Люби и властвуй
Шрифт:
Этого только Эгин и ждал. В тот же день, когда «Зерцало Огня» вернулось в Пйннарин под звуки флейт и победных барабанов, на его борт поднялась представительная комиссия Морского Дома, в которой, как и положено по регламенту, имел место казначей по имени Тарон оке Мар. Ему предстояло досмотреть корабль и имущество воинов на предмет повреждений и определить размеры ущерба. Под именем Тарона оке Мара скрывался, конечно, Иланаф, эрм-саванн Опоры Вещей. Прийти лично Эгин не мог, чтобы не засветиться раньше времени перед Ардом оке Лайном. В принципе такая практика - посылать в ходе дознания своего коллегу - не всегда приветствовалась начальством, но и не запрещалась уставом.
Итак, Иланаф какое-то время поковырялся в сломанном
Оставалось проверить это предположение. Нагрудник был изъят под предлогом передачи в мастерские Арсенала. Ну а там уж Эгин без всякой легенды, простым предъявлением жетона, добился прямого осмотра нагрудника. Зрак Истины всегда чуял магивд и в тот раз разгорелся нежным малиновым пламенем. Все. Конец дела. «Владение, злоупотребление, создание, передача, продажа, злонамеренный поиск и любые иные доказанные соприкосновения с Обращенными, Измененными и Не-Бытующими Вещами в отсутствие отягчающих обстоятельств караются простым прямым умерщвлением виновного».
Все это Эгин знал и помнил, вся история промелькнула в его голове за считанные мгновения. Он видел дело целиком, словно вазу из желтого хрусталя или обнаженное женское тело. Но вот дальше по вазе побежали трещины, а в теле появились отвратительные изъяны.
Во-первых, Гастрог. Допустим, делом Арда параллельно занималась Опора Писаний. Такое случается редко, но все же случается. Но что они делали, чтобы со своей стороны выйти на Арда? Они имеют своих людей в экипаже «Зерцала Огня»? Или, еще лучше, в Опоре Вещей среди подчиненных Норо, то есть его, Эгина, друзей? Или они вообще ничего не делали до того самого момента, пока он не привел приговор в исполнение и не явился на досмотр личных вещей Арда? Допустим, так. Но откуда Гаетрог имел о нем такие полные сведения? В особенности о его производстве в рах-саванны?
«Остановись, - приказал себе Эгин, как учил его некогда однорукий Вальх, наставник по логике и Освобожденному Пути, - остановись и начни сначала. Не ищи сложного там, где его нет. Ищи простоту».
Хорошо, будем искать простоту. Да, Гастрог имеет своего человека на борту «Зерцала Огня». Да, этот Га-строг имеет своего осведомителя и в Опоре Вещей. Вообще могущество аррума из Опоры Писаний даже трудно себе вообразить. Там небось этих аррумов всего пять-шесть. Выше их только пар-арценц Опоры Писаний, гнорр Свода Равновесия и, в некотором смысле, аррумы Опоры Единства. Но об этих вспоминать просто нельзя, ибо слишком страшно.
В глубине сознания Эгина вспыхнул и был волевым усилием погашен образ виденного один раз в жизни Жерла Серебряной Чистоты. Эгин против своей воли поежился.
Итак, Гастрог весьма могуществен и знал его, Эгина, послужной список. Поэтому насчет рах-саванна мог брякнуть просто наобум - ведь ясно же, что в ближайший год его действительно так или иначе произвели бы в рах-саванны. Но у Эшна просто не укладывалось в голове, что аррумы Опоры Писаний способны «брякать наобум».
"Дальше еще хуже. Похотливые писания Арда (вполне обычные) и вдруг - непонятный рисунок на последней странице (совершенно необычный). Изумрудный Трепет, испорченный Зрак. И - странное требование Гастрога умолчать об этом перед Норо. Свой Зрак даже отдал, лишь бы Норо ничего не узнал. Добрый дядя? Едва ли. Наверняка если бы действительно видел возможность и необходимость убить - убил бы. Даром что мы оба из Свода Равновесия и «работаем во имя общей священной цели».
Ну хорошо, допустим, аррумам Опоры Писаний можно и не такое. Но Норо каков! Проигнорировал рассказ о Гастроге, произвел меня в рах-саванны, отобрал недосмотренные вещи Арца и был таков. И опять же - молчи, молчи, молчи.
Ну и молчу, ну и Шилол на вас на всех!" Эгин расплатился с возницей. Он стоял перед Домом Голой Обезьяны по Желтому Кольцу, перед своим родным домом, и был совершенно спокоен. Если не можешь понять жизнь - отрешись от непонимания и стань счастлив. Эгин, рах-саванн Опоры Вещей, двадцати семи лет от роду, обладатель зеленых глаз и обаятельной улыбки, был счастлив.
Глава третья
ВЕРБЕЛИНА ИСС АРАН
– …то была аспадская гадюка. Я тогда не знал, конечно. Но боль, Тэн, какая это была боль! Я думал, у меня глаза лопнут. Но потом я подумал - какого ляда мне подыхать в этом нужнике. Пусть лучше гадюка подыхает…
Тэн промычал что-то, что сошло за вполне сносный ответ или выражение заинтересованности. По крайней мере, Амма продолжал:
– …короче, я ей отрезал голову и бросил в дырку. Но вот рука стала напухать просто на глазах. И что мне с того, что змея сдохла? Тут бы самому не сдохнуть. Ну я тогда вспомнил, как меня дядька учил, - вылез, ну вот так, прямо на карачках вылез, даже портков не успел натянуть, и в кусты. А смеркается - ничего не видно. Ну, в общем, когда у меня уже желчь ртом начала идти, я поймал-таки жабу. И, как учили, приложил ее к ранке. Она тут же околела. А у меня уже перед глазами круги пошли всякие, как радуга. Но тут еще одна жаба. Я ее тоже так - к ранке. Тоже сдохла. В общем, сам не помню, что дальше было, - очнулся на следующий вечер в канаве, а вокруг жаб - ну точно, дюжина. Или даже больше…
Тэн стал мычать и жестикулировать с жаром балаганного шута. Он взял в рот указательный палец и стал сосать его с усердием годовалого малыша.
– А-а, это! - уразумел наконец Амма, и выражение озабоченности сменилось на его лице снисходительной улыбкой. - Не-е. Отсасывать яд было ни в коем случае нельзя. Ты хоть видел когда аспадскую гадюку?
Тэн отрицательно замотал головой.
– Если хоть каплю проглотишь случайно, или если там во рту какая царапина, то уж точно сдохнешь, что твоя собака… - заключил Амма и настороженно посмотрел на дверь людской, где, собственно, и происходил этот разговор.
Эгин усмехнулся. Во-первых, потому, что у глухонемого Тэна отродясь не было никакой собаки, на которую так обаятельно сослался Амма. А во-вторых, наблюдательности своего болтливого слуги. Да, Амму не проведешь. Всех, кто имеет хоть какое-то касательство к Своду Равновесия, очень тяжело обмануть. Да и Тэн наверняка услышал шаги Эгина, своего господина, еще когда тот был на лестнице, хоть и был глухонемым. Искусством Тэна, своего конюха и отчасти прачки, Эгин восхищался с самого первого дня его службы. Разумеется, тот все прекрасно слышал и наверняка отлично объяснялся - когда, например, рассказывал о причудах хозяина, гиазира Атена, своему начальнику из Опоры Единства. Но отличить его от глухонемого, заподозрить в обмане было практически невозможно.