Любовь как закладная жизни
Шрифт:
Вячеслав улыбнулся шире и покачал головой. Сильно-сильно обнял ее за плечи:
— Наоборот, Бусинка, — он погладил ее пальцами по векам, бровям, обхватил ладонью щеку. — Все просто шикарно. Теперь, все путем, — она зажмурилась, когда Вячек стал гладить ее по волосам. — Ты песню свою записала? — погрузив пальцы в ее пряди, поинтересовался он.
— Да, — Агния только улыбнулась, не желая шевелиться, чтобы не мешать ему, потому что от каждого движения любимого испытывала удовольствие. — Записали, диск я тебе привезла.
— Хорошо, —
— Хорошо, — с готовностью согласилась она. Помолчала. А потом решила, что лучше сама скажет, ей Вячеслав не будет грубить. — Вячек, там Михаил опять насчет того концерта говорил, он очень хочет, чтобы я начала выступать. Ты не сердись на него, когда он позвонит, хорошо? Я сказала, что ты не разрешил, но он хочет переубедить и…
— А ты сильно там спеть хочешь? — прервав ее торопливые объяснения, как-то так спросил Вячеслав, что она замолчала, уставившись на него. И вздохнул, но не начал сердиться, вроде.
Агния немного смущенно сжала губы, глянула на него из-под ресниц:
— Хочу, — тихо призналась она прерывающимся голосом. — Понимаешь…
— Тогда можешь сказать Михаилу, что я разрешил. Хотя, — остановился Вячеслав, когда Агния все еще ошарашенно смотрела на любимого. — Не надо, я сам скажу, и серьезно с ним побазарю, насчет всего этого. Но если ты хочешь — я не против, — опустив лицо между ее шеей и плечом, Вячеслав, кажется, прикрыл глаза.
Все еще ничего не сказав, Агния молча глянула на бутылку с коньяком: вроде Вячек и выпил мало, бутылка казалась только открытой. Может это вторая? С чего это он вдруг так кардинально изменил свое мнение?
— Вячек? — неуверенно переспросила Агния, чуть отклонившись. Протянула ладонь и погладила мужа по лбу, по щекам, на всякий случай проверяя нормальная ли у него температура. — Ты уверен, что все хорошо?
Он поднял голову и глянул на нее с немного насмешливым превосходством, надавил на ее затылок, заставив теперь Агнию устроиться на его плече:
— Если бы ты могла себе хоть представить, как я тебя люблю, — с нажимом проведя по ее волосам ладонью, вдруг тихо прошептал Вячеслав, целуя ее брови.
Так, что у Агнии мороз по коже прошел. И от признания, которого она не слышала все эти месяцы, хоть и не сомневалась в чувствах любимого. И от этого тона, от выражения глаз Вячека.
— И я тебя очень люблю, ты же знаешь, — почему-то, совсем смутившись, так же тихо ответила она.
— Знаю, малышка, — кивнул Вячеслав, еще раз погладив ее.
Но так улыбнулся… Со всей этой любовью, с нежностью, но будто и некоторым снисхождением. Словно его немного рассмешило сравнение их чувств.
Он не смог объяснить ей, почему сейчас на таком подрыве. И того, почему не может Бусинку из своих рук выпустить, Вячеслав не сумел бы донести. Раз не говорил о подозрениях насчет ее здоровья,
Блин, Боруцкому реально заорать от облегчения захотелось. И он даже не сердился, отмахнувшись, когда Леха начал извиняться. Хрен с ними, с непонятками этими. Кто знает? Может и не было ничего, действительно. А может не зря он и себе и Андрюхе на горло наступил, и все это дало свои результаты? Главное, что Бусинка в его руках — здоровая, веселая и невредимая. А со всем остальным он справится, витаминами ее напичкает просто.
— Ты куда так бежала? — еще немного хрипло из-за всего, что давило на грудину изнутри, поинтересовался Вячек, продолжая крепко обнимать свою малышку.
— Я рамки для фотографий купила, — Бусинка просто расплылась в счастливой улыбке. — Хочу посмотреть, какой снимок, в какую вставлять, и развесить на стенах.
— И как ты их развешивать собиралась? — вздернул бровь Вячеслав, слабо представляя себе свою малышку, прыгающую вокруг стен с молотком и гвоздями.
— Ну, я об этом не думала, если честно, — призналась она. — Сначала хотела разобраться с рамками. А потом… Вову попросила бы, наверное. Ты же поздно планировал вернуться.
— Ладно, чего Лысого дергать, пошли, будем разбираться с твоими рамками, раз уж я дома, — готовый сейчас хоть листы в нотной тетради ей переворачивать на радостях, Вячеслав потянул ее на второй этаж, куда Агния и бежала до этого.
Как ни странно, но за эту неделю Агния успела наклацать просто кипу фото, они занимались их размещением чуть ли не до вечера. И когда Вячек немного уже забодался махать молотком, но ясное дело ни слова об этом не сказав, не желая сбивать энтузиазм своей Бусинки, она наконец-то замерла посреди первого этажа. Так, чтоб и лестница просматривалась, и гостиная, и кухня. До его кабинета они со своими фото еще не добрались.
— Здорово, правда? — его малышка закружилась на месте, стараясь рассмотреть все снимки.
Вячек и сам огляделся:
— Стоп. Погоди. — Он нахмурился, повторив ее маневр. Прошелся вдоль стен, которые сам продырявил. И так же хмурясь, повернулся к Агнии. — Я не понял, а че так мало твоих фото?
Собственно, он даже преувеличил: на всех снимках был или сам Вячеслав, или Плюх, или они всей компанией, с Федотом и Лысым. Малышка же имелась лишь на одном снимке, который сделал Федот сразу после того, как подарил этот фотоаппарат, в день венчания. У Бусинки на этом фото еще даже платок на плечах лежал, тот, что Вячеслав безумно долго выбирал, почему-то боясь ее расстроить своим выбором. А сама малышка на этом снимке крепко обнимала Вячеслава за пояс. И он же настолько же сильно держал ее. Типа их свадебное фото.