Любовь и сгущенка. 1 том
Шрифт:
Уничтожив, все овощи, я почувствовала, что мне стало легче. Прошла дрожь в руках. Я наполнила ведра и двинулась в обратную дорогу. Головокружение проходило, не чувствовался голод и появились силы осмотреться. Теперь для меня главная цель – это еда. Любая, которая попадется мне на глаза, будет спрятана и уничтожена.
Организм, получив те крохи еды, радовался и был готов для новых подвигов. Я вылила воду в тазы, но она была холодная, как же мыть посуду.
Рочел мела пол, сгребая в кучу очистки от лука и моркови. Я решила попытать второй раз счастье и спросить у нее, где взять горячей воды:
– Подскажи, где воды нагреть для посуды?
Та замерла, сначала медленно хлопала глазами, а потом
– Ирма, иди у хозяйки спроси. Мадам Жу-жу любезно предоставит тебе дров для этого. Она ж богатая, а ты заслужила это!
Прыснула от смеха и долго еще не успокаивалась, повторяя:
– Подайте Ирме горячей воды. Будет сделано, госпожа. – каждый раз кланяясь в мою сторону и заливаясь после этого своим противным смехом.
“Хорошо, значит Ирма мыла посуду холодной водой. Нужно осмотреться и что-то придумать. Иначе так я могу скоро заболеть.” Налила немного воды в широкий таз и принялась мыть сначала фарфоровые чашки, потом блюдца, приборы и уже потом помыла гору тарелок. Спина зверски болела от такой позы, и я еле разогнулась. Перелила грязную воду в другое ведро, налила чистой, ополоснула посуду и осмотрелась в поисках полотенца, чтобы ее вытереть. В данном помещении они отсутствовали. Замарашка скрылась в проеме и больше не появлялась. Я направилась на кухню, чтобы там найти то, что искала и остолбенела в дверях.
От двери была небольшая площадка с корзинами овощей, которые принесли с какого-то погреба. Они уже повяли и некоторые из них проросли, сквозь прутья виднелись тонкие светло-зеленые отростки. Три ступеньки вели в большой зал. Посередине красовалась большая печь с металлическими креплениями для подвешивания котлов, чайников. Огонь был открытый, что казалось очень нерациональным. Над ней висели на деревянных крюках сковороды, к боковой стене привалена решетка, на которую они ставились во время готовки. Перед печью стояли два больших стола. На одном молодой человек, ранее раздававший нам с чумазой девчонкой задания, резал рыбу, которую тут же на углу чистила пожилая сморщенная женщина. Длинный мужчина с короткой бородой и усиками разделывал кролика. При этом он на всех покрикивал и подгонял. Сразу было понятно, что он тут главный повар. Еще две молодые девушки в чумазых передниках, что-то резали и поочереди кидали в разные котлы на огне. На полу у стены лежала разделанная туша теленка. Тут же набежала небольшая лужа сукровицы с него и это никого не смущало. Над ним на крюках висели крупные птицы, по оперению я даже не поняла, кто это. Не сильна я в орнитологии. На стенах были сделаны крупные деревянные полки с крюками. На них расположилась разная кухонная утварь и кувшины с ручками. Выше всех стояли медные блюда. У стены располагался огромный пузатый буфет с дверками. Рядом лежали мешки и стояли в разнобой разные корзины с продуктами. За печкой я заметила несколько настилов, видно тут кто-то ночевал. В этот момент через узкий длинный коридор вошла та девушка, которую я встретила у магазина шляпок и подошла к парнишке с рыбой. Что-то ему сказала, тот кивнул, поднял на меня глаза и крикнул:
– Ирма, где посуда? Пошевеливайся, каракатица!
– Мне полотенце нужно, чтобы ее вытереть.
Он сдернул какую-то серую тряпку у себя с пояса и кинул мне. Эту ткань в пятнах сложно было назвать рушником. Я покрутила, поморщилась, представив, как будут наливать еду в посуду, после него и поняла, что с гигиеной тут беда.
