Любовь на первой полосе

Пактер Труди

— Не скажу ничего за или против Трейси Ривс, — осторожно начал Тед. — Но меня, признаюсь, беспокоишь ты, Рут. Думаю, ты поторопилась с выводами. — Она хотела возразить, но он не дал ей этого сделать: — Лет пять назад у меня был автор. Только-только из колледжа. По сравнению с Трейси он оказался полным идиотом. Не мог написать не то что материал, а даже свою фамилию. Много раз я хотел ворваться в этот кабинет и потребовать его увольнения. Совсем как ты. Но все же не пошел. Что-то меня удержало.

Теперь я не жалею, что

прислушался тогда к своему внутреннему голосу. Через два года я отправил парня на съезд Демократической партии, и он вернулся оттуда с лучшим аналитическим обзором, какие я видел, пожалуй, только в «Вашингтон пост». А до того я посылал его на конкурсы красоты и на интервью с теледивами. И когда у него не получалось, я называл его про себя болваном. Дело, оказывается, было не в нем, а во мне. По незнанию я использовал его не там, где он хорош. Это послужило мне уроком. Я понял, что нельзя смотреть на новичков свысока. Иногда к их желаниям надо прислушиваться. Главное — выяснить их интересы, тогда у них может что-то получиться. Вот и у Трейси, возможно, есть какой-нибудь талант. Просто необходимо узнать, что ее заводит.

— Это я уже узнала, — буркнула Рут. — Потому и пришла сюда.

— Извини, Рут, я не понял, — вмешался Кремер.

Она не стала повторять. Все равно уже бесполезно. Но какой-то непонятной причине Кремер уперся, хотя увольнение нерадивого сотрудника — обычное дело. Казалось бы…

Но жизненный опыт подсказывал ей, что здесь что-то нечисто. Только выяснять не стоит, лучше заткнуться и держать свое мнение при себе. Рут нравилась ее работа, так зачем навлекать на себя неприятности из-за этой идиотки. С сучкой Трейси она еще разберется, а пока нужно выйти из этого кабинета живой.

Рут улыбнулась:

— Просто я сказала, что Билл с Тедом, возможно, правы. Возможно, я недооцениваю Трейси. Возможно, в будущем из нее что-нибудь и получится.

— Вот и умница, — сказал Кремер. — Я знал, что ты, в конце концов, образумишься. У каждого из нас возникают проблемы, и выход тут один: прислушаться к мнению коллег. Тогда можно взглянуть на свою проблему объективно. Всегда заходи к дядюшке Кремеру. Он тебя поймет.

Рут встала.

«Считай, что тебе сегодня повезло. Когда есть такие друзья, то и враги не нужны».

ГЛАВА 6

Она купила бутылку шампанского, поскольку сегодня был день ее рождения. Но пила Кейт в одиночестве, потому что Тед занимался близнецами. Она его не винила. Ни к чему делать вид, что у любовника нет жены и детей. Ведь Тед этого никогда не скрывал. И надо смотреть на вещи трезво, глазами женщины, которой сегодня исполнилось двадцать восемь.

Но почему же так горько? Почему сердце ноет от боли и обиды?

«Значит, он забыл про мой день рождения. Помчался на какой-то дурацкий спортивный праздник. Значит, сыновей он любит больше, чем меня. Кто виноват?»

Кейт начала

открывать бутылку, и хлопок вылетевшей пробки прозвучал в мертвой тишине квартиры особенно нелепо, даже неуместно. Шампанское пьют на шумных вечеринках. Или с любимыми. Его не тратят на одиноких женщин. Что им праздновать?

Устроившись в кресле у кофейного столика, она доверху наполнила высокий хрустальный бокал и взглянула в окно. Какого черта она сидит одна, как старая дева?

Можно сходить к ребятам в «Донахью». Нет, слишком тягостные воспоминания. Можно провести вечер с Рур. Нет. Узнав, что Рут хорошо знакома с Санди, Кейт перестала обсуждать с подругой свои любовные отношения. Рут все известно. Хватит с нее.

А слезы Кейт предпочитала лить в одиночестве. Может, позвонить бывшему любовнику, сходить в кино? А если бывший любовник неправильно ее поймет?

Нет, лучше быть одной. Кейт снова наполнила бокал. Ночь предстояла долгая.

К половине одиннадцатого душевная боль утихла. Вино несколько притупило горечь обиды. Кейт решила принять горячий душ, выпить снотворное и на этом закончить празднование.

Тут она услышала звонок. Кого это несет в такой час?

Накинув махровый халат, Кейт подошла к домофону.

— Кто там?

Ей было немного страшно. Днем Виллидж — милый уютный городок. Ночью же правила игры меняются.

— Это я, открой.

Кейт растерялась. Она ждала Теда днем, но сейчас? Он хоть понимает, что делает?

Она стояла у двери, чувствуя легкое головокружение от вина и пытаясь как-то объяснить столь крутой поворот событий.

Голос Теда вернул ее к действительности. Осознав, наконец, кто пришел, Кейт обрадовалась, и едва Тед появился на пороге, бросилась ему на шею. И заплакала.

— Я думала, ты забыл, — повторяла она, уткнувшись ему в плечо. — Я думала, тебе все равно.

Тед вынул из кармана носовой платок и вытер ей слезы, затем, словно ребенка, погладил по голове и отвел к дивану.

— Как я мог? — удивился он. — Я люблю тебя. А любимых я никогда не забываю. Тем более в их день рождения.

Но Кейт уже не могла остановиться. Слезы все текли и текли по щекам. Гордость, целый вечер не дававшая ей проявить слабость, внезапно уступила. И эти слезы многое объяснили Теду. Он понял, что очень ей нужен. Не меньше, чем жене. И детям.

Наверное, она должна прийти в ужас от того, что так неосмотрительно открыла ему свои чувства. Но Кейт испытывала только облегчение. «Я увязла с головой. Ну и плевать».

Несколько часов спустя, когда они кончили заниматься любовью и Тед уснул, она разбудила его:

— Я хотела тебя спросить…

— Сейчас? Посреди ночи?

— Да.

— О'кей, спрашивай.

— Что ты сказал Санди?

После некоторого молчания он произнес:

— Я сказал, что должен встретиться по работе с одним человеком. В Вашингтоне.