Любовь и грезы
Шрифт:
Грэхем, который стоял наверху, у своего стола, взял ее за руку. В последние дни он казался счастливее обыкновенного, и, несмотря на то что был взволнован уходом Кэролин, он явно на что-то надеялся.
— Не сдавайся, Кэролин. Иди в другую библиотеку, где-нибудь за пределами округа, где связи и влияние не имеют значения. Понимаешь, что я имею в виду?
Они улыбнулись друг другу, и он спросил:
— Еще не виделась с Ричардом?
— Нет. Думаю, мне надо с ним попрощаться.
— Не смотри так испуганно, дорогая. Пойдем со мной. Я посмотрю, там ли он.
Он
— Ричард, Кэролин пришла попрощаться. Я чуть ли не веду ее за руку, она, видно, боится, что ты ее съешь. — Он рассмеялся и оставил их вдвоем.
Она сделала глубокий вдох, как бы набираясь храбрости, протянула руку и произнесла:
— До свидания, мистер Хиндон. Несмотря на все, мне было приятно работать здесь.
— До свидания, мисс Лайл. — Это было все, что он произнес. Они пожали друг другу руки. В его глазах не промелькнуло ничего: ни улыбки, ни какого-нибудь намека. Она направилась к двери.
— До свидания, миссис Харвей.
Розанна улыбнулась и грациозно качнула головой.
Дверь закрылась, и ее шаги гулким эхом разнеслись вдоль коридора. Она уходила из жизни Ричарда Хиндона. И он дал ей возможность уйти.
Перл шла домой вместе с ней. Сейчас она почти всегда выглядела привлекательно, удовлетворенность и счастье придавали мягкость ее слишком правильным чертам.
Они разговорились у поворота дороги.
— Я не хотела, чтобы ты уходила, Кэролин. Не могу понять, почему ты так быстро сдалась. Я думаю, у тебя бы все получилось. После всего, что было, ты приобрела необходимые навыки.
Кэролин печально рассмеялась:
— Это все, что у меня есть.
Перл рассмеялась, и они помахали друг другу.
— Скоро увидимся, — сказала Перл и пошла своей дорогой.
В этот вечер Кэролин была одна. Бабушка пошла в гости к другу. Она бродила по дому, совершенно выбитая из колеи, и ощущала себя полным ничтожеством. Затем решила прогуляться. Она не могла больше оставаться в доме, наедине со всеми своими чувствами, переполняющими ее и рвущимися наружу из скорлупы ее разума. Она надела пальто и отправилась в Низины. Вечер был хмурый и пасмурный, металлически-серые облака угрожающе нависали над землей, как отара овец. Хрупкая трава захрустела у нее под ногами, и между ее жесткими зелеными лезвиями забелел жесткий мел. Море было ясным и серым и казалось столь близким, что можно дотронуться руками. Горизонт был заострен и обещал ночной дождь.
Мысли все больше приводили ее в бешенство, она пыталась отвлечься от них, но они волновали ее и вились вокруг нее, как мотыльки вокруг луча света, и она никак не могла прогнать их. Она оставила наконец эти попытки и пошла домой.
Прозвенел дверной звонок. Она нахмурилась. Кто бы это мог быть? Кто-то из друзей ее бабушки? Возможно, ее дядя. Она открыла дверь, не успев снять пальто, и чуть не задохнулась, пораженная увиденным.
— Кэролин? — улыбнулся Ричард. — Можно войти? — Он увидел, как она одета, и сказал: — Извините, мне как-то не пришло в голову, что у вас может быть свидание. Но я не надолго задержу вас.
— Нет, я не на свидание… Только что пришла домой. С прогулки.
— Гуляли одна?
Она кивнула.
— Заходите.
Они прошли в гостиную, и она бросила свое пальто на кресло. В висках у нее стучало, ладони рук были влажные. Они посмотрели друг на друга.
— Зачем вам понадобилось встречаться со мной? — Ее голос был тонкий и сухой.
Он оглянулся, ища кресло, и расположился в нем, как будто его ноги от усталости уже не могли держать его вертикально. Она села напротив. Он откинулся назад и закинул ногу на ногу, чувствуя себя, кажется, несколько стесненно.
— Я беспокоюсь, есть ли у вас какая-нибудь другая работа.
На ее губах появилась улыбка и сразу пропала.
— Нет, у меня нет ничего на примете. Я должна буду пойти на биржу труда. Не могу оставаться безработной. Нашей семье нужны деньги, которые я приношу.
— О… — коротко произнес он так, как будто бы сказанное ею расходилось с его собственными представлениями. — Я подумал, если вам, конечно, понравится эта идея, что вы могли бы пойти на год в библиотечную школу. Их несколько в разных частях страны. В конце курса вы сдадите экзамены и если приобретете достаточную квалификацию, то сможете поступить на хорошую должность в любую библиотеку.
Она нахмурилась. И это все, для чего он пришел? Но чего она ожидала — официального предложения вернуться? Искренней просьбы вроде: «Мы в вас очень нуждаемся»?
— Я не так высоко ценю себя, чтобы разговаривать на эту тему. Мне не кажется, что у меня все хорошо получалось, когда я работала у вас в библиотеке.
Он ответил вопросом на вопрос:
— А вы вообще задумывались о своем будущем?
Она пожала плечами.
— Разве Шейн не входит в ваши планы?
— Шейн? — Она рассмеялась без тени юмора. — Слава Богу, нет. Вечером он уехал с какой-то девушкой. Я даже не знаю с какой.
— И это не расстраивает вас?
— С какой стати? Между нами нет ничего, кроме дружбы.
Он выпрямился. Казалось, в нем стало больше жизни после этих слов.
— Таким образом, вы свободно можете пойти в библиотечную школу, если это позволят вам финансы.
Она пожала плечами:
— Возможно. Но я не могу опять просить у дяди денег на образование. Должна же я в дальнейшем начать зарабатывать на жизнь хотя бы себе, если не бабушке.
— Местные власти могут дать вам грант для того, чтобы вы могли пойти в эту школу.
— Думаете, — с горечью произнесла она, — опять дядюшкино влияние?
— Совсем нет. Они часто помогают людям в вашем положении. На самом деле я навел справки, и один или два члена совета сказали, что вы, очевидно, получили бы финансовую помощь, если бы обратились за ней.
Она ответила с горечью, которую теперь и не пыталась скрыть:
— Без сомнения, на определенных условиях. Предусматриваете, что я вернусь в этот регион после получения квалификации и опять начну работать в этой библиотеке. В вашей библиотеке?