Любовь и время. Выбор судьбы
Шрифт:
"Где ты, мой Ёжик? Не заблудись, не потеряйся в этом густом тумане. Я выйду тебе навстречу, и буду освещать твой путь. Я буду твоей рекой, нежной и ласковой, буду бережно поддерживать тебя, если только ты захочешь. Я буду твоей тропинкой, чтобы ты не заблудился в лесу… когда-нибудь, когда тебе захочется тепла и чая с можжевеловым вареньем – вернись ко мне. Я тебя очень жду – всегда – всегда …
И ты обнимешь меня, и скажешь – ты моя. Мы будем смотреть на звёзды – долго, долго – всю оставшуюся жизнь…
Я люблю тебя и буду ждать…"
Легко верить в красивые слова, но если нужна поддержка – разве можно отказать человеку. Остаток полета они сидели – обнявшись и молчали. И молчание не тяготило, а объединяло их. Сергей с облегчением и благодарностью думал о том, что любимая женщина верит и поддерживает его. А Натан? Она просто любила.
Шум и суета в аэропорту сводили с ума Натан, привыкшую к одиночеству. Наверное, в Вавилонской башне было спокойнее, по крайней мере, там не приходилось получать багаж, который норовил исчезнуть. Спас Тедди, уладивший все административные дела, подключаясь напрямую к различным административным системам. Вышли из аэропорта и сели в аэромобиль с панорамными окнами. И хотя окна были солнцезащитные, но спастись от палящего южного солнца было невозможно. Радовало, что посмотрели город.
– Очень похоже на Стамбул, – задумчиво сказала Натан, – та же смесь греческой и арабской архитектуры, с вкраплениями современных построек из стекла и бетона.
Стамбул много лет назад покорил ее именно этим переплетением арабской вязи с византийской изысканностью. Величие древних зданий ревностно охраняли и сохраняли, по наследству передавая дух древнего города из поколения в поколение. Только Стамбул окружало море, а в Аммане – вдалеке царили горы.
Поселились в отеле на самой окраине города, среди типовых двухэтажных домиков. Небольшой номер из двух комнат украшали тканые ковры – килимы, на полу лежали циновки. Натан вышла на балкон и замерла от восхищения. Вдалеке виднелись горы, их скрывал туман, к вечеру накрывший город. Горы походили на диковинных великанов, прилегших отдохнуть по дороге к морю. В небе перемигивались звезды, созерцая окрестности в ожидании восхода луноликой повелительницы влюбленных и безумцев.
Из репродукторов башен минаретов мечетей зазвучала молитва муллы, напоминая о единении с Богом. У древних городов есть что- то общее: время, скрученное в старинных улочках, замедляет жизнь и в новых кварталах. Ночной ветерок лениво бродил между домов, даря долгожданную прохладу и успокоение. Он нежно обнял Натан, рассказывая неторопливые легенды Востока. И опять, у Натан – возникло чувство дежавю, как будто склейка реальностей проходила через ее сознание, карябая прошлыми воспоминаниями.
Натан вернулась в номер и не нашла Тедди. Он ушел по делам их небольшой экспедиции. Люди давно привыкли, что биороботы выполняют административные функции, встроенный искусственный интеллект позволял им не оформлять необходимые документы, а встроенная система платежей – быстро совершать расчеты. Через полчаса Тедди вернулся, нагруженный пакетами и с новой информацией. Пакеты источали ни с чем несравнимый аромат восточной кухни, который дразнил обоняние, и разжигал аппетит. Сели ужинать, расположившись у открытого балкона, через который проникала вечерняя прохлада. Тедди рассказал, что пообщался с местными старейшинами, узнал, что войти в пещеру и совершить обряд можно только несколько дней в году. И завтра именно такой день, вернее ночь, потому что все может произойти только в полнолуние. Тедди нашел проводника, у которого есть микроавтобус. В автомобиль уже погрузили все наше оборудование, запасы воды и продовольствия. Увидев удивленные взгляды людей, Тедди объяснил, что еще в Москве послал электронное письмо в Министерство туризма Иордании, в нем просил разрешение на посещение Лунной долины. Получив разрешение, договорился с одним каналом на Rutube о покупке видеосъёмок и фотографий путешествия, и ему даже заплатили аванс. Натан не прельщала возможность стать медийной личностью, но она успокоилась, когда узнала, откуда у биоробота появились денежные средства. Единственное, что ее расстроило, то, что не удастся посмотреть город и Петру. Во всяком случае – в этой реальности.
Выехали на рассвете. Звезды и алая полоса в небе оттеняли красоту сиреневатых гор. Выползший из низины туман накрыл окрестности, создавая иллюзию сказки. Неторопливую волшебную восточную сказку, уплывающую в вечность.
Необыкновенная красота Вади Рам была соткана из ярких снов и фантастических декораций. Но ехать по каменистой пустыне щедро усыпанной песком было нелегкое удовольствие. Трясло так, как будто машину испытывали на прочность. А может, так и было? Места силы не любят вторжения посторонних из любопытства или для эффектных селфи. Они не всегда пускают в свои владения праздных туристов, проникающих повсюду и нарушающих вековые устои. Пустыня принимает ищущих себя и Бога. Тишина – не для суеты, а для познания. Поэтому Иисус уходил в пустыню, чтобы решиться сделать выбор.
В полдень для отдыха остановились в тени черной скалы, поставили надувные палатки. Есть не хотелось, было слишком жарко. Проводник заварил чай по особому рецепту, с добавлением местных трав. Чай получился необыкновенно вкусный, словно впитал всю изысканность и сладость востока. За чаепитием завязалась беседа, говорил в основном проводник Ибрагим, а Тедди переводил. Проводник был из племени бедуинов, когда-то кочевавших по пустыне. Теперь они жили в городе, где мужчины работали гидами у туристов из арабских стран.
– Мне нравится жить в пещере. Я чувствую слияние с пустыней. Ночью смотрю на звезды, играю на флейте и слышу, как пустыня подпевает мне. Душа наслаждается покоем и близостью с Богом, – Ибрагим загадочно улыбался.
– Счастье всегда близко, рядом с сердцем, – Натан поразили слова Ибрагима, и вдруг открылась ей простая истина смысла жизни. Быть счастливым.
Конец ознакомительного фрагмента.