Любовь мексиканского сыщика
Шрифт:
Она круто развернулась и бросилась к черной лестнице, затем побежала вниз, вздрагивая от стука собственных каблуков.
Надо успокоиться, твердила она на ходу, нельзя так распускаться. Она всегда выбиралась из любой ситуации с малыми потерями, всегда умела найти наилучший выход из любого, самого трудного положения. Да, но в такое положение она не попадала никогда, тут же возразил в ее голове чужой противный голос.
Она выскочила во двор и устремилась было к парковке, но тут же одумалась. Она не может взять свою машину, это очень глупо, ее тут же вычислят и остановят.
Охранник у входа едва не высунулся
Пришлось идти до проспекта, потому что ловить машину на виду у парня было еще более глупо – он сразу ее заподозрит.
Остановились раздолбанные «Жигули» – неужели с ней все так плохо? Она махнула рукой – проезжай, мол, не по Сеньке шапка – и села только в третью машину.
В салоне было ужасно грязно и возмутительно пахло парфюмерией. Да еще орало радио – какой-то шансон. Она назвала нужную улицу, водитель заметил брезгливость на ее лице и все понял.
– Ты радуйся, что хоть на такой можешь ехать! – сказал он и поглядел хитро.
Елена вздрогнула – что он хочет этим сказать? Неужели водитель знает, что ее ищет милиция по подозрению в убийстве? И что вполне возможно, что эту ночь она проведет в камере? А уж там всяко хуже, чем в этой машине…
– Езжай уж, – вздохнула она, – недосуг мне… И радио выключи!
Преодолевая отвращение, она откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.
Вот и все. Сейчас она приедет в офис фирмы «Томограф» и поговорит с ее владельцем Дмитрием Голубцовым. Поговорит наедине. И начистоту. Пришла пора расставить все точки над «i».
Две крупнейшие фирмы по поставке и установке медицинского оборудования – ее «Медсервис» и его «Томограф». Самый главный ее конкурент. Готовый, как выяснилось, на все. Даже на такую беспримерную подлость.
Что ж, у нее развязаны руки, она тоже готова на все.
Шея заболела от неудобного сиденья, Елена заворочалась и едва не застонала. Неужели это конец? Да ерунда, она все выдержит… Нужно отвлечься и подумать о другом.
Но перед глазами у нее встало детство, их маленький городок на берегу тихой речки, несколько кирпичных домов в центре, в основном – деревенские аккуратные домики с палисадниками. Летом сонная тишина, и куры бродят по пыльной дороге, не боясь редко проезжающих машин. Вода в речке на мелком месте теплая, как парное молоко, а на другом берегу, на горе, – развалины монастыря, и остатки позолоты на куполах сверкают в лучах заходящего солнца.
Но она редко плескалась на мелком месте, она заплывала на середину речки, где течение. И всегда рядом с ней был Митька Голубцов, Голубец, Голубчик…
Они жили через улицу, дома стояли напротив. Матери их были подругами, часто забегали по-соседски, обменивались разными мелочами по хозяйству, делились всем, что имели.
Выросли у Митькиной бабушки в палисаднике чудесные алые мальвы – на следующий год и у Лениной мамы такие же.
Достала по случаю Ленина мама красивого тюля на занавески – глядь, и в Митькином доме точно такие же топорщатся фестонами.
Они вместе, в один год, пошли в школу, но не сели за одну парту – не потому, что боялись, что будут дразнить женихом и невестой, Елена с детства никого и ничего не боялась, просто она хотела поставить себя в классе самостоятельно, чтобы никто не защищал и не покровительствовал.
Ленина мама была вдовой. Отца своего Лена не помнила, он разбился на машине, когда ей не было и двух лет. Они жили тогда в Ленинграде, в одной квартире с Лениной бабушкой. У мамы со свекровью отношения были плохие с самого начала – та никак не могла простить сыну, что он женился на нищей девчонке из провинции. А после несчастья отношения и вовсе испортились – свекровь совсем потеряла разум от горя, устраивала скандалы по всякому поводу и вовсе без повода и договорилась до того, что обвиняла невестку в смерти ее сына – он-де пытался заработать на семью, оттого и сорвался на машине в плохую погоду не то за клюквой, не то за елками к Новому году.
Лена слышала эту историю много раз от мамы гораздо позже. А тогда приехала из родного города Ленина вторая бабушка, стукнула кулаком по столу и забрала к себе дочку с внучкой. Характер у той бабушки был боевой, неуступчивый и твердый, за словом в карман она не лезла и решения всегда принимала самостоятельно, потом, через много лет, мама часто вздыхала, говоря Лене, что та характером удалась в бабку и жить ей будет трудно.
Тогда же они уехали в родной Зареченск и стали жить в маленьком чистеньком домике, где в палисаднике цвели мальвы и золотые шары.
Когда Лена училась во втором классе, умерла бабушка, и через несколько месяцев мама вышла замуж. Соседки поговаривали, что связь эта длилась давно, только бабушка со своим властным характером не разрешала маме выходить замуж за простого человека. Мамин муж был и правда простоват.
Высокий, худой и молчаливый, он выглядел мрачноватым, потому что улыбался крайне редко. Работал он шофером-дальнобойщиком, дома отсутствовал по неделям. А когда приезжал, то копался в саду или мастерил что-нибудь в доме. В положенное время у Лены родилась сестра, девочку назвали Лизой. Отец к малышке относился внешне спокойно, подходил редко, а на руки и вовсе не брал – боялся.
К Лене отчим относился равнодушно, скупо кивнет при встрече, да и отвернется. Но не обижал, за все время пальцем не тронул и грубого слова не сказал.
Мама после родов сильно располнела, увлеклась вареньем и консервированием и выглядела вполне счастливой. Соседки ей откровенно завидовали – муж работящий, непьющий, а что молчит все время, так оно и лучше – дети меньше мата в доме услышат.
Лена училась хорошо, причем без всякого напряжения. Помогала матери – не по внутренней склонности к домашнему хозяйству, а по справедливости. Бабушка успела внушить ей, что дармоедов в любом коллективе не любят. Живешь в семье – будь добра делать то, что можешь. Все работают, никто не обязан тебя обслуживать. Учителя ее все же не хвалили – слишком самостоятельная и гордая.
С Митькой они понимали друг друга не с полуслова, а с полувзгляда, они просто думали одновременно одну и ту же мысль. Они проводили вместе все время, это даже нельзя было назвать дружбой, просто они были двумя половинками одного целого.
Лизка, конечно, здорово подпортила Лене жизнь. Приходилось возиться с ней, гулять, играть, в общем, присматривать. И тут Митька оказался очень кстати – у него уже было двое младших братьев, он научился таскать их на закорках и вытирать носы, так что с маленькой Лизкой освоился очень быстро.