Любовь не ждет
Шрифт:
— Мы можем вернуться к этому вопросу позже, когда я познакомлюсь с вашей горничной и выясню, ленива она или просто плохо обучена. Но поскольку она вернется недостаточно скоро, чтобы заняться делами, которые не терпят отлагательства, я хотела бы прибегнуть к помощи других ваших работников, чтобы привести дом в приемлемое состояние.
Закери расхохотался.
— Они не станут убираться в доме! Они ковбои, а не горничные. Впрочем, кто знает, если вы попросите. — Он снова рассмеялся.
— Значит, вы не будете настаивать, чтобы они помогли мне?
— Нет, конечно. Я не стану рисковать отличными работниками, которые
Тиффани снова залилась румянцем. Дело не в том, что она умеет, возмущенно подумала она. Дело в том, чтобы провести черту, и она свою провела. Она готова нанимать горничных и платить им из своего кармана, если их можно найти в этом медвежьем углу, что, похоже, не так то просто. Видимо, ему наплевать, что она тоже может взбунтоваться и уволиться. В конце концов, это невыносимо. У него не дом, а свинарник!
Тиффани готова была признаться, кто она на самом деле, и потребовать отвезти ее в город, когда Закери бросил взгляд через ее плечо и сказал:
— Хантер, отведи нашу шикарную экономку в барак. Пусть узнает на собственной шкуре, что ковбои не из тех, кого можно заставить скрести полы.
Глава 12
Краем глаза Тиффани видела всадников, скакавших к усадьбе. Они были слишком далеко, чтобы их разглядеть, а потом исчезли из виду, скрывшись за главным зданием. Чуть погодя ей показалось, что за спиной слышатся шаги, но она была слишком увлечена разговором с Закери, чтобы оглянуться и посмотреть, кто это.
Резко обернувшись, она снова увидела двух ковбоев. Одним из них был обаятельный насмешник, с которым она уже общалась. Он полусидел на перилах веранды, сцепив руки на согнутом колене. Его лицо терялось в тени надвинутой на глаза шляпы. Второй прислонился к стене рядом с дверью, скрестив руки на груди. Он казался почти одного роста с первым, в котором было более шести футов, и почти так же красив. И в нем было что то тревожное, заставившее Тиффани задержать взгляд. Какая то аура опасности, напомнившая о грабителях. Но Каллаханы не станут предоставлять крышу преступникам, верно? Тем не менее она не могла отделаться от мысли, что именно так должен выглядеть бандит, когда не занимается своим ремеслом.
У него тоже были черные волосы, хотя чуть короче и аккуратнее подстриженные. Он был одет в черный пиджак, более уместный на городской улице, чем на ранчо, и в белую рубашку с узким черным галстуком вместо шейного платка и обут в черные сапоги, натертые до блеска и украшенные шпорами. Даже его черный пояс для оружия был наряднее, чем у других, с тисненым узором и серебряными заклепками. Если он не ковбой, то что он здесь делает? Может, приехал из города? Или… это Хантер? Эта мысль привела Тиффани в смятение.
Ни разу во всех размышлениях о человеке, предназначенном ей в мужья, Тиффани не приходило в голову, что она будет бояться своего мужа. Ее пугало нечто загадочное, что она почувствовала в этом мужчине. От него исходила опасность. Что ж, тем лучше. Если это Хантер Каллахан, то она уезжает.
Ни один из ковбоев не шелохнулся. Они просто смотрели на нее, не так, как Коул, но с не меньшим интересом. Голубые глаза прошлись по ней в ленивой оценивающей манере. Серые скрестились с ее взглядом и замерли. Оба ковбоя нервировали ее. И она до сих пор не знала, кто из них Хантер!
Сын мог бы по крайней мере что то сказать своему отцу, когда появился, но, вероятно, ему было интереснее послушать ее разговор с Закери. Если, конечно, они его слышали, учитывая длину веранды.
Тиффани затаила дыхание, переводя выжидательно взгляд с одного на другого, как вдруг оба ковбоя выпрямились.
— Пойдемте, Рыжик. Это будет забавно.
Тиффани облегченно выдохнула, но только потому, что ее худшие опасения не подтвердились. Итак, ее жених — голубоглазый насмешник, а не опасный незнакомец с мрачными серыми глазами. Впрочем, вряд ли ее обрадовало, что Хантер оказался таким обаятельным красавцем. Было некогда размышлять на эту тему, поскольку Хантер уже спустился с крыльца, не дожидаясь ее. Второй ковбой не сдвинулся с места, по крайней мере пока Тиффани не проскочила мимо него, догоняя своего жениха.
Прежде чем свернуть за угол дома, Хантер оглянулся и помедлил. Но его взгляд был устремлен не на Тиффани.
— А я думал, что ты хотел принять ванну, Диган.
— Это было до того, как произошло нечто, нарушившее привычную рутину, — отозвался тот любезным тоном, не вязавшимся с его опасным обликом.
— Ты только заставишь парней нервничать, — предупредил Хантер.
— И что с того? — поинтересовался Диган.
Хантер хмыкнул.
— Как знаешь.
Хантер, похоже, не боялся приятеля, хотя намек на то, что работники его побаиваются, подтвердил подозрения Тиффани, что человек, стоявший за ее спиной, опасен. Ее охватило нелепое желание убежать, вернуться в дом, и она отругала себя за беспричинные страхи. И тут осознала, что Хантер смотрит на нее.
Он сдвинул шляпу назад, коснувшись полей кончиком пальца, и вкрадчиво произнес:
— У меня было предчувствие, что внутри этого кокона из пыли скрывается бабочка, но, черт побери, вы настоящий сюрприз. Полагаю, вы замужем?
Тиффани немного встревожило, как он смотрит на нее: словно голодный на изысканное блюдо.
— Пока нет, но у меня есть жених.
Хантер одарил ее медленной улыбкой, заставившей пульс Тиффани участиться.
— Пока — не считается.
Тиффани вспыхнула. Он что, заигрывает с ней? Это было бы крайне неприлично, учитывая, что ему только что сказали, что у нее есть жених, а у него, как ей хорошо известно, — невеста. Неужели Хантер Каллахан — местная версия дамского угодника? Тиффани не понравилась эта мысль, и она постаралась выкинуть ее из головы, сосредоточившись на своей задаче.
— Вы слышали, что мне нужно, мистер Каллахан? — поинтересовалась она.
Он двинулся дальше, но на этот раз взял экономку под руку, увлекая за собой.
— Конечно. И зовите меня Хантером.
— А вы зовите меня мисс Флеминг, а не Рыжик.
Хантер рассмеялся.
— А имя у вас есть?
— Дженнифер, но…
— Пусть будет Дженни, — с ухмылкой снизошел он. — И имейте в виду, это не город. Мы здесь обходимся без формальностей, и вам придется привыкнуть к этому.
Без формальностей! Это еще мягко сказано. Но Тиффани не могла не признать, что в его словах есть смысл. Она не просто притворяется другим человеком, она взялась за роль служанки. Придется приспособиться к Каллаханам и поступать, как они желают, а не наоборот. По крайней мере когда они настаивают, как, например, Хантер, с его раздражающими прозвищами.