Любера. От дворовых банд до криминальных бригад
Шрифт:
– С девчонками ходишь!
– Она мне очень нравится, – честно ответил Валентин.
– И что, ты с ней дружить будешь? Смотри, Кузя узнает – недоволен будет.
– Послушай, почему ты меня все время Кузей пугаешь? – не сдержался Валентин. – Что, теперь я до конца жизни буду по Кузиной указке жить?
Макс удивленно смотрел на него, ничего не понимая.
Но однажды случилось ЧП. Пошли Валентин с Катей в кино на последний сеанс – около половины десятого. Они пошли в небольшой кинотеатр, который находился недалеко от их дома.
Валентин уже смотрел фильм два раза, теперь пошел в третий раз, чтобы его посмотрела Катя. После сеанса идут они по пустынной улице. Видят – какие-то ребята им навстречу, человек двенадцать. Но Валентин не волновался. Он знал, что существует правило: каждый называет свою принадлежность к группировке, и если между ними мирный договор, то их не трогают. Иногда встречались знакомые из других группировок, а это тоже гарантия неприкосновенности.
Но на сей раз пацаны подошли к ним вплотную. Увидев девчонку, они сразу заулыбались.
– Ну что, все решили? – сказали они, не объясняя, что это значит, и, схватив Катю, потащили ее в сторону подвала.
– Да вы что? – закричал Валентин, пытаясь отбиться от ребят, которые держали. – Я же из группировки Кузи! Я синий!
Но его никто не слушал. Вероятно, в планы ребят не входило протокольное знакомство и выяснение принадлежности к группировкам. Им нужно было просто затащить девчонку в подвал. Потом он слышал только крики Кати:
– Подонки! Пустите! Что же вы делаете? У меня папа милиционер!
Но все было бесполезно.
Валентин тоже ничем не мог ей помочь. Потом, когда ребята вышли из подвала и его отпустили, он рванулся в подвал и увидел: на грязной перине, брошенной прямо на пол, лежала обнаженная Катя. Кровь небольшой струйкой стекала по ее ногам. Она уже не плакала, а лежала не двигаясь.
– Уходи! Видеть тебя не хочу! – еле слышно сказала она и отвернулась.
Валентин вышел на улицу. Ему стало не по себе. Потом он очень долго переживал и думал, кто это мог сделать, но так этого и не выяснил.
После этой сцены встречаться с Катей он перестал, а спустя месяц, окончив восьмой класс, Катя перевелась в другую школу. Как Валентин слышал, ее семья даже уехала из этого города.
Так закончилась, не успев начаться, первая любовь Валентина…
Потом начались другие проблемы, и главная – арест Кузи. Его арестовали сначала якобы за угон автомашины, затем по подозрению в совершении убийства. Среди ребят ходили разные слухи, якобы какие-то уголовники, неоднократно сидевшие на зоне, наехали на Кузю и потребовали, чтобы он отчислял деньги группировки им, в так называемый воровской общак, да еще передал свою группировку в их распоряжение, а сам становился бригадиром. Кузя отверг такой наезд. Произошли какие-то терки. Говорили – правда, никто этого не видел, – что Кузя тяжело ранил одного из уголовников, чуть ли не смертельно. После этого его и арестовали. Кузя находился под следствием, некоторое время проведя в одном из следственных изоляторов в отделении милиции.
Руководство группировкой взял на себя Рыжий. Седой лежал в могиле, тот черненький парень, который был третьим лидером, куда-то пропал. Говорят, его то ли убили, то ли сам он куда-то исчез.
Группировка стала разваливаться. Никакой дисциплины не стало, Рыжий увлекся спиртными напитками и девочками. Каждый день он участвовал в гулянках. Тогда он показывал свою власть над ребятами.
Несколько раз приходили весточки от Кузи, который требовал, чтобы группировка сохранилась и чтобы ему собирали деньги откупиться от мусоров, как писал Кузя. Деньги стали собирать в больших размерах.
Вскоре Кузя и в самом деле был освобожден. Первым делом после освобождения Кузя устроил грандиозную попойку. Он собрал всю группировку. Отмечали возвращение Кузи. Затем публично, в присутствии всех членов группировки, Кузя жестоко избил Рыжего за перегибы и за нарушение внутренней дисциплины. Он разжаловал его в рядовые.
В свою очередь, вместо Рыжего Кузя выдвинул в бригадиры Макса. Валентин давно видел, что Кузя достаточно тепло относится к Максу. Позже Валентин пытался проанализировать их отношения, но не мог их понять. Существовала какая-то внутренняя связь между Кузей и Максом. То ли Кузя опекал Макса, то ли Макс имел какое-то влияние на Кузю.
Потом наступили майские праздники. Валентин решил отдохнуть от дел группировки, тем более что никаких особых дел и не было. Бесцельное шатание по Москве, по Калининскому проспекту или по Парку Горького с многочисленными драками Валентину порядком надоело. Тогда он и решил поехать с матерью в Москву, в Коломенское, покататься на теплоходе по Москве-реке.
Там, на теплоходе, они и познакомились с дядей Борей. Это был веселый мужчина лет сорока пяти. Одет он был в темную морскую форму с погонами. Он был работником то ли торгового, то ли пассажирского флота. Назвался старшим механиком теплохода «Шота Руставели», который только и делал, что находился в загранплавании.
Дядя Боря, познакомившись с Валентином и его матерью, долго рассказывал им про разные страны, про традиции, порядки. Потом стал угощать сначала мороженым, лимонадом, затем предложил зайти в кафе съесть по шашлыку. В общем, после этого первомайского праздника мать Валентина начала встречаться с дядей Борей. Сначала их встречи ограничивались посещением ресторанов и кафе, затем дядя Боря стал появляться и в их доме. К тому времени бабушка легла в больницу, правда на короткое время.
Однажды вечером мать сказала:
– Валя, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Дядя Боря тоже неплохо относится к тебе. Он меня любит, а я люблю его. В общем, ты не будешь возражать, если мы будем жить вместе?
Валентин растерялся. Но, с другой стороны, ему импонировало знакомство с дядей Борей. Он был нежадный человек.
Вскоре дядя Боря стал уходить в плавания, но его никто никогда не провожал. Нет, напротив, и Валентин, и мама очень хотели провожать и встречать его, но он говорил:
– У моряков это плохая примета. Я буду сам уезжать и сам возвращаться.