полная жопа!

– Нужно уходить!

Скат случайно наступил на один из отростков. Вся биомасса разом прекратила пульсировать. А лежащий у стены человек, вдруг открыл глаза. Чёрные, с жёлтыми прожилками глаза не выражали абсолютно ничего.

– Фу, ё-моё!
– Тишина вскинул винтовку.
– Ох, ну херовина же здесь творится!

Человек у стены кое-как разлепил чёрные губы, обнажив коричневые зубы. С трудом ворочая тем, что осталось от языка, он произнёс:

– Убей-те ме-ня...

Глава 4. В темноте

Позабыв про заблокированную шлюзовую камеру и собственную головную боль, я торопливо двинулся к Прометею. Катя, чуть помедлив, последовала за мной.

Представитель Синдиката, вместе с пленником стоял сразу за углом и ошалевшими глазами смотрел на то, что назвалось первой лабораторией.

Огромное, около тридцати метров в длину и ширину, помещение было буквально набито сложным, никому из нас неизвестным оборудованием. Сверху, в шахматном порядке висели всё те же люминесцентные лампы, скрытые под плафонами из мутного калёного стекла. По стенами, тут и там, пролегали целые секции проводов самых разных диаметров - от толстых, рассчитанных на очень высокие нагрузки, до тончайших, в полупрозрачной изоляции. Эти тонкие провода были стянуты пластиковыми и резиновыми хомутами. Все они крепились на стенах, потолке. Кое-где они были закрыты защитными панелями. Также на стенах висели красные и зелёные лампы, в круглых плафонах из толстого стекла. Судя по тому, что эти лампы висели в основном напротив аппаратов, это говорило о вполне возможной взаимосвязи между ними.

Большинство этих сложных аппаратов стояли у стен. Часть из них представляла собой большие стеклянные колбы, помещённые в прочные стальные каркасы. Сразу за колбами, размещались футуристические электро-механические аппараты, каким-то образом совмещённые с какими-то хитрыми химическими установками. К ним шли целые пучки разноцветных проводов, шланг, трубок.

Другие аппараты походили на длинные, несуразные инкубаторы. Внутри были хорошо различимы манипуляторы уже безнадёжно устаревших моделей. Третьи аппараты не были похожи ни на что... Я даже не знаю, с чем их сравнить. А в самом центре помещения стояла установка, очень отдалённо напоминающая медицинскую камеру для проведения томографии.

Помещение первой лаборатории не отличались чистотой - всё было загажено какой-то зеленоватой слизью, грязью. Пол частично

был гладким - бетонным, а частично выполнен в виде металлических решёток, уложенных на направляющие. И снова повсюду разбросанные листы бумаги, какие-то схемы, формулы. Помещение было давно заброшено. И совершенно очевидно - внутри никого не было.

– Обалдеть!
– Катя первой подала голос.
– Сколько тут всего нагородили. Да и мусора хватает...

Прометей сделал несколько шагов вперёд, остановился у висевшей на стене большой черной доске. На ней, когда-то очень давно, была оставлена слегка подтёртая надпись: "Симбионт-11". Под ней были выведены какие-то трёхэтажные формулы, из непонятных закорючек.

– Симбионт?
– Прометей обернулся к Штрассу.
– Что ещё за Симбионт?

– Понятия не имею.
– небрежно произнёс тот, разглядывая самую большую стеклянную колбу, стоящую у дальней стены.

– Макс!
– воскликнула Катя.
– Смотри, та колба, что вторая слева, видишь? Она разбита!

И действительно. Подойдя поближе, мы увидели, что одна из больших колб, двух метров в длину, изнутри была оборудована алюминиевой платформой. В самом центре лежали какие-то полусгнившие бурые останки. Справа и слева, на платформе можно было различить разнообразные манипуляторы с иглами, свёрлами, щипцами. Вся передняя часть стеклянной колбы была покрыта различными трещинами, а в днище красовалась солидная дыра. Оттуда, прямо из-под платформы, маслянистой коричневатой массой, уже стекло и застыло что-то совершенно невообразимое.

– Это ещё что за дерьмо?
– Прометей наклонился, затем сразу же отошёл в сторону.
– Фу! Чтобы это ни было, оно малость протухло! Не трогайте, мало ли... Вдруг, заразно!

– Разумно.
– согласился я.
– Как думаешь, что это? Какой-то организм?

– Может быть. А может растение, гриб, плесень. Водоросль, наконец! Мы понятия не имеем, что выращивали в этих колбах наши безумные учёные. Хотя, это вовсе не колбы, это скорее капсулы!

– Я искренне надеюсь, что всё вот это...
– Катя, запнувшись, указала рукой на неподвижную массу.
– Закончилось провалом! А не как тогда, с червями. Макс, помнишь, проект "Землекоп"? Его ведь признали неудачным!

– Помню!
– меня аж передёрнуло об одном упоминании о червях.

– Я тоже!
– неожиданно согласился с ней Штрасс.

– Так всё-таки, за чем же отправил тебя сюда папаша?
– вдруг поинтересовался наёмник, обернувшись к пленному.
– Уж точно не за этим! Оно ему без надобности.

– Не за этим.
– согласился тот, после чего ухмыльнулся.
– Но ответа от меня не жди. Я имею право хранить молчание!

– А тебя никто не арестовывал! Да и я не следователь!
– с напором ответил наёмник, после чего демонстративно вытащил пистолет.
– Я просто шлёпну тебя, если будешь и дальше так себя вести!

– Не посмеешь!
– прошипел Штрасс.

– Спорим?
– расхохотался Прометей, дав тому лёгкую пощёчину.

Пленник дёрнулся ему навстречу, но получил ещё одну оплеуху.

Я уже собирался прекратить эту совершенно ненужную демонстрацию власти, когда вдруг, где-то совсем рядом не раздалась плотная стрельба. Стреляли несколько человек сразу.

– О чёрт! Это же в центральном коридоре!
– вскрикнула Катя.
– Андрей, Дима!

– Я проверю!

Разом забыв и про дрянь на полу, и про грызню наёмника со Штрассом, я бросился к шлюзовой камере. Свернув за угол, я подскочил к первой открытой двери, хлопнул по большой кнопке открытия. Раздался предупреждающий сигнал о невозможности проведения данной процедуры. Повторил попытку - результат тот же.