Делать было нечего, я развернулась и постаралась вытирать тарелки только снаружи, приборы и так высохли. Часть я принесла и поставила на свободной полке, кувшины повесила на крючки, а вот чашки и приборы не могла найти куда поставить.
У меня из рук вырвали чашку, я обернулась:
– Тупая курица, до сих пор не можешь запомнить, где вешают чашки? –
2 глава.
Коридорчик закончился небольшим залом с аркой, за которой находилась точно такая же комната по размеру. В этой слева у стены был пристроен невысокий прилавок, на нем в плетеных корзинах, застеленных накрахмаленными кружевными салфетками, красовались булки и кренделя, посыпанные сахарной пудрой. Тут же с краю стояла высокая стеклянная колба с маленьким краником, наполовину наполненная коричневой жидкостью.
Полный мужчина в полосатых штанах, белой рубахе и черной жилетке, улыбался красивой даме, которая протягивала монетку ему. Круглое лицо с тёмно-рыжими волосами, усами и короткой бородой такого же цвета стало еще больше от того, когда он разглядел, какую деньгу ему дали. Торговец ловко спрятал ее в карман и из деревянной шкатулки отсчитал сдачу. Дама кивнула и пошла к выходу, накрыв корзинку салфеткой. За ней вслед посеменила маленькая девчушка в чепчике, светло-голубом платье с белыми кружевами, которые выглядывали из-под юбки, доходящей до лодыжек. Я смотрела на ребенка, она неуклюже переставляли крепенькими ножками, но при этом очень быстро шла. Проводив их до двери, я уткнулась взглядом в мадам Жу-жу, у которой брови медленно сдвигались навстречу друг другу, увидев меня:
– Иррррма! Что ты встала? Тебе работы мало? – Протянула она. Показала мне перстом на стену, где была сделана деревянная решетка и крючки, по-видимому, для кружек.
Я быстро развесила кружки и скрылась в коридорчике. Все что я успела заметить в зале – это столы и деревянные стулья, а вдоль стен стояли лавки со спинками. Тут явно кушали люди, у которых были деньги. Не могла понять, почему они не едят дома? Скорее всего у них есть слуги, и они им приготовят лучше, чем здесь. В соседнем зале я успела увидеть нескольких людей за столами, там были уже не стулья, а кресла с тканью. Скорее всего заведение разделялась по сословиям.
Возвращаясь назад, я проходила мимо корзины с яйцами, которая стояла на краю стола. Убедилась, что на меня никто не смотрит и ловко выхватила два штуки. Голод делал свое дело, я превратилась в воровку.
Осмотрев свою комнату, заметила на полке тканевые мешки, которые стопкой лежали. Наверно в них когда-то была крупа. Я в один такой положила яйца и припрятала его. Мне принесли еще посуду, я решила, что пора заменить воду и пошла опять за водой, предварительно в другом тазу, замочив тарелки, чтобы не пришлось их долго тереть в холодной воде.
Руки озябли, так как солнце не попадало в этот проулок и там было промозгло. Мне, как коту, хотелось вытянуться на солнышке и погреться.
Дедуля рубил хворост и складывал в корзину.
– Где вы берете хворост?
– Мадам покупает его у мальчишек для печки.
– А вот эти поломанные корзины, что вы будете с ними делать?
– Сожгу в печке вечером.
– Я могу одну взять себе?
– Ирма, я ее припрячу для тебя.
– Спасибо вам. Скажите, как вас зовут?
Мужчина покачал головой:
– Меня зовут Рин, но никто здесь по имени меня не называет.
– Вы давно тут работаете?
– С детства. Я не помню своих родителей и сначала я работал у мадам Жу -жу дома, потом она пристроила в это кафе, которое открыл ее муж. Пока был молод, работал на кухни, помогал повару. Потом уже отправили сюда.
– А живете вы где?
– За печкой сплю, там и все мои вещи.
– Вам платят за вашу работу?
Он удивленно посмотрел на меня.
– Ирма, здесь никому не платят. Вечером мы получим суп – это вся наша плата.