Любимая ведьма

Медведев Антон Николаевич

Татьяна взяла его за руку:

— Не бойся, Сережа. На самом деле ее нет.

— Но я-то ее вижу, — пробормотал Сергей, с опаской озирая внимательно разглядывающую их змею. — Надеюсь, она сегодня уже обедала?

— Обедала, — улыбнулась Татьяна. — Обрати внимание на ее окраску.

Только теперь, после слов девушки, Сергей обратил внимание на цвет змеи. Если все вокруг было окрашено в коричневые тона, то змея выглядела на редкость реально. Реально настолько, что хотелось держаться от нее подальше. Вот она шевельнулась и медленно скользнула в их сторону. Сергей

вздрогнул.

— Соберись, Сережа, — велела Татьяна. — Помни, что она ненастоящая.

— Я пытаюсь, — пробормотал Сергей.

Змея замерла в метре от него, слегка вытянувшись вверх и глядя Сергею в глаза. Она медленно покачивалась, Сергей видел тонкий раздвоенный язык. Вот она приоткрыла пасть, мелькнули ряды острых крючковатых зубов. Еще не понимая, что именно он делает, Сергей осторожно протянул к ней руку. И ощутил прикосновение к холодной змеиной коже.

— Но я же ее чувствую, — сказал он. — Чувствую…

— Ты чувствуешь то, что я тебе внушаю, — ответила Татьяна. — И ты веришь в то, что видишь, это сила привычки. Мы всегда принимаем галлюцинацию за реальность. Просто попробуй представить, что ее нет. Считай, что тебя обманывают, что это голограмма.

Возможно, именно этого ему и не хватало. Одна лишь мысль о том, что замершее перед атакой чудовище может быть голограммой, разом лишило образ змеи доброй половины реалистичности. Ее образ стал более бледен, спустя пару секунд он совсем рассеялся и исчез.

— Молодец, — похвалила Сергея Татьяна, — Давай еще разок.

Из-за деревьев вышел огромный лохматый медведь. Увидев Сергея, он заревел и бросился к нему, Сергей невольно отшатнулся. Но успел взять себя в руки и развеять галлюцинацию по ветру.

— Замечательно! — В голосе Татьяны чувствовалось явное удовлетворение. — Ты способный ученик. Теперь гвоздь программы.

Как и раньше, очередное чудовище появилось из-за деревьев. Отдаленно оно напоминало тиранозавра, но выглядело гораздо более агрессивно и внушительно. Под темной кожей монстра перекатывались мускулы, огромную пасть украшали ряды зубов. Чудовище тяжело дышало, Сергей всем телом ощущал его тяжелую поступь. Он сумел развеять галлюцинацию, лишь когда та пошла в атаку…

— Этот был красивее всех, — сказал Сергей, переводя дух. — Мне он понравился.

— Да, — согласилась Татьяна. — Это мой любимчик. У тебя хорошо получается. Только старайся сразу обращать внимание на цвет.

— Хорошо, — кивнул Сергей. — А как со вторым типом галлюцинаций?

— Поработаем и с ними, — улыбнулась Татьяна. — Пошли…

В том, что Татьяна перестала от него прятаться, была своя прелесть. Шорг знал, что она почувствовала его присутствие в городе. Знал он и то, что она не сбежала — Слай, явно обеспокоенный своей судьбой после фиаско с Браслетом, исправно следил за Татьяной и ее кавалером. И хотя Шорг уже знал, что убьет Слая, сделать это он не спешил. Всему свое время.

Жилье себе Шорг подыскал в день приезда, с этим у него проблем никогда не возникало. В конце концов, мало ли в этом мире одиноких женщин? Его новую квартирную хозяйку звали Валентиной, она была достаточно молода, бездетна и хороша собой. Правда, к ней шастал бородатый очкарик, сотрудник какого-то местного НИИ, но Шорг при первой же встрече навсегда отбил у него охоту появляться в этой квартире. Что касается Валентины, то она перемены в своей жизни восприняла на редкость благосклонно. Оно и неудивительно — с тех пор как она встретила Шорга, глаза женщины всегда были затянуты тусклой серой дымкой…

На третий день своего пребывания в городе Шорг решил напомнить Татьяне о себе. Слай исправно докладывал о ее передвижениях, вот и теперь сообщил о том, что ведьма и ее кавалер находятся в художественном музее. Подумав, Шорг счел время и место вполне подходящими.

Впрочем, в музей он заходить все же не стал — не хотел выдавать свой новый облик. В этой шкуре Татьяна его еще не видела, и это хорошо. Она теперь будет искать его в каждом встречном. Мелочь, а все равно приятно. Страх — очень хорошее оружие.

Когда Татьяна и Сергей вышли из музея, Шорг уже ждал их на противоположной стороне улицы. Домой они отправились пешком, Шорг ничего не имел против этого. Оставалось только выбрать подходящий момент.

Машина у него получилась как настоящая. Было забавно видеть, как вздрогнул и рухнул на тротуар кавалер Татьяны. Ничего, ему это полезно. На саму Татьяну его фокус не подействовал, да Шорг на это и не рассчитывал. С него достаточно, что она всегда будет знать: он где-то рядом.

Дома Шорг с удовольствием пообедал вкусным украинским борщом, Валентина оказалась отличной хозяйкой. Кто знает — может, он и не убьет ее. Пообедав, завалился спать, с удовлетворением думая о том, что сможет придумать и что-нибудь получше галлюцинаций.

На этот раз Шорг просто спал, намеренно провалившись в сон без сновидений. Так он поступал частенько, путешествия по иным мирам ему уже давно приелись. Порой было приятнее просто забыться.

Проснулся он около семи вечера — и понял, что у него есть план. Маленькая, но приятная месть. Теперь ему ничто не мешает это сделать. Правда, тела врагов ночью сторожит тот лохматый уродец, но это не слишком серьезная проблема. Силы, положим, у этого уродца хоть отбавляй. А вот насчет ума — Шорг мрачно улыбнулся — возникают большие сомнения…

Вечер он провел в обществе Валентины. После нескольких дней общения Шорг заметно снизил уровень своего воздействия на нее, в жестком контроле уже не было необходимости. Как ни крути, а он был для нее идеальным вариантом: красив, достаточно молод, а главное, богат и невероятно щедр. Ничто не влияет на сердце женщины так благотворно, как нежный шелест купюр.

— Милая, — сказал ей Шорг, в первый же вечер вручив Валентине набитый тугими рублевыми пачками кейс. — Это тебе на текущие расходы. Я хочу, чтобы на столе у меня всегда была хорошая еда, чтобы моя одежда была чистая и выглаженная, а ты сама была любящей ласковой женой. На себя можешь тратить сколько угодно, мне не жалко. Работу рекомендую бросить. Когда деньги кончатся, скажешь, я принесу еще. Хорошо?