Любимая для монстра
Шрифт:
И её уже не смущали его странные сексуальные пристрастия и игры в постели. Ведь они доставляли ей такое же удовольствие, как и ей. Но почему тогда по утрам его никогда не бывало рядом? Наверное, это чудесно, просыпаться на груди у любимого. Но ей, к сожалению, так и не довелось это испытать.
Шани резко села в постели, настолько её поразила эта мысль. Ведь только сейчас она поняла, что ещё ни разу он не остался с ней после ночи! Ни разу! Но почему?! И тут до неё дошло, что на этом странности не заканчивались, потому как Сайлас появлялся в замке только после захода солнца. Всегда!
Поэтому сегодня она решила во чтобы то ни стало пробраться в крыло Клариссы, куда её тоже почему-то не пускали, и выведать у той всё про Сайласа. Для этого она закружила служанку своими капризами, и когда та отвлеклась, удачно выскользнула из своих апартаментов незамеченной.
Едва она попала в крыло Клариссы, как тут же буквально ослепла от излишней позолоты. Видимо, любовь ко всему блестящему и яркому у этой дамы распространилось абсолютно на всё. И только Шани услышала приближающиеся шаги, как тут же спряталась за тяжёлой блестящей портьерой. Каково же было её удивление, когда она узнала голос Сайласа!
От обиды у неё на глаза навернулись слёзы. Ведь получалось, что никто и ничто не помешало ему разгуливать по замку средь белого дня. Причём только там, где её не было! Наверное, неотложные и чертовски важные дела отвлекали его только от собственной жены…
– Кларисса, прекрати! Я уже устал от твоей ревности, от твоих бредовых предположений и… вообще от тебя! Сколько можно повторять, что я не люблю и никогда тебя не любил?!
– Неблагодарная скотина! А кто тебя выхаживал, когда ты валялся с обожженным лицом? Кто? Твоя ненаглядная Шантал, которая и плеснула тебе в лицо огненный грог? Да она тогда думала только о своей шкуре! – орала Кларисса как ненормальная. – Ты думаешь, она тебя любит? Если бы любила, то не запрыгнула в постель к твоему братцу!
– Замолчи!
– Прямо мечтаю увидеть твою воскресшую Шантал в тот момент, когда ты предстанешь перед ней настоящим. Наверняка она тебя ещё не видела днём. Ведь ты её жалеешь, приходишь к ней только по ночам в человеческом образе. А я люблю тебя и таким!
– В последний раз прошу, замолчи! Или же я тебе сейчас заткну рот так, что тебе это совсем не понравится!
– Ударишь? – Раздался женский смех, от которого у Шани по телу побежал озноб. – Я этому буду только рада. Не надо быть со мной сдержанным и холодным, как обычно. Ударь, прошу тебя! Я хочу, чтобы ты был со мной таким же неистовым и горячим как с ней!
Глава 11
– Да ты ненормальная! – взревел Сайлас.
Но Шани его почти не услышала. Она буквально сжалась вся в комок, дрожа от страха. Ведь до неё только сейчас дошёл смысл сказанных Клариссой слов…
Да кто или что он такое?!
По сути, почти все мужчины – животные. Одни – белые и пушистые, другие только прикидываются такими. Несмотря на перемены в лучшую сторону, Сайлас так и остался в душе зверем. Я и так это знала. Но мне и в голову не приходило, что он монстр в прямом смысле! Только оборотня мне не хватало!
– А когда-то тебе это нравилось. И ты называл меня «моя сумасшедшая Кларисс». – В женском голосе послышался такой душераздирающий надрыв, что Шани даже стало её жаль.
– Что взять с юнца, которого соблазнила его же сводная сестрица? И не надо строить из себя невинную жертву. Ещё неизвестно, кто из нас двоих больше пострадал. Но я быстро избавился от своего нездорового влечения. Переболел тобой, и теперь твои чары на меня не действуют.
Кларисса, ты же умная женщина, хотя такой и не кажешься. И понимаешь, что Шантал мне предназначена свыше. Она – моя истинная пара, а таким даром не разбрасываются.
Кларисса опять рассмеялась, но в этот раз ни как полоумная истеричка. Её смех показался Шани презрительным и высокомерным одновременно.
– Да, я далеко не дура. А вот ты, мой милый братец, поражаешь меня своей тупостью. Да если бы Шантал на самом деле была твоей истинной парой, то она не втрескалась бы в Энтони! Но там бедняжке ничего не светило. Уж мы-то с тобой знаем, что наш братец не пропускал ни одной юбки.
– С меня довольно! Когда у тебя появится действительно достоверная новость, тогда и позовёшь. А выслушивать всякий бред я не намерен!
– А то, что твоя жена очень странная и абсолютно не напоминает прежнюю Шан…
Сайлас так сильно хлопнул дверью, словно хотел выместить на ней всю свою злость. Но Шани и без этого уже успела оцепенеть от ужаса. Ведь недосказанная фраза Клариссы вызвала у неё такой шок, что она надолго забыла, как дышать.
Застыв в страхе, прислушиваясь к малейшему шороху, ей ещё долго пришлось простоять за портьерой. А когда хозяйка этих апартаментов соизволила удалиться, Шани благополучно улизнула из своего укрытия и вернулась к себе.
Немудрено, что наслушавшись такого о своём муже, она в ужасе ожидала приближение ночи. К тому же богатое воображение рисовало ей нереально кошмарные картины. По одной версии Сайлас в виде громадного гризли перегрызал ей горло прямо в её собственной постели. А в другой, он – отвратное лохматое чудище, гонится за ней по замку и, в конце концов, догоняет…
Но едва руки Сайласа нежно прикоснулись к её плечам, как только его губы дотронулись до её шеи, все опасения растаяли без следа. Шани с готовностью прильнула к любимому мужчине, позабыв обо всех своих страхах. И только под утро она вспомнила о Клариссе и об её словах. Поэтому, недолго думая, она слёзно пожаловалась мужу на невыносимую скуку и одиночество. И под занавес своего коронного выступления она очень убедительно возмутилась, что его никогда не бывает рядом (здесь ей даже играть не пришлось).
Сайлас даже приподнялся в кровати, чтобы с удивлением заглянуть ей в глаза:
– Любимая, но я же дарю тебе все свои ночи!
– Но мне этого мало! Я хочу никогда с тобой не разлучаться. И почему ты избегаешь меня днём? Почему мне как пленнице приносят еду в мои апартаменты? И это притом, что в замке есть огромная столовая! Можно, хотя бы, нам вместе завтракать?– Шани настолько вспылила, что едва не проболталась ему о своём визите к Клариссе.
Сайлас тем временем не сводил с неё внимательного взгляда. И она готова была поклясться, что он хочет рассказать ей о своей тайне. Она видела это в его чёрных задумчивых глазах.