Любовь как океан
Шрифт:
– Так оно и есть, – подтвердила Софи. – Я увидела собаку, подумала, что она собирается наброситься на девочку, и...
Кухарка, выслушав объяснения, покачала головой.
– Но, милочка, подумай сама, откуда в саду взяться злым собакам? Это охраняемая территория, сюда даже мышь не проскочит незамеченной!
– Теперь я все это понимаю, но в тот момент так испугалась за Элизабет, что... – Софи не договорила, но и без того было ясно, что она хотела сказать.
– Значит, так, предлагаю ничего не говорить мистеру Дайвери, – сказала Молли. – Ничего страшного не произошло, поэтому и обсуждать нечего. И с Чарлзом я поговорю, чтобы держал рот на замке. А ты, Элизабет, не проболтаешься?
Но девочка не успела ответить. По дому разнеслось цоканье каблучков, и в кухню вошла дама, такая шикарная, что у Софи даже рот открылся от удивления. Казалось, женщина сошла с обложки модного журнала или с газетных страниц светской хроники. Все в ее облике было продумано до мельчайших деталей. Черное платье с глубоким декольте сидело безукоризненно, а шляпка со стразами, маленькая сумочка и туфли на шпильках прекрасно дополняли наряд.
Дама сняла темные очки, и Софи поняла, что той не меньше пятидесяти, хотя пластические хирурги славно потрудились над ее внешностью.
– Бабушка! – радостно завопила Элизабет, спеша навстречу женщине. – А почему ты не приехала вчера к нам ужинать?
– Во-первых, не бабушка, а Джулия. Мы же договорились, что ты будешь меня называть только так! – строго произнесла шикарная дама, игнорируя вопрос об ужине. – А во-вторых, что произошло? Почему ты вся в грязи?
– Новая няня Софи уронила меня на клумбу... Ой! – Девочка осеклась, вспомнив, что Молли просила никому не рассказывать о случившемся. – То есть я сама споткнулась и упала.
Тонкие брови женщины в черном платье удивленно поползли на лоб, да быстро вернулись на место – их хозяйка вовремя вспомнила, что от мимики появляются морщины.
– Новая няня? – повернулась она к француженке. – Очень интересно. И кто же вас нанял?
– Ваш сын, – поспешила разъяснить ситуацию Молли. – Только не волнуйтесь, миссис Дайвери, ничего страшного с девочкой не случилось.
Мать Рона смерила взглядом Софи и фыркнула, давая понять, что знает цену таким девицам. Потом отвернулась и, говоря в пустоту, но обращаясь явно к няне, произнесла:
– Ребенка отмыть и переодеть. Я сейчас же забираю Элизабет с собой и везу в магазин игрушек. А с сыном поговорю, когда мы вернемся. Надо же, нанял прислугу, не советуясь со мной!
Софи молча взяла девочку за руку и повела наверх приводить в порядок. Она испытывала досаду за происшедшее. Ведь если бы они не стали терять время на объяснения Молли, то к приходу матери Рона, возможно, успели бы умыться и переодеться. А так знакомство с миссис Дайвери прошло не лучшим образом.
Элизабет тоже как-то притихла. Видимо, винила себя за то, что проговорилась бабушке.
– Софи, а хочешь, я привезу тебе что-нибудь из магазина? – только поинтересовалась она, когда няня утирала ее умытую мордашку полотенцем.
– Привези мне хорошее настроение, – пошутила француженка, давая понять, что совсем не сердится на малышку.
Через какое-то время, когда миссис Дайвери с внучкой покинули дом, переодевшаяся в чистую одежду Софи сидела в кухне и пила сваренный Молли кофе – ничуть не хуже, чем готовят во Франции. Рон знал, за что платит кухарке жалованье.
– Только не расстраивайся, – утешала та Софи. – Тебя не уволят из-за этого недоразумения. Джулия не имеет особого влияния на сына, хотя очень бы этого хотела.
– Видимо, это присуще всем матерям, – заметила девушка. – А чем занимается миссис Дайвери? Она выглядит словно кинозвезда.
– Так и есть, – улыбнулась Молли.
Видя интерес во взгляде собеседницы, она рассказала, что в молодости Джулия снялась в парочке ролей второго плана и несколько раз мелькнула в эпизодах. Гениальной актрисой ей было не суждено стать, зато выпал шанс, выйти замуж за очень успешного бизнесмена. И она этим шансом воспользовалась. Родила сына, довольно скоро забросила кинокарьеру, но не перестала вращаться в высшем обществе. Правда, о ней перестали говорить «киноактриса», представляя чаше женой мистера Дайвери, но Джулию это не смущало. Она любила богатство, купалась в роскоши, а профессиональные амбиции ее не беспокоили. Дела мужа шли в гору, состояние выросло до невообразимых размеров, и бывшая актриса была довольна жизнью.
Несколько лет назад отец Рона принял решение вести уединенный образ жизни, передав бразды правления бизнесом повзрослевшему сыну. Последний стал развивать дело, начатое родителем, и благосостоянию Джулии ничего не угрожало. Она не поддержала мужа в его стремлении к спокойному существованию. Ей хотелось жить для себя, что она и делала, время от времени совершая набеги на сыновний дом: советуя, как поступать в той или иной ситуации, и пытаясь установить там собственные порядки. Например, она уже два года подряд настоятельно рекомендовала Рону жениться. Однако он лишь отмахивался и старался побыстрее закончить неприятный для себя разговор. Хелен была такой прекрасной женой, что сложно было представить кого-то на ее месте...
– Прислуга обычно знает о жизни хозяев все, – заканчивала рассказ Молли. – Главное, чтобы эти сведения не распространились за пределы дома. Понимаешь, о чем я?
– Да, конечно, – утвердительно кивнула Софи, отставляя пустую чашку. – Да мне и рассказать-то некому, у меня нет друзей в этом городе... Но какая все-таки печальная история произошла с женой мистера Дайвери! И Элизабет осталась без матери...
– Это действительно ужасно. Когда Рон женился, Джулия была против, считая, что двадцать три года – несерьезный возраст для брака. Она говорила, что сын еще не нагулялся и не сможет хранить верность супруге. Но время показало, что настоящие чувства не ржавеют. Иногда я думаю, что хозяин вообще однолюб. И это грустно, ведь в таком случае он никогда не найдет любящую мачеху для дочери... Но что-то я с тобой заболталась, мне пора заниматься делами. А ты, если хочешь, иди отдохни. Пока Джулия не привезла Элизабет, у тебя есть свободное время.
Софи послушно покинула кухню, поднялась на второй этаж, но пошла не в свою комнату, а в детскую. Посмотрев вокруг, она увидела на стене фотографию, на которую раньше не обратила внимания. Молодая светловолосая женщина в белом подвенечном платье держит в руках букет цветов. Еще все хорошо, Хелен счастлива и уверена, что проживет со своим избранником много лет в любви и согласии.
Девушка подумала, что понимает, почему в детскую повесили именно этот снимок. От него просто веяло положительной энергией. Элизабет, как и всем детям, в раннем возрасте потерявшим родителей, наверняка сказали, что мама вознеслась на небеса и теперь наблюдает за ней оттуда. А фото должно было рождать в душе крошки самые добрые чувства: мамочка ее очень любит, хоть и вынуждена была оставить.