Любовь, ферма и коза в придачу
Шрифт:
— Приготовь посуду и помой емкости. Ингеборга даст еще ведра два, не меньше.
— Моя девочка! — Берта пустила слезу умиления и с гордостью заявила, — Я же говорила, что кодонсские козы, это настоящее сокровище.
— Посмотрим, как поведет себя дальше твое сокровище, — пробормотала я и побежала назад в сарай.
Несмотря на опасения, все осталось на прежнем месте. Пень, сарай, коза… Коза тоже не сдвинулась ни на миллиметр.
" Эко ее проняло!" — подумала я, осторожно присаживаясь на краешек пня и снова берясь за работу. Как и обещала Берте, с Ингеборги удалось добыть еще два
Довольная и уставшая я отодвинула в сторону полное ведро и вздохнула с облегчением. На удивление, нежные ручки Миры ныли от непривычки и могли похвастаться новыми украшениями в виде волдырей, но результат того стоил. У нас есть молоко и победа над упрямой козой в кармане.
Наверное, сверху только и ждали моих самодовольных мыслей, или это вредная кодонсская животина обладает телепатией, но стоило только мне подумать эти крамольные мысли, как Ингеборга сдвинулась с места, меняя положение так, чтобы ей удобно было и…
Ах, ты ж подлая тварь!!!!! Я отпрянула, пытаясь избежать вонючей струи, что выпустила на меня эта зараза, но было поздно. Ингеборга уже отомстила, умудрившись описать мне юбку и обувь. Едритьтвою….Фуууу!! Боже, какая мерзость! Меня затошнило, и, вскочив, я вылетела из сарая позабыв о ведре, сопровождаемая самодовольным "Меее" и наглой ухмылочкой на козлиной морде. Клянусь, это исчадие ада, а не коза!!
Глава 6
Кутаясь в старый халат, я сидела в куче тряпок и клацала зубами, пока Берта вывешивала мою постиранную одежду. Такой акт доброй воли можно было объяснить только хорошим настроением, что появился у старушки после моего улова и относительного перемирья с Ингеборгой.
Чертова коза!!! Она все же умудрилась мне отомстить. Бее, как вспомню все это — сразу же тошнить начинает. Но хоть немного грело душу то, что у нас есть молоко и шанс выбраться из крайней нищеты. Ведь теперь, когда у нас столько молока, я могу воплощать свои план в жизнь.
— Ох и погодка! — сообщила Берта, заходя в дом и пытаясь плотно прикрыть за собой двери. — Ветер дует не переставая, но плюс в этом есть. Твоя одежда высохнет намного быстрее.
Я с подозрением взглянула на старуху и ее слишком довольные глаза. Что-то мне подсказывает, что Берта в тайне радуется выходке Ингеборги, считая, что коза отомстила за них обеих. Ну ладно, запишу им насчет и поставлю галочку. Будет еще и на моей улице праздник, а пока стоит взяться за дело.
— Берта, у тебя есть чистая марля?! — спросила я старушку, поднимаясь с ее кровати и начав двигаться, чтобы окончательно не околеть.
— А что это такое? — с любопытством спросила моя соратница.
— Значит нет, — разочаровано покачала головой я, — ну а белая чистая ткань есть?
Спросила уже с меньшей надеждой, но Берта меня порадовала.
— Есть простыня праздничная. Я ее от матушки в приданное получила, берегу до особенных времен.
Моя бровь удивленно поползла вверх. До особенных времен? Смерив старушку с ног до головы, я ехидно подумала: "Неужто до первой брачной ночи бережет простынку?". Но мне в принципе, простыня очень даже подходила! Лишь бы чистая!
— Поздравляю,
— Что?! — каркнула старушка и тут же схватилась за сердце. — Как на тряпки?! Не дам!!
Это "не дам" было сказано с выражением лица "фашист не пройдет", но тут уж она ошиблась адресом. Я пройду, а если надо — то и проедусь.
— Берта, ты не поняла! — сообщила я, почти ласковым тоном, подвигаясь поближе, — Я не спрашиваю, я утверждаю. Мы уже на пол пути, и даже упрямая коза сдалась, а тут ты хочешь зажать какую-то ветхую простыню? Тебе не кажется, что ты ступила на зыбкую почву, драгоценная тетушка?
Берта немного подрастерялась от моего наезда и тут же принялась бормотать:
— Я ж для особых случаев ее берегла, даже на свадьбу стелить пожалела, а сейчас на тряпки…
— Не переживай, — смилостивилась я над горем бабульки, — будет тебе новая простыня и не одна. Дай только раскрутиться.
Берта на мои обещания ещё долго причитала, но все же сдалась и принесла белую ткань из тайника. Мда, обыкновенный лен, не самого лучшего качества, но нам воротить нос ни к лицу. Да и что уж мне выделываться, если я прекрасно помню что такое дефицит.
Так что простыня очень даже сойдет для моей задумки. Дело в том, что ни возможности, ни желания продавать сугубо молоко у меня нет. Во-первых, оказалось, что подходящей тары у нас нет. А во-вторых, сколько будет стоить литр молока, пусть даже сногсшибательно вкусный? Правильно, не очень много. А значит, нужно сделать продукт более дорогим и не таким скоропортящимся.
И вот тут мне на помощь пришла наука моей покойной матушки, что спуску не давала "лентяйке-дочери". Помимо обыкновенной деревенской роботы, мать учила меня готовить особенный плавленый сыр, что днём с огнём нельзя было найти в советских магазинах. Откуда у простой селянки были такие познания — я не в курсе. Мать даже читала с трудом, а писала уверено только собственную фамилию. Но вот сыр у нее получался такой, что все рестораны обзавидововались бы. Вкус матушкиного сыра я никогда не забуду, как и его рецепт.
И вот настало время применить знания на практике. По моей указке Берта перенесла все молоко в самое тёплое место, а я взялась за инвентаризацию специй, что имелись в этом убогом доме. Мне для полноценного рецепта не хватало яиц, но вот тут я даже не заикалась, прекрасно понимая, что такого добра Берта очень давно не видывала.
В результате проверки в доме нашлась только соль, а я тяжело вздохнув смирилась с тем, что придется пока довольствоваться только ею и выкручиваться. Денег у нас не было.
Зато были руки и большое желание перемен. Поэтому остаток дня мы с Бертой провели, выгребая мусор и отскребая наш ветхий домишко на четыре комнаты. Мда, грязи в нем было много, собиралась она долго и со вкусом, а уходить не хотела совсем. На мой справедливый упрек, тетушка лишь пожала плечами и ответила, что как-то смысла следить за чистотой и порядком не было. Тут бы выжить, а все остальное неважно. Да уж, нищета людей уродует, это я знаю, не раз наблюдала, но стоит только поддаться, этой пагубной апатичности и все. Тебе конец! Привет, дно!