Любимец Богов
Шрифт:
– Да. Красивую девушку с зеленой кожей! – прохрипел я. – Отпусти!
– Ничего, пройдет. Эти твари пошли от эльфов, это их способ охоты, - сказал Салазам и отпустил мою руку. Я аккуратно вернулся в вертикальное положение и помял запястье. Значит, шерсть на девушке не была наваждением?
– Седая шерсть, когти, оскаленная пасть – это все было не глюками?
– Гипноз иногда может дать сбой, вот ты и видел ее истинное лицо, - улыбнулся Салазам.
– Черт... Ну и тварь, - я с отвращением посмотрел на лежащую в луже из собственной крови и слюны дриаду. Осталось понять, что делать с полученным квестом. Отправляться к эльфам после таких новостей
– О чем ты с ней так долго трепался? Я пока подбирался к вам, пару раз успел с тобой попрощаться, - спросил Салазам.
– Я уже и не помню. Так что, получается, она и была лесным духом, что работников терроризировала? – спросил я, решив умолчать о полученном задании.
– Получается, что так. Но знаешь, странно как-то это все. Я же порвал ее, так? Но сообщение о поступившем опыте для группы мне так и не пришло, - нахмурился Салазам.
– Камень душ пустой, - ответил я, проверив нужный отсек сумки.
Салазам медленно поднялся со скамейки и вытянул из ножен меч, глядя за мою спину. Я активировал заклинание и обернулся. Солнце жарило еще сильнее, пот лил со лба градом. Салазам стащил шлем, взъерошил длинные темные волосы. Не успели мы зайти в спасительную тень от дерева, как из чащи послышался нарастающий гул. Будто копыта били по сухой почве, дробя дерн.
Из чащи выпрыгнуло… что-то, отдаленно напоминающее человека. Смесь человека сразу с несколькими животными – козлоногий, рогатый, чем-то напоминающий гориллу, обезьяноподобный монстр. Изрядно обросший шерстью, с тонкой бородой, тянущейся к отвисшей, будто выбритой груди.
Бровей на роже твари не было, ресниц на глазах тоже, но взгляд горел уже знакомым зеленоватым огнем. Так вот какого братца нашла дриада. И значит, она считала меня родственником этой твари?
Монстр присел, прижал руки к земле и побежал. В три прыжка, снеся часть забора так, что деревяшки с гулким стуком врезались в бревна домика, дух добрался до Салазама. Воин взмахнул мечом, намереваясь обрушить клинок на череп монстра, но тот оказался быстрее. Мохнатой лапой моб схватил Салазама за горло и поднял его над землей. Пальцы сжались, воин захрипел. Я попытался прицелить и швырнуть в духа сгустком энергии, но побоялся задеть товарища и стал обходить их со спины, путаясь в разломанном заборе. Пытаясь вырваться, Салазам судорожно дергал ногами и пытался извернуться, но монстр оказался сильнее. Полоска жизни воина стремительно сокращалась. Наплевав на осторожность я выпустил заклинание – зеленоватая волна ринулась к монстру и обвила его за шею. Индикатор жизни Салазама замигал черным, показывая оставшиеся секунды. Воин опустил руку в болтающуюся на груди сумку и выбросил из нее амулет.
Шея духа задымилась, энергия природы сжимала тиски, намереваясь отрезать монстру голову. Тварь взревела и отбросила поникшее тело в сторону, но было поздно – воин отправился на перерождение. Труп Салазама ударился о крону яблони и кулем рухнул на землю.
Я натянул тетиву и отправил стрелу в лицо монстру. Дух не обратил на атаку никакого внимания – он прыгал по земле, разрушая садик лесника, и раздирал себе шею. Вопя от ужаса, с испуганными глазами и перекосившимся ртом, монстр пытался оторвать ошейник, сотворённой природой. Я, даже отдаленно не понимая, что происходит, продолжал пускать стрелы, пока колчан не опустел.
К этому времени монстр уже не прыгал – стоял на коленях и плакал. Зеленый огонь в глазах погас, оставив от былого величия лишь тлеющий пепел. Дух в исступлении продолжал раздирать шею, несмотря на окровавленные ошметки кожи с шерстью, застрявшие под огромными ногтями.
Выпустив последнюю стрелу, я добежал до оброненного Салазаром меча. Монстр в изнеможении рухнул, приложившись лбом о стол и разнеся его в щепки. Раскручивая меч, я подошел к духу и поднял руки над головой. Моб поднял голову, я встретился с ним взглядом – на меня смотрели несчастные глаза животного, загнанного в клетку. Глаза, в которых ярость плескалась где-то в глубине, а все заполняла мольба. Монстр беззвучно, лишь поскуливая, просил отпустить его, ослабить боль.
Прочтя это во взгляде духа, я, не понимая, что делаю, скорее по наитию, ударил мечом по ошейнику. Лезвие прорезало глубокую рану в истерзанной шее духа, но круг энергии разомкнулся. Встретившись со сталью, магия природы растеряла свою жестокость и испарилось, оставив на монстр отметину в виде выжженных рубцов. Я размахнулся и вбил меч в горлу мобу, успев перед ударом увидеть благодарность в глазах духа. Всхлип, закатившиеся глаза, крик, спугнувший слетевшихся на бой птиц с ближайших деревьев – и душа монстра оставила тело и переселилась в камень. Я выдернул меч, покрытой бурой кровью, и вытер его о пожухлую, высохшую траву.
«Внимание! Вы получили 2000 единиц опыта»
«Получен камень душ с лесным духом»
«Внимание! Выполнено задание «Предатель темной стороны» ч.3. Боевые заклинания природы, смешиваясь с хаосом внутри вас, представляют опасность для творений самого хаоса. Получено опыта: 500 единиц»
«Внимание! Получено задание «Предатель темной стороны» ч.4. Узнайте больше о метке хаоса и ваших способностях»
Меч выпал из рук, я повалился на колени. Свежесть леса смешивалась с ароматом пролитой крови и пота. Я осмотрел монстра, забрал трофеи – горстка медяков и один серебряный. Да уж, даже делить с Салазамом нечего.
Вспомнив про воина, я подошел к смятым доспехам, лежащим под деревом. Тело Салазама уже испарилось. Я припомнил, что читал про механику игры – погибший за городом игрок некоторое время находится в роли призрака, наблюдая за боем, привязанный к своему телу. А через несколько минут – все зависит от уровня – переносится с частью наличных к ближайшей точке воскрешения. Снисходительностью к погибшим игрокам разработчики не отличались – если в других играх сумка с вещами или переносилась вместе с погибшим, или оставалась на месте неприкасаемой, то в мире Веера все было по-честному. Погиб – значит, воскреснешь голым, без доспеха и всего остального, нажитого тяжелым трудом. Так что пользуйтесь складами и банками, дорогие игроки, и не умирайте.
Я подхватил сумку Салазама, повесил на руку щит и побрел к тропинке, ведущей в Даште-Муру. Покореженные доспехи так и остались лежать под яблоней, наполовину вбитые в землю. На дереве осталась вмятина – похоже, дух хорошо приложил воина головой.
Странно, но я чувствовал удовлетворение. Удовлетворение от того, что этот заносчивый воин, считающий себя выше многих, кто пришел в Веер без начального капитала, не смог выжить, а я – неотесанный новичок, победил. Салазам считал себя выше тех, кто был готов заниматься не только зарабатыванием денег. Таких людей я знал и в реале – и каждый из них лишь притворялся желающим помочь остальным. На самом же деле все их помыслы были направлены лишь на собственное обогащение.