Люби меня через годы
Шрифт:
– А вы не хотите выступить у нас в городской библиотеке? Мы дадим объявление, читатели будут очень рады.
Ярослав явно не ожидал такого предложения, но потешить своё самолюбие был не против.
– С удовольствием, – заявил он женщине, и она просияла.
Они обменялись номерами, чтобы договориться о времени встречи, и женщина с внучкой ушли.
А Ярослав повернулся к сестре.
– Так что ты имеешь против моей профессии?
Милена закатила глаза. И я улыбнулась, так потешно они выглядели.
– Ничего не имею, – ответила она. – Но я стану журналистом.
38
Чуть позже принесли суп, и я позвала детей.
Они оба сделали капризные мины.
– Я не буду суп, – недовольно заявила Алина.
– Мам, я тоже не хочу, – поделился со мной Тёма.
– Сразу видно, что вы брат и сестра, – заявила Милена, – даже капризничаете одинаково.
Дети переглянулись и замолчали. Тёма молча взял ложку, и Алина, даже не глядя на него, синхронно повторила это движение.
Милена довольно улыбалась.
– У тебя педагогический талант, – показала ей большой палец. – Может, задумаешься об этой профессии?
– Посмотрим, – легкомысленно отмахнулась она и многозначительно добавила: – Но тренироваться я буду на ваших детях.
Еда была вкусной. Атмосфера особо не напрягала, хотя Алина с Тёмой то и дело настороженно поглядывали друг на друга.
А затем началось представление с участием аниматоров, и дети, забыв о разногласиях, уселись рядышком на стульчиках и вполголоса обсуждали острые моменты действа.
Я почувствовала, как мои пальцы сжала ладонь Ярослава, и улыбнулась ему. В душе было тепло и солнечно.
Сева пролез через живую изгородь и всмотрелся сквозь ограду. Собаки нигде не было видно. Наверное, эта хитрая тварь где-то пряталась, заманивая его в ловушку. Но Сева умнее какой-то псины, он подождёт, когда дорога будет свободна.
Всеволод развязал пакет и достал из него шарики фарша, начинённые крысиным ядом. Просунув руку сквозь ограду, разложил их в траве на некотором расстоянии друг от друга. Затем свернул пакет и засунул в отверстие в земле рядом с металлическим столбиком. Вытер руки о ветви туи и собрался уже уходить, как услышал громкие недовольные голоса.
Самих спорщиков, скрытых кустами цветущего чубушника, не было видно, но то, что они ссорились, Сева понял. Причём один из голосов принадлежал его ненавистному сопернику.
– Кристина, не сходи с ума. Твои истерики плохо отражаются на нашей дочери. – Логинов говорил негромко, Севе приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова.
– Я тебя ненавижу! Ты сломал мою жизнь. Ты уничтожил моё достоинство! – а вот женщина кричала. У неё, и правда, начиналась истерика. – Ты сломал всё! Неужели же ты не понимаешь этого?!
– Ты можешь вернуться обратно в Москву. Я оставляю тебе квартиру и большую часть своих доходов, чтобы вы с Алиной ни в чём не нуждались. Что ты ещё от меня хочешь?
Так это его жена.
Жена, которую он бросил ради Шурки…
Очень интересно. Обиженная женщина может ему пригодиться. Надо подумать, как использовать её в своих планах. Тем более, если Логинов оставляет ей квартиру и долю от гонораров…
Хм, очень интересно.
Хотя, конечно, вдова получит намного больше…
Сева ухмыльнулся. Эта мысль серьёзно подняла ему настроение.
Значит, её зовут Кристина…
– Я не хочу больше это слушать, – перебил Логинов его мысли. – Я ухожу.
– Не смей брать мою дочь к этой… дешёвке! – женщина почти визжала.
– Алина и моя дочь, – отрезал Логинов, – и я могу познакомить её с женщиной, на которой собираюсь жениться. А со своим братом она уже подружилась…
– Она моя дочь! – вскрикнула Кристина, и вслед за этим раздались рыдания, которые приближались к месту, где прятался Сева.
Он напрягся, оглядываясь по сторонам, в поисках места, где смог бы укрыться от глаз хозяйки дома.
Пока ещё хозяйки, усмехнулся Сева. Но очень скоро она может всё это потерять…
Если он не поможет ей стать полноправной владелицей всего имущества покойного мужа. Тогда и Шурка будет ему не нужна.
Кристина показалась из-за кустов чубушника. Сева зря переживал, что она может его заметить. Логинова была полностью погружена в своё отчаяние. Она закрыла лицо ладонями, даже не глядя, куда ступает. Затем осела на траву и продолжила плакать.
Да, Шурка, определённо, ему не нужна, когда есть такая красотка. Эта женщина была ожившей мечтой.
Логинов – просто идиот.
Как можно было променять сексуальную куколку на гадкого утёнка?
Этот Логинов – идиот в квадрате, нет, даже в кубе.
Сева смотрел на длинные волнистые волосы, того огненного оттенка, который говорил об исключительно страстной натуре. Уж он, как художник, хорошо разбирался в женщинах. Эта Кристина была той ещё штучкой.
Он уже представлял, как проводит рукой по атласной коже, как обхватывает её волосы у самых корней и наматывает их на кулак. Заставляет опуститься перед ним на колени и открыть свой маленький ротик…
Сева почувствовал, как сильно возбудился от одной только фантазии. То ли ещё будет, когда реальность распахнёт перед ним свои объятия и принесёт рыжую красотку в подарочной упаковке.
Ведь он, определённо, заслужил немного женской ласки.
Шурка никогда его не удовлетворяла. Он просто терпел…
Ради Парижа.
Кристина продолжала плакать под кустом чубушника. И Сева незамеченным пролез сквозь туи обратно на улицу.
Ещё не время, пусть почувствует всю глубину своего отчаяния, и тогда он как рыцарь спасёт её от несчастного брака и подарит радость от встречи с собой.