Любовь дракона
Шрифт:
— Спит, — Ластирран поправил одеяло и неожиданно для самого себя улыбнулся, глядя на спящую Риль. Во сне тревожная складка на лбу разгладилась, а на губах играла слабая улыбка. Дракон вздохнул и встал с края кровати.
— Как ты? — с тревогой спросил он у бледного Кэстирона, сидящего в кресле напротив кровати.
— Бывало и хуже, — ухмыльнулся целитель, — девиц с того света вытаскивать не в пример легче, чем молодых и глупых драконов, — он отсалютовал Ластиррану бокалом густого, красного вина.
— Тоже мне, герой, — беззлобно замахнулся на него дракон, —
— Как скажешь, — не стал возражать Кэстирон, — но утром я тебя сменю.
Солнце упрямо пробивалось сквозь плотные занавески, заливая комнату жёлтым золотом. Риль с трудом разлепила глаза, пару секунд потратила на беглый осмотр окружающего пространства, и снова плотно зажмурилась. Вчерашнее вспоминалось калейдоскопом лиц, событий и боли. В голове мелькал хоровод образов: капитан, его ублюдочное высочество, король с Советником, драконы. Драконы?!
Кусочки калейдоскопа сложились в полную картину и Риль мысленно застонала: «Дура! Какая же я всё-таки дура! Без подготовки, без магической поддержки полезла играть в высокие игры, а потом только и смогла, что плыть по течению, да подставлять шею под удары». А в конце её, как в дешевом романе, спасают неизвестные красавцы. Только в романе героиня выходит замуж за своего спасителя, и живёт с ним долго и счастливо, а не мучается вопросом, что с неё потребуют в уплату долга жизни.
— Можешь не притворяться, я знаю, что ты не спишь.
От неожиданности Риль подскочила в постели и, распахнув глаза, встретилась взглядом с чёрно-золотыми драконьими зрачками. Сейчас в них плескалось тёплое пламя. Оно казалось обманчиво мирным, почти домашним. Но Риль прекрасно представляла, каким опасным это пламя может стать в любой момент.
— Как ты себя чувствуешь? — Кэстирон присел на краешек её постели. Девушка прислушалась к своим ощущениям. А чувствовала себя она неплохо, но немножко странновато, да и в одном заведении ей следовало оказаться как можно скорее.
— Спасибо, неплохо. Я могу умыться?
— Ну, раз ты об этом спрашиваешь, значит, жить будешь, — довольно ухмыльнулся целитель, — помочь?
— Нет, спасибо, как-нибудь справлюсь сама, — покраснела Риль, рывком садясь на кровати, и тут же со стоном падая обратно. В голове что-то взорвалось и дробно рассыпалось, мелко, негромко, но противно.
— А я ведь предлагал помочь, — укоризненно качал головой Кэстирон, подсовывая руку ей под спину и аккуратно приподнимая девушку с кровати. — Ну, что ты словно в бой рвешься, — ворчал дракон, — если себя не жалко, то хоть мои усилия пожалей! Думаешь, легко было тебя вчера вытаскивать?
— Простите, — повинилась Риль, пробуя сделать первые неуверенные шаги. Труд целителей она всегда уважала, так как он был воистину бесценным. Ведь целитель отдавал пациенту собственные силы.
Ванная комната, где её оставили в одиночестве, была простой, но не лишенной изящества, а главное — в ней была горячая вода. Риль с наслаждением опустилась в тёплую воду. Грязные лохмотья остались валяться на полу, и девушка старалась не смотреть
Кэстирон был мастером своего дела и здорово её подлатал, хотя и выложился при этом прилично. Но все порезы затянулись до царапин трехдневной давности, внутренние повреждения и гематомы исчезли, а вот сил на лицо, похоже, не осталось. Губы пугали своими распухшими размерами, а на скуле красовался красновато-фиолетовый синяк, обещая вскорости переползти под глаз.
«Красавица!» — удовлетворенно кивнула своёму отражению Риль. А ещё кто-то надеялся, что драконы её за красивые глазки спасали. Сейчас глазки станут ещё симпатичней, когда под одним из них фингал проявится.
Завернувшись в мужской банный халат так, что только нос торчал из-под чёрной махровой ткани, девушка выплыла в спальню. Спальня была пуста, но на кровати её ждал сюрприз: изумительно красивое зелёное платье, как раз под цвет её подбитых глаз. Риль с восхищением провела рукой по мягкой, воздушной ткани. Зелёный — её любимый цвет. В сочетании с ним её каштановые волосы приобретали благородный оттенок, а глаза сияли, как изумруды.
Коридор вывел девушку на широкую лестницу. Снизу доносились мужские голоса и характерный звон посуды. Желудок, немного придя в себя от постоянных стрессов, громко потребовал его немедленно чем-нибудь заполнить. Риль уверенно направилась вниз, на одурманивающие запахи. Она собиралась вначале избежать голодной смерти, а уже потом выпытывать информацию у драконов. Ведь эти чешуйчатые сами добровольно ничего не расскажут.
В столовой за длинным столом, застеленным ослепительно белой скатертью, сидели три её спасителя и ещё три незнакомых ей дракона. Обе тройки восседали по разные стороны стола, как по разные стороны границы, сосредоточенно поглощая еду, и украдкой следя друг за другом.
При появлении девушки драконы вначале замерли, а затем, встав из-за стола, церемонно поклонились.
Ластирран окинул Риль нарочито восхищенным взглядом: «Ты неотразима, Риль. Я подозревал, что зелёный цвет тебе к лицу, но действительность превзошла все мои ожидания». От комплимента, а скорее от пристальных взглядом шести мужчин у девушки полыхнули румянцем щеки. «Спокойно!» — скомандовала она себе. Раз уж судьба свела её с опытными сердцеедами, надо иммунитет от драконьего обаяния вырабатывать, хотя бы хиленький. Но как трудно устоять, ведь очарование у них просто в крови.
— Спасибо, — искренне поблагодарила его девушка, — и за комплимент, и за платье. Ваш вкус безупречен.
Дракон довольно улыбнулся: «Прошу!», её взяли за руку, подвели к столу и торжественно усадили во главе.
— Позволь представить тебе моих гостей, — вещал Ластирран. Риль, к своему стыду, его почти и не слышала. Всё внимание было поглощено изобилием обеденных блюд. О, как восхитительно пахнет вон та запеченная рыба, или вон то заливное из чего-то непонятного, с нежно-розовыми кусочками мяса.