Любивший Мату Хари
Шрифт:
Шпанглер позволил себе небольшую аккуратную улыбку:
— Конечно, друзья. Где бы мы были без друзей?
— Они хотели бы заключить соглашение как можно скорее.
— И тем не менее прислали ко мне художника, и при всём том загадочного художника. Нет, так не пойдёт. Я хочу встретиться с ними. Я хочу сформировать свои собственные впечатления. — Он поднялся с кресла, подошёл к столу и налил замечательный кларет. — Вы знаете, мистер Грей, моё положение действительно очень шаткое. Я уязвим со всех сторон. Маргарета стоила
У дальней стены стоял антикварный шкаф, и Грей увидел на нем одну из фарфоровых кукол Зелле. Даже лёгкие жесты Рудольфа совершенны, говорила она, — вроде прикуривания сигареты, складывания платков или того, как он берёт в руки небольшие предметы.
— Люди, с которыми я работаю, — наконец сказал Шпанглер, — могут быть жёсткими. Если мне придётся предать их, не думаю, что они простят меня.
Грей подумал: чёртов ты котик... Но сказал:
— Я уверен, мои друзья в Лондоне понимают это, и уверен, они хотят дать чёткие гарантии относительно вашей безопасности.
— Тогда сделайте так, чтобы они пришли ко мне в дом и дали их.
— А что в обмен?
— Я покажу им образец того, что могу сделать для них. Письменный образец из моего собственного сейфа.
От антикварного сейфа он переместился к окну, поднял занавеску и затем дал ей упасть на место. Ещё Рудольф никогда ничего не упускает, говорила Зелле. Он как пантера в лесу. Он даже видит в темноте.
— Эти ваши друзья, — внезапно сказал Шпанглер. — Могу ли я предположить, что им можно безусловно доверять в этом отношении?
Грей пожал плечами:
— Но вы с другой стороны, вы всё ещё не вполне верите мне, правда? Вы всё ещё сомневаетесь в моих мотивах?
— Возможно.
— Не то чтобы я обвинял вас. Мотивы так тяжело понять... особенно когда речь идёт о переходе на другую сторону. К примеру, есть люди, которые проведут всю жизнь в нищете, даже не усомнившись в идее. Есть и такие, которых побудило совершить предательство только то, что старший офицер был суров с ними. Что до меня, я думаю, в конечном счёте обвинят Маргарету. Думаю, скажут, что она показала мне жизнь, какой я прежде не видел, жизнь, которую я нашёл неудержимо привлекательной... и, конечно, они окажутся правы.
— Она не является частью соглашения, Шпанглер.
— О, это я знаю. Каждый за себя в том, что касается Маты Хари. Всё же, полагаю, она подарит мне ещё шесть месяцев, вы как думаете? Даже если не подарит, у меня всегда будут деньги, чтобы купить такую же, как она.
Она появилась прямо перед его уходом, возвратилась внезапно, почти на середине фразы. Шпанглер переместился в конец комнаты. Грей поднялся с кресла. Были сказаны два-три слова о времени и месте, и они услышали, что она у двери. Она вошла медленно, поигрывая розой, которую, должно быть, сорвала в чьём-то саду. Когда она стала говорить, Шпанглер оборвал её, объяснив, что мистер Грей не присоединится к ним за обедом.
На этот раз Грей встретил Данбара, который ждал его в огромном чёрном лимузине в тупике. Сеял мелкий дождик, тёплый и сгущающийся в облачка возле уличных фонарей. Сайкс сидел за рулём. Данбар за ним с газетой в руках. Их дыхание оседало туманом на стекле, так что издали Грею показалось: он видит третью фигуру. Скользнув на заднее сиденье, он убедился, что Саузерленда нет.
— При данных обстоятельствах Джон посчитал, что его присутствие излишне, — начал Данбар. — Надеюсь, вы не находите это чересчур огорчительным.
Он переменился. Что-то новое появилось в его голосе — самонадеянная пренебрежительность, — и его жесты казались более экспансивными.
— Где он? — спросил Грей. — В Лондоне?
— О Господи, нет. Он просто связывает несколько свободных концов в посольстве. Я уверен, он вернётся к финалу. И каково?
— Завтра. Завтра, очевидно, у него будет что показать вам.
— Мне?
— Он говорит, что устал иметь дело с посредниками. Он хочет встретиться с моим другом.
Данбар усмехнулся:
— И что именно вы сказали ему об этом друге?
— Ничего. Но он беспокоится о безопасности, и, я думаю, он захочет кусок поболее двадцатитысячного.
— Тем не менее он всё ещё хочет, не так ли?
Грей пожал плечами:
— Полагаю, да.
— Я бы повторил, вы поработали исключительно хорошо, Ники. Мы все очень довольны. — Затем, когда улыбка медленно угасла: — Теперь о завтрашнем дне. Каковы особенности?
— У канала скобяной склад. Предполагается, что мы должны встретиться с ним незадолго до полуночи.
— И он приносит образец?
— Нечто из его сейфа. Он не сказал что.
— Предполагая, что все стороны будут удовлетворены?
— Он заявляет, что будет готов уехать в течение четырёх дней, но не обсуждал никаких деталей.
Прошёл фургон, за которым медленно ехала низкая телега. Среди грохота Данбар что-то прошептал Сайксу, который ответил слабым кивком. Его руки в перчатках всё ещё крепко обхватывали руль, а глаза всё ещё изучали улицу.
— Полагаю, я должен спросить вас о Маргарете, — наконец сказал Данбар.
Грей ощутил, как что-то поднимается у него в груди: привкус тошноты, замечательный кларет Руди.
— Что?
— Я просто размышляю, нет ли чего-нибудь, что вам следовало бы сказать мне о ней. Наблюдения? Сложности?
— Думаю, скорее всего, она знает, что происходит нечто, но не знает что.
— И Шпанглер не чувствует никакого неудобства в связи с этим соглашением? Никаких неразумных ожиданий?
— Я сказал вам. Деньги, кажется, определяющая сила.
— Да, по крайней мере, этот мотив мы можем полностью понять. Это напоминает мне, что мы никогда не уговаривались о вашей оплате. Что ж, не беспокойтесь.