Любовь по закону подлости
Шрифт:
Она часто говорила, что в жизни случаются непредвиденные обстоятельства. Не всегда все идет по нашему плану, главное, не сдаваться и верить в собственные силы. Не все слова нужно воспринимать буквально. Порой, ложь даже лучше, чем недомолвки, принятые за чистую монету. А счастье - это летящий камень, который рано или поздно упадет. Его лишь нужно поднять на руки и бросить заново с максимальной силой, наблюдая за его свободным полетом.
В моем распоряжении была библиотека на третьем этаже, а так же бассейн во дворе, наполненный солоноватой водой. Вечером мне разрешали
Долгие разговоры с мамой стали обыденностью. Казалось, мы никогда не были ближе, чем сейчас. С Хевальдом мы тоже вели переписку. Я улыбалась всякий раз, когда от него приходили сообщения. Нет, семью я не нашла. Но вот брата - определенно.
Так пролетели почти две недели. Был еще один выпуск конкурса невест Демио Диксандри, в результате которого девушек осталось шесть. А скоро их число уменьшится еще на одну. Делораи и Лика Локвуд были основными претендентками на руку и сердце красавца-миллиардера, им немного уступала Валэнтелла Юдинова.
В воскресенье вечером был назначен благотворительный прием. В прессе он вызвал не меньше ажиотажа, чем предшествующей ему выпуск «Двенадцать претенденток на счастье», вследствие которого осталось четыре красавицы модельной внешности и одна Пенни Куперт.
Накануне я дала отцу согласие на помолвку. Я устала от заточения, для меня оно было подобно смерти. После новостей о романтических отношений Йолины Зеалейн, некогда участницы конкурса невест Диксандри, и таинственного наследника «Корунских интросетей» рейтинг алмазной выставки резко подскочил.
Осталось только пережить её.
[1] Парюра - набор ювелирных украшений, подобранных по качеству и виду камней, по материалу или по единству художественного решения.
Глава 19
Глава 19
– Йолина, - позвал меня Вальд, войдя в открытые двери, и я обернулась к нему.
Мы находились в городском доме семьи Баровски в Дель-о-Рико. Внизу суетились организаторы и прислуга, заканчивая последние приготовления к приему гостей. На дом были вызваны стилисты и модельеры, которые довели мой образ до совершенства.
Сейчас на мне было платье с открытыми плечами и жестким корсетом бледно-зеленого цвета. Пышная юбка доходила до колена, ложась мягкими складками. На ногах - белые туфли со шнуровкой на щиколотке. Волосы собрали наверх, сделав спереди гладкий начес, а сзади закрепив шпильками в «ракушку». Из украшений тонкие атласные перчатки, жемчужные серьги, браслет и колье, завершающие образ элегантной наследницы семьи Баровски.
Только вот каждая жемчужина напоминала мне о тех, которые прятались в чемодане, чей перламутр по красоте мог затмить самые сверкающие бриллианты.
– Ты что-то хотел, Вальд?
– спросила я, обернувшись.
Брат прошелся взглядом по моей фигуре, одобрительно хмыкнув. Я ему ответила тем же действием. Баровски-младший выглядел великолепно в любой одежде. Он предпочитал светлые тона, вот и сейчас серебристые брюки идеально сидели на стройных длинных ногах, а белоснежную рубашку прикрывал в тон к брюкам жилет. Из маленького кармашка выглядывала шатленка, уходя застежкой за изнаночную часть.
Брат развел руки в сторону и горделиво спросил:
– Хорош?
Сапфир-артефакт, идеально подходящий к глазам, блеснул в правом ухе. Светлые волосы сегодня были уложены на бок и приглажены. Он был красив и сам об этом знал.
– Хорош, - подтвердила я.
– Ты пришел, чтобы сопроводить меня на вечер?
Лицо мужчины приобрело оттенок раскаяния.
– Как раз наоборот. Собирался, но планы резко изменились. Пришел предупредить, что не смогу быть рядом в самый ответственный день, - он поморщился.
– Нужно помочь одной пухыхле-глупыхле. Она опять в передрягу попала. Ты ведь не держишь на меня обиды? Мне искренне жаль, и я готов к любому наказанию!
– Над наказанием я подумаю. А кто эта птичка певчая?
– с усмешкой спросила я, и Вальд отмахнулся.
– Даже не спрашивай! У меня нет терпения о ней разговаривать!
Я изумленно вскинула брови, и Баровски-младший вновь поморщился.
– Позже покаюсь в своих грехах, а теперь надо идти. Еще нужно зайти в комнату и переодеться, - сказал брат и что-то недовольно пробормотал под нос.
Хевальд ушел, забыв попрощаться. Интересно, какая птичка заманила к себе эскалана?
Чтобы скоротать время, я зашла в интросеть. Здесь обсуждались «Двенадцать претенденток на счастье», от которых осталось только пять. Фавориткой у зрителей теперь была Лика Локвуд, которой перемывали косточки с особой тщательностью и, естественно, сравнивали со мной.
Новостным конкурентом конкурса был сегодняшний благотворительный вечер, главной звездой которого должны были стать не бриллианты, а Ликреций Сандеров и Йолина Зеалейн. Свою фамилию я отказалась менять напрочь, не смотря на уговоры отца.
Люди пытались вспомнить, как выглядит Лик Сандеров, но вся информация о нем неожиданным образом пропала из интросети - впрочем, здесь не было ничего удивительного, учитывая, какой компанