Любовь без права на ошибку
Шрифт:
По обоюдному умолчанию мы с Надеждой Ивановной не стали говорить и о гибели ее сына. У каждой из нас имелись свои надгробия, которые в такой прекрасный солнечный и немного душноватый майский денек не хотелось тревожить. Будет еще время для тризны и воспоминаний нелегких.
Гулять я пошла в сопровождении Герцога. Через мост, на другой берег реки по тропинке. Мы шли, никуда не торопясь, смотрели на пейзажи, даже побегали немного и вернулись в дом.
Поужинали мы втроем: я, Герцог и Вера Николаевна. Надежда Ивановна отговорилась, что есть не хочет,
Духота все усиливалась, и Вера Николаевна, тревожно поглядывая за окно, прогнозировала:
– Ох, гроза будет! Да сильнющая! Вон как парит весь день!
– Вера Николаевна, – предложила я свои услуги, – может, чего убрать надо под крышу со двора?
– Да мы с Викой вроде все убрали.
Вика – это симпатичная девушка лет двадцати, которая приходила несколько раз в неделю убирать дом. Я ее видела сегодня первый раз, когда она меняла белье на моей кровати. Ничего девчушка, приятная, простая и умненькая, мне такие очень импонируют.
К позднему вечеру предсказания Веры Николаевны стали приобретать устойчивую тенденцию сбыться в полном объеме.
Я сидела у себя в комнате, смотрела какой-то свеженький боевичок в ноутбуке, когда небо расколола яркая-яркая голубая молния, а следом прогремел оглушительный гром. Ветер попробовал свои силы парочкой неслабых порывов, брызнул в окно пробной горстью капель. Еще одна молния ударила где-то совсем близко, потому что почти сразу за ней прогремело пугающе сильно. После раската небесного налетел такой мощный шквал ветра, что даже в моей комнате было слышно, как что-то повалилось с грохотом на заднем дворе.
Я быстренько схватила джинсовую куртку и, надевая ее на ходу, побежала вниз по лестнице. На первом этаже встретила перепуганную Веру Николаевну и спокойную Надежду Ивановну.
– Что там упало? – спросила я.
– Качели в летней беседке, – сообщила домработница и заторопилась словами: – Ой, что творится-то! Ветрище-то, ветрище! Всю веранду заливает! Васенька, надо бы хоть стулья в дом занести, промокнут, покривятся все!
– Пошли, – решительно направилась я к стеклянным дверям.
Ага! Вы когда-нибудь пытались распахнуть дверь, когда в нее дует прямым ураганным потоком воздуха? Открыть-то я ее открыла, но меня чуть не снесло на середину комнаты, обдав таким потоком воды, что я мгновенно промокла вся спереди.
– Да бог с ними, со стульями, девочки, – перепугалась Надежда Ивановна. – Промокнете, да еще свалится на вас что!
– А я уже, – вытирая лицо, рассмеялась я, так мне весело почему-то стало. – Так что поздняк метаться, пошли стулья спасать!
И бесстрашная девушка Василиса выскочила на веранду за хозяйским имуществом. А действительно – ой, батюшки, что делается! В первые же секунды я промокла так, как если бы залезла под душ! Ветер не просто хлестал, он, красавец, задувал с такой силой, что валил с ног! Стулья уже попадали и елозили со скрипом по мокрому деревянному настилу,
– А смотреть будем, что в беседке? – перекрикивая ветер, спросила Вера Николаевна.
– Нас там и потопит, – радостно ответила я.
Стулья мы быстренько перетаскали и двери закрыли, но налило возле них прилично, и теперь мы с домработницей стояли в луже и смотрели сквозь стекло на зацепившийся за перила и мотыляющийся на них со страшной силой диван-качели. Матрац от него улетел на газон, и теперь его таскало и перекатывало, словно какой-то большой невидимый дурак нашел себе бирюльку и игрался с ней.
– Пойду я хоть матрац поймаю, – с некой долей сомнения предложила я. – Да и качели надо как-то укрепить, а то разобьются к такой-то маме!
– Я с тобой, – решительно заявила Вера Николаевна.
– Не надо вам туда ходить, – засомневалась Надежда Ивановна.
– Хуже, чем есть, не будет, – резонно заявила я. – Мы уже все равно мокрые! Но я все-таки сама, Вера Николаевна.
И, снова приняв на себя порцию воды, я побежала ловить матрац. Со стороны это наверняка смотрелось весьма колоритно: я ловила его и упускала под напором ветра, бегала на полусогнутых ногах, догоняя, но в итоге в соревновании со стихией победили девичья ловкость и сноровка!
Матрац удалось запихать в двери, правда, выглядело это не менее комично – меня с предметом в руках кидало из стороны в сторону, как в обнимку с пьяным в дымину другом, и мы завалились в дом, изрядно сплотившись, а дверь за нами тут же захлопнула Вера Николаевна. Я перевела дух, распахнула снова двери и ломанулась к летней беседке. Здесь дела обстояли совсем плохо – диван застрял между самими качелями и станиной, я попробовала их высвободить, они поддавались, но надо было их снять с перил, а для этого моей силы не хватало.
И тут кто-то отодвинул меня в сторону, ухватился за качели и дернул их с немалой молодецкой силушкой. Догадайтесь кто?
– Ты что, совсем с ума сошла?! – заорал на меня Битов, собственной персоной образовавшийся рядом. – Какого черта ты полезла, тебя запросто могло здесь покалечить!
– Добрый вечер, Владислав Константинович, – как на светском приеме, поздоровалась я, не забыв улыбнуться правильной улыбкой, принятой на таких мероприятиях.
– Не самый добрый, – проворчал он.
– Я не собиралась героически спасать твой скарб, просто посмотрела, что можно сделать! – Пришлось кричать, так как ветер ударил с новой силой.
Он занес качели под крышу, пристроил их у стола, поставив так, что уже не перевернет, ухватил меня за руку и потащил бегом в дом.
Мы ввалились, отчего-то оба развеселившись не на шутку, захлопнули за собой дверь и стояли, обтекая пред светлые очи бабушки Битовой и ее домоправительницы.
– Быстро оба под душ, греться! – приказала Надежда Ивановна. – И спускайтесь потом, надо обязательно чаю выпить горячего с медом!