Любовь без обязательств
Шрифт:
— Иногда я тебя просто ненавижу!
Ее руки сжались в кулаки, сминая юбку.
— Иногда я и сам себя ненавижу.
Сестра осторожно перешагнула через половицу, которая, как они все знали, сильно скрипела, высоко поднимая подол, чтобы не запнуться об него. Лео тоже двигался очень осторожно, неся туфли в руке. Они добрались до ее комнаты без происшествий, и она затащила его внутрь.
Хотя Бо умылась, на краю ее скулы остался след от черной краски. Он стер его подушечкой большого пальца. Теперь, когда она благополучно попала домой, костер его гнева прогорел до золы.
— Иди спать, неслух.
Бо закусила губу и опустила глаза.
— Я сегодня ничего предосудительного не делала. Могу поклясться.
Лео вздохнул. У его сестры постоянно находились отговорки.
— Это было озорство. И больше ничего. Мне просто захотелось посмотреть на миссис Уэдон, а Чарлз сказал, что сегодня она там будет.
У Лео моментально пересохло во рту — настолько, что, казалось, язык его больше не сможет двигаться. В ушах у него появился странный шум.
— Но когда мы туда пришли, толпа нас разъединила. А потом я не могла его найти…
Шум стал громче, а сердце судорожно забилось. Ему и в голову не приходило, что Чарлз способен причинить вред его сестре. Ему — да. Виоле — да. Но не ей! И это его вина. Только его. Бо имела полное право доверять своему кузену. Раньше. Но не теперь.
— Мне очень жаль, Бо.
Виноватое выражение на лице сестры тут же сменилось гневным.
— Ты хочешь сказать, что Чарлз специально там меня бросил? Не может этого быть!
— Я тоже так думал, моя хорошая, но он поступил именно так. И боюсь, что он это сделал из-за меня.
Как сказать сестре, что человек, которого она знает всю жизнь, использовал ее в качестве пешки в игре, которая не имеет к ней никакого отношения?
— Переоденься в халат и спускайся вниз. Я все тебе объясню. Вернее, попытаюсь.
Лео прокрался к себе и сбросил фрак. Он сейчас разобьет сестре сердце, и все из-за сокровища, которого, похоже, и не существует! Он безумно жалел, что нашел те проклятые письма. Зачем было показывать их Чарлзу?
Когда несколько минут спустя Бо вышла к нему в гостиную, на ней был легкий халат, волосы заплетены в аккуратную косу, а лицо тщательно вымыто. Как будто она этим вечером никуда не выходила, а только сейчас встала с постели, услышав, как брат вернулся домой.
Он налил им обоим бренди и сел рядом. Бо изумленно моргнула, но пригубила напиток. Лео внимательно посмотрел на сестру.
— Что ты помнишь про нашего деда? Про его рассказы о нашей семье и тех годах?
Бо наклонила голову.
— То же, что и ты, наверное. Он говорил о том, как из-за войны рвались семейные и дружеские узы, каким виноватым чувствует себя из-за гибели семьи Чарлза…
— А ты не можешь сказать, упоминал ли дедушка о сокровище принца?
У нее округлились глаза.
— Оно есть на самом деле, Бо. Или, вернее, было тогда. В Дареме я нашел обширную переписку, подтверждающую его существование.
— Сначала ты обвинил Чарлза, а теперь — деда? Лео! Как тебя понять?
Она протестующе затрясла головой, так что у нее рассыпались волосы.
— Ты неправильно меня поняла. При чем здесь старик? Похоже, что мистер Блэк, у которого он купил Дарем, был вовлечен во всю эту историю. А чувство вины деда объясняет, зачем ему понадобилось приобрести это маленькое неприбыльное поместье, расположенное далеко от всех семейных владений. Он сделал, это для того, чтобы его друг смог уехать из страны раньше, чем о его участии в заговоре станет, известно.
— А сокровище?
— В письме прослеживается его путь до некоего дома в Лондоне, и не дальше. Мы все знаем, что к принцу оно так и не попало, и хотя его вполне мог похитить тот, у кого оно находилось в момент бегства принца Чарли, судя по письмам мистера Блэка, этого не случилось. Там ведется долгий спор о том, как им распорядиться. Мистер Блэк утверждал, что они имеют право его забрать себе, а мистер Конналл — что его следует сохранить для принца. Что-то сказано насчет того, чтобы его спрятать и доверить мистеру Таддеусу.
— И ты считаешь, что последнее слово осталось за мистером Конналлом?
— Да, но только потому, что мистер Блэк вынужден был бежать из страны. Есть сведения о том, что мистер Конналл поступил также. И хотя я ничего не могу доказать, чутье подсказывает мне, что сокровище по-прежнему находится там, где он его оставил.
Бо выжидающе приподняла брови.
— В доме номер двенадцать по Чапел-стрит.
— А миссис Уэдон знает, что ты его ищешь?
Похоже, ответ был написан у него на лице, хоть он и готов был поклясться, что не двинул ни единой мышцей.
— Ох, Лео! — Его сестра посмотрела на него с такой жалостью, что он чуть было не заплакал. — Она тебя ни за что не простит.
Это было истиной, и ему необходимо все ей рассказать. Откровенный разговор становится неизбежным. Виола должна быть постоянно насторожена — сэр Хьюго перестал быть убедительным предлогом.
— Дело в том, Бо, что я не могу его отыскать. А Чарлз мне не поверит.
— Я так ничего и не поняла. Какое все это имеет отношение ко мне?
— Никакого. Только Чарлз готов на все, чтобы связать мне руки, а если ты потеряешь доброе имя, мне это, конечно, причинит боль. Ты же знаешь характер нашего кузена. Когда он дает волю ярости… Чарлз хочет получить сокровище. Поверь мне, он готов ради этого пожертвовать всем. И твоей репутацией тоже.
— Это чудовищно! Я подумала бы, что ты все выдумал… Но это не так, да?
Она нервно вертела рюмку в руке. Во второй раз за этот вечер ее глаза наполнились слезами — но на этот раз это не была наигранная истерика, как в карете. Все было гораздо хуже. В душе Бо сломалось что-то очень важное — вера в человека.
— Это просто невыносимо, Лео!
— Думаешь, мне этого не понять? Чарлз всегда был мне братом, а теперь… теперь он превратился в настоящее чудовище.
Он замолчал. Что еще можно было к этому добавить? Кузен стал их кровным врагом.