Любовь к наследству прилагается

Вильде Арина

— Даже не думай, Кир, это твоя мечта, — возражаю я и не могу отвести взгляд от него, когда мы останавливаемся у машины. Удивительно, как судьба меняет наши жизни. Из разгильдяя и бабника получился прекрасный семьянин и отец. Из ненависти проросла крепкая любовь и я уже не могу вспомнить как это, жить без Кирилла. Что ж, наверное, в следующий раз, когда он сделает мне предложение я обязательно скажу "да".

***

Кирилл

Я

разрываюсь между своими девочками, не зная кому больше уделить внимания. Смотрю как сладко спит в кроватке дочь и не могу поверить, что еще какой-то почти год назад ее не существовало в моей жизни. И как только жил без Оксаны? Приглушаю свет в комнате и мчусь к Любе, несмотря на то что готов часами наблюдать за спящей дочерью.

Месяц в разлуке — подобно аду, тем более у нас с Любой только-только начали налаживаться отношения. Те самые, ага. Сначала она не подпускала меня к себе потому что беременная, потом реабилитация после кесарево сечения, а потом сотни отмазок и причин. Одна из которых — мы не женаты, никакого секса до свадьбы. И плевать, что у нас уже и ребенок есть. Клянусь, эта женщина решила добить меня окончательно. И ведь хотела меня не меньше моего, несколько раз мы даже доходили до откровенных ласк, но каждый раз Любе удавалось ускользнуть, наплевав на мою неудовлетворенность. И вот несколько месяцев назад, каким-то непостижимым чудом мне удалось сломить своим напоров недотрогу. Я ввалился к ней в офис, закрыл на ключ дверь и набросился на нее, зажав у стены. В общем, полгода без секса — это самое длинное воздержание в моей жизни с тех пор, как я впервые познал что такое настоящий рай.

— Лю-юба, не притворяйся, я знаю ты не спишь, — быстро снимаю с себя одежду и ложусь рядом с ней. Провожу рукой по ее талие, склоняюсь к губам, чтобы сорвать поцелуй, но никакого ответа не получаю. — Люба? Люба? Нет-нет, ты не можешь быть так жестока ко мне, я дни отсчитывал до твоего прилета.

— Умн, — ворчит она и переворачивается на бок.

— Вот черт, — выдыхаю разочарованно и переворачиваюсь на спину. Почему с этой женщиной всегда так сложно?

Я проваливаюсь в сон под утро и конечно же просыпаюсь в постели один. Смотрю на время и подрываюсь, в спешке принимаю душ и одеваю брюки и белую рубашку.

— Люба, там няня должна прийти, она посидит с Оксаной, а мы поедим в ресторан. Покажу тебе свое детище, — выкрикиваю, пытаясь найти своих девочек.

— Да, я готова, — Левандовская появляется в небольшой гостиной моей холостяцкой берлоги и от одного ее вида сердце сжимается в груди. Словно до этого я ни разу не видел ее в обтягивающем белом платье. Иногда сам себе завидую, честное слово. У меня красивая и умная женщина, а еще упертая и невыносимая, но это можно пережить.

Я чертовски волнуюсь. Хочу чтобы ей понравился мой новый ресторан, а еще в очередной раз собираюсь сделать ей предложение. В последний. Потому что если она посмеет снова отказать мне, то пусть потом сама становится на колени с кольцом и предлагает руку и сердце. Потому что с меня достаточно.

Стоит нам перешагнуть порог просторного светлого зала, как в глазах девушки вспыхивает интерес и восторг.

— Ох, это великолепно. Признаться честно, я рассчитывала на какую-то "бадежку".

— Ну, спасибо тебе, женщина, — усмехаюсь я, притягивая ее к себе и целуя в висок. — Ты должна попробовать десерт. Шеф-повар приготовил его специально для тебя. Присаживайся, — отодвигаю стул у столика с видом на площадь и жестом подзываю официанта.

— Не знала что ты владеешь итальянским, — удивленно вскидывает бровь она.

— Ты много чего еще не знаешь обо мне, — я замолкаю, нервно постукивая пальцами по столу и напрягаюсь, когда перед Любой ставят тарелку с Тирамису.

— Я ожидала чего-то более…. хм, экзотического что ли? — подымает на меня хитрый взгляд.

— Прости, но мы не в Китае, но могу поспорить на свое наследство, что такого ты нигде в мире больше не попробуешь.

— Смею напомнить, что у тебя больше нет наследства, Федор Александрович в очередной раз переписал завещание.

— Правда?

— Да, завод отойдет Оксане, а загородный дом — доберманам.

— Скажи что шутишь, — дед сошел с ума на старости, честное слово.

— Увы, но это так, — Люба сжимает пальцами ложечку и подносит ее к своим губам. Я напряженно слежу за ее движениями, не вникая в суть ее слов.

— … и знаешь, тебе бы… Ай, зуб, боже, — вскрикивает она, прижимая ладонью рот, а мои глаза расширяются от страха, потому что в моих мыслях это было намного романтичней. Она должна была найти кольцо в тирамису, а не сломать об него зуб. А как прикажете делать восьмое по счету предложение? Я исчерпал свою фантазию. — Что это, господи?

— Выходи за меня? — произношу на одном дыхании, прежде чем она достанет изо рта кольцо и закатит мне скандал.

— Ты достал, Царев, — шипит Люба, а потом на ее лице расцветает улыбка. — Да. Я согласна. Только не мог бы ты отвезти меня к стоматологу. У меня, кажется, пол зуба отломалось.

— Эм, а как же поцелуйчик и быстрый секс в кладовке?