Любить впустую
Шрифт:
– Не хочешь выпить?
– Она указывает пальцем на бутылку.
– Я понимаю, что эта новость для тебя очень неожиданная. Почему бы тебе не выпить, чтобы расслабить мышцы и голову? Я к тебе не присоединюсь: мне ведь сейчас нельзя.
– Она выпятила живот, затем потерла его ладонью.
– А после мы спокойно поговорим, решим, что делать дальше.
Я прищурился. Мне не понравился её нарочито сладкий голос, а якобы случайно задравшийся халат, обнаживший бедро, взбесил не на шутку.
– Я здесь не для того, чтобы пить!
–
– И я ничего не собираюсь с тобой обсуждать.
– Но...
– она захлопала своими коровьими ресницами, - ребенок ведь...
– Да, я уже подумал о нём, пока ехал сюда.
Катя сморщилась.
– И что же ты надумал? Надеюсь, ты не собираешься бросить своего ребенка?
– Конечно, нет, - быстро тряхнул головой. Катя заметно расслабляется, но затем снова взъерошивается, когда слышит продолжение: - Я признаю этого ребенка, если тест подтвердить мое отцовство. После этого мы внесем мое имя в свидетельство о рождение, и я позабочусь о вас.
– Позаботишься? Что это значит?
Я закатываю глаза. Катя часто моргает, смотрит на меня, словно ничего не понимает. Мне еще надо растолковывать каждое слово? Серьезно?
– Я прослежу, чтобы вы ни в чем не нуждались. Куплю дом, буду содержать...
– Что?
– Катя вскочила с дивана, словно её подкинуло на батуте.
– Содержать нас? А как же воспитание ребенка? Тебе будет все равно?
Я сажусь на подлокотник, запускаю пятерню в волосы, чтобы сдержать раздражение, которое уже переваливает через край.
– Я буду навещать его, - выдыхаю.
– Он будет знать, кто его отец, и я во всем буду его поддерживать.
Большего я просто не смогу ему дать.
– А я?
– Катя обиженно надувает уже надутые губы.
Я морщусь. Перед глазами тут же предстают слегка припухшие после моих поцелуев губки Сени. Жмурюсь, чтобы избавиться от наваждения.
Сеня. Сердце отозвалось болью. То хрупкое, что нам удалось возвести, разлетелось в пух и прах на моих глазах. Она закрылась, я видел это. Её искрящиеся желанием глаза так быстро померкли, окатив меня ледяной водой. Я до сих пор не могу согреться. И без неё это вряд ли удастся.
Катя издала звенящий звук, возвращающий меня в реальность, где я сам вырыл себе яму.
– А ты будешь его матерью, - со стиснутой челюстью выдал я.
– Но ребенку нужна полноценная семья! Ему нужны оба родителя!
– И они у него будут.
– Нет! Ты должен жениться на мне!
– Я ничего тебе не должен, - произнес я, тщательно выговаривая каждое слово.
– Я сразу дал понять, что наш контакт был разовым. Ты не возражала. И то, что ты забеременела, ничего не изменит. Я не собираюсь жениться на тебе.
– Я выдержал секундную паузу.
– Даже ради ребенка.
Катя возмущенно фыркнула.
– А я думала, ты мужик! Настоящий мужик, который возьмет ответственность за свои действия и их последствия!
Я
– То есть я должен жениться на тебе, чтобы считаться мужиком? Ты что-то путаешь. Я не отказываюсь от ребенка. Я возьму ответственность за его жизнь, но ты... ты просто останешься его матерью. Ни больше, ни меньше.
– Я расскажу, что беременна Дине и твоим родителям! Они-то заставят тебя образумиться!
Катя топнула ногой, напоминая маленького ребенка, у которого отняли его игрушку. Я не знаю, как ведут себя беременные, но её поведение никак не вяжется с тем образом, что я представлял. Сомнения, сразу родившиеся в моей голове, сейчас уже вовсю сигналили. Что-то тут не так. Ребенок - лишь инструмент, которым она собралась добиться желаемого. И все эти свечи, алкоголь и её тоненький халатик лишь декорации, которыми она хочет меня подстегнуть.
– Этого не будет! Я уже сказал, что планирую делать. Ребенка приму, если он мой, а вот с тобой не буду.
Я поворачиваюсь к ней спиной, чтобы направиться к выходу, но её крик заставляет меня остановиться.
– Это все из неё, да? Из-за этой скучной сучки?
– Я резко оборачиваюсь, чтобы увидеть, как Катя покраснела до корней волос.
– Не будь её, ты бы уже был со мной! Мне бы не пришлось...
– Она быстро замолчала, но я успел зацепиться, а мой активно жужжащий мозг уже прокручивал возможные окончания этой фразы. Катя всплеснула руками в отвлекающем маневре: Давай, бегай за ней! А она в это время будет трахаться с неграми в Америке!
Я зарычал. Их моих ноздрей попёр пар. Я шагнул к девке, которая посмела оскорбить Сеню. Катя отшатнулась, испугавшись моей неприкрытой ярости. Меня остановило только то, что внутри неё может быть мое ребенок. Нет, я бы в любом случае её не ударил, но гнев мой был бы во сто крат сильнее.
– Ещё раз оскорбишь её, и я за себя не отвечаю!
– рявкнул я, затем широкими шагами направился к выходу. Катя рванула за мной.
– Рома! Рома, подожди!
– Завтра я с тобой свяжусь, - кинул я, прежде чем вырваться из квартиры, которая чуть не задушила меня.
И я не солгал. Я связался с ней на следующий день сразу после того, как много-много раз пытался дозвониться до Сени. Но она не ответила ни на один мой звонок. Я приезжал к ней, но она не открыла. Либо её и правда не было дома, либо Сеня не хочет меня видеть. Я больше склоняюсь ко второму варианту.
– Собирайся!
– недовольно бросаю я, когда на пороге появляется Катя в чертовом шелковом халате.
– Зачем?
– Она поправляет сорочку под халатом, как бы ненароком оголяя грудь. Мне нет дела до её сисек. Ничего внутри не трепыхнулось. Сейчас там только тупая боль, точащая изнутри словно термиты, признающая то, что я упорно отрицаю. Сеня потеряна для меня.
– Куда мы поедем?