Люблю, но не женюсь

Роуз Эмили

— Я свяжусь с агентством, — произнес он, — чтобы подыскать няню, но ничего не могу обещать насчет школы-интерната. Я хотел бы сам наблюдать за развитием ребенка и с детства приобщать его к бизнесу «Парфюм Александер».

— Я рада, что ты начал этот разговор, Хавьер, потому что я тоже хочу кое-что сообщить тебе. Не думаю, что я мечтаю иметь детей.

Еще одна тема, которую они до сих пор не обсуждали.

— Вообще? — решил уточнить он.

— У меня нет никакого желания вынашивать ребенка. Похоже, я лишена материнского инстинкта. И уж точно

я — не домашняя клуша. Учти, я вообще не умею готовить. И мысль о сопливых носах или грязных подгузниках совсем не привлекает меня. Может быть, годам к тридцати пяти я передумаю. Если ты будешь настаивать… Впрочем, мы можем усыновить кого-нибудь, как это делают кинозвезды, и нанять персонал для круглосуточного ухода за ребенком.

Хавьер нахмурился. Меган никогда не жаловалась на то, что у нее отсутствует материнский инстинкт, и она любила готовить. Он представил Меган на кухне, с ребенком, обсыпанным мукой. Но тотчас отогнал от себя этот образ.

— Мне тридцать пять лет. Я кажусь тебе старым?

Сесиль заколебалась. Это свидетельствовало не в его пользу.

— Нет, нисколько. Ты в прекрасной форме. Но ты не любишь бывать в обществе и приятно проводить время. Я смогу это делать без тебя.

— Моя жена не должна посещать ночные клубы.

— Я не собираюсь сидеть дома каждый вечер и изображать из себя почтенную домашнюю хозяйку.

Нет, Сесиль не обладает материнским инстинктом, который заставлял Меган сражаться, подобно львице, чтобы удержать свое дитя. А это означало, что ребенок Меган будет его единственным наследником.

Хавьер должен забрать его себе. И поражения он не допустит.

А ему и его невесте тем временем предстоит много чего выяснить по поводу их брака.

Меган внезапно проснулась и, лежа в кровати, попыталась понять, что разбудило ее. Никаких звуков она не слышала, в доме было темно, и дверь она заперла. Меган взглянула на часы. Четыре утра.

И вдруг она почувствовала шевеление в животе. Что это?

Ребенок!

Сна как не бывало. Прижав руку к животу, Меган затаила дыхание. Сладкое ощущение, похожее на трепет крыльев бабочки или всплеск хвоста золотой рыбки, возникло внутри ее, и от волнения у Меган закружилась голова.

Когда ребенок затих, она потянулась к телефону, лежавшему на прикроватном столике, но рука ее замерла в воздухе. Ханна, должно быть, еще спит. Кому же позвонить? Меган не терпелось поделиться с кем-нибудь радостной новостью. Однако звонить было некому.

Ребенок снова зашевелился. И, схватив мобильный телефон, Меган набрала номер Хавьера.

— Алло.

Звук его голоса заставил ее сердце подпрыгнуть, но затем до женщины дошло, что Хавьер сказал «алло», а не наградил ее интимным ласковым прозвищем. Странно, ведь имя ее должно было высветиться на экране телефона.

— Хавьер… Ребенок… Ты не поверишь. — От волнения Меган говорила сбивчиво, путая слова. Она была не в силах выразить те чувства, которые охватили ее.

— Ребенок? Меган, что случилось?

— Меган?

Это она? Твоя любовница? — послышался вдалеке хрипловатый женский голос.

Эйфория Меган мгновенно испарилась.

— Ты с ней? Со своей невестой?

Возникла секундная пауза.

— Да.

Горькая, как желчь, ревность подступила к ее горлу.

— Ничего страшного. Прости, что побеспокоила тебя. — Отключив телефон, Меган свернулась калачиком, прижав подушку к животу.

Хавьер с ней. С той женщиной, которая скоро должна стать его женой. И его совершенно не интересует ребенок.

Глава 8

Сердце Хавьера сжималось от тяжелого предчувствия, когда он постучал в дверь Меган. Окна коттеджа были темными.

У нее был очень странный голос, когда она позвонила, а потом Хавьер не смог дозвониться ей.

Свет в коридоре вспыхнул, и дверь открылась. В узкой щели появилась Меган. Хавьер оглядел женщину с головы до ног, пытаясь понять, что случилось.

— С тобой и ребенком все в порядке?

Меган была сонная и немного взъерошенная, но выглядела вполне здоровой. Откинув назад спутанные волосы, она сказала:

— Конечно. А почему ты спрашиваешь?

Страх исчез, сменившись гневом.

— Ты не отвечала на телефонные звонки, а я пытался дозвониться до тебя десятки раз.

Она воинственно заявила:

— Я же сказала, что ничего страшного не произошло.

— Голос у тебя был расстроенный.

— Не расстроенный, а взволнованный.

— Почему?

— Хавьер, уже поздно. Я не собираюсь ругаться с тобой сегодня ночью. Может, подождем до завтра?

— Я оставил невесту и отменил несколько важных деловых встреч, чтобы пересечь Атлантику и убедиться в том, что с тобой и с ребенком все в порядке.

Как только Хавьер произнес эти слова, реальность камнем обрушилась на его плечи. Он забыл о работе и будущей жене ради Меган.

— Тебя никто не просил приезжать сюда, — бросила она.

— Я не уеду, пока ты не объяснишь, почему позвонила, а затем повесила трубку.

Меган хмуро взглянула на Хавьера. Он заметил темные круги вокруг ее глаз и поникшие плечи.

— Ты выглядишь усталой.

Прижав руку к груди, она театрально захлопала ресницами. Ненакрашенными ресницами.

— Твое беспокойство растрогало мое сердце. Если я выгляжу усталой, то лишь оттого, что не спала с четырех часов утра.

Хавьер прикинул разницу в часовых поясах.

— Ты позвонила мне именно в четыре утра.

— Мне некому было позвонить, но не волнуйся, я больше не буду беспокоить тебя и твою невесту.

Меган попыталась закрыть дверь. Хавьер не позволил ей сделать это:

— Меган…

Махнув рукой, она вздохнула:

— Ах, ладно. Заходи. Но не расслабляйся, ты здесь не останешься.

Проигнорировав негостеприимное приглашение, Хавьер прошел в гостиную. На диване лежало небольшое покрывало. Меган сложила его. Затем поправила подушки и подровняла стопку журналов.