Любовь не тонет или…
Шрифт:
Задумалась. А что? Вдруг не удастся нормально вернуться домой. Не прозябать же здесь просто так. Все же я топ-менеджер огогокакой, уж с русалами всякими справлюсь.
Как бы между прочим спросила:
— А часто эти принцессы ваши здесь оставались? Ну, то есть не отказывались от детей.
Феликс насторожился. Чует, чешуйчатый, что жареным пахнет. Интересно, а как тут к запеченной рыбе относятся? Костры там. Или надо забеременеть обязательно ради таких изысков…
— Нечасто.
Исчерпывающий ответ. Но
Потом сбагрят каким-нибудь глухонемым русалкам. Или ещё чего хуже, ракушкам. И поминай как звали.
— Хотелось бы поподробнее. Я так понимаю, что здесь общество разделено по классам. А принцессы к какому принадлежат?
Едва не растянулась в улыбке от кислого выражения его лица. Такое ощущение, что до меня ему сплошь и рядом попадались послушные аморфные девицы. С сообразительностью медузы.
— Своему миру они принадлежат. Откуда приходите, туда и дорога. Так что ты особо не рассчитывай тут обжиться. Да и вообще, чем тебя все блага мира не прельщают?
Задумалась. Действительно. Чем же. Должно быть, дело в том, что это слишком неинтересно. Ничего не надо делать, ничего не надо добиваться. Сиди себе и на гарем из мужиков подглядывай.
Ой, это занесло меня слегка. Ответила своему дворецкому:
— Скучно.
Тот закатил глаза. Тем временем мы осторожно двинулись вперёд. Любопытно, а что тут у нас является движущей силой повозки? Ну,или кареты.
Так-то мы одни такие красивые на дороге были. Все на нас пялились, показывали пальцами, а подрастающее поколение пыталось догнать и коснуться. П — популярность.
— Не понимаю я тебя, Твердолобова. В вашем мире в твоём возрасте уже принято семью иметь и семерых детей по лавкам. Как это… Старая дева ты.
Не удержалась и от души рассмеялась. Вот что значит дитя отсталой цивилизации. Он же насупился от подобного неуважения. Я пояснила:
— Феликс, да что за средневековые замашки? Хотя пардон, не смею критиковать вашу патриархальную песочницу. Но все течёт, все меняется!
Последние слова вырвались весьма коварным предвкушающим тоном. При этом я ещё и ручки потирала. А бедный дворецкий только что не перекрестился.
Правильно. Меня как-то в офисе одна фанатичка водой святой окатила. Сказала потом охране, что просто дьявола из меня изгнать хотела. Ха! Лучше бы мужа своего изгнала, потому что он по всем бабам в офисе по очереди таскался. Но кто я такая, чтобы советы домохозяйкам давать?
Вдруг мы резко тормознули. Я даже чуть не слетела со своего мягкого сиденья, а все потому, что пристроилась на самый край, дабы не сильно мокнуть.
Уже хотела возмутиться сей неаккуратностью, как увидела в окне нечто. Нечто совершенно не вязавшееся с моим хоть и скудным, но достаточно сформировавшимся мнением о подводном мире. Странным голосом спросила:
— Феликс, а это не проститутки, случаем?
Глава 10. Сима
— Это не проститутки. Это тутки.
— Чего?
Удивленно уставилась на него. Что за тутки? В голове тут же всплыла бывшая ранее популярной песенка из клуба для весельчаков. Тутки-тутки-проститутки…
Ещё раз внимательно посмотрела на русалок, выстроившихся цветастой шеренгой вдоль дороги. Нет, ну тут как бы без вариантов. Зато зря я грешила на местные дороги.
Теперь понятно, кто создал пробку и почему здесь такие безликие средства передвижения. Я б сказала, тонированные по кругу. Они останавливались напротив русалочек и общались.
Иногда русалочка заплывали внутрь местноймашины, а на ее место становилась новая. Такая же яркая, красивая и цветастая. Точнее, ну как красивая… При ближайшем рассмотрении оказалось, что там тысяча и один слой местного макияжа.
Что вполне логично. Всё-таки тут в воде наверняка нужна не просто тушь водостойкая. Вот и изощряются как могут.
Макияж выглядел очень искусственно, и наверняка его можно было снять единой маской. Зачем это все? Традиции? Подводный мир начинал мне казаться все интереснее.
— Ты меня, конечно, извини, но это точно проститутки. Сомневаюсь, что эти русалочки с ними едут картошку жарить.
Феликс закатил глаза. Если он так часто будет это делать, то они у него заклинить могут в таком положении. Надо бы предупредить дворецкого. Потом.
— Уважаемая принцесса, это не ваши дамочки лёгкого поведения, а древнейшая и благороднейшая профессия. Это тутки, девушки, что оказывают услуги нуждающимся за определённую стоимость.
Ага. Ну не проститутки ни разу. Добрые самаритянки, торгующие телом. Исключительно для нуждающихся. Очередь была огромная, видно, в подводном мире нуждается каждый третий.
— Ну-ну. И какие же услуги они оказывают?
— Разумеется, интимные! Разное же бывает. Например, в беременность соитие запрещено, при болезнях тоже. Не разрушать же семьи. Да и что одиноким делать?
Чем дальше в лес, тем становилось интереснее. Расположилась на сиденье, оторвавшись от яркого зрелища «помощи». Насмешливо посмотрела на Феликса:
— А потерпеть? И почему нельзя? У нас на земле народ только по медицинским показаниям воздерживается. А насчёт одиноких… Ну, сходи, познакомься там. Или у вас до свадьбы ни-ни?
Я задала этот вопрос, думая посмеяться. Но Феликс абсолютно серьезно ответил:
— Конечно ни-ни! Твоя девственность принадлежит только супругу. Но мужчин на всех не хватает, и поэтому некоторые прекрасныедевушки посвящают свою жизнь гаремам высших, предпочтя судьбу туток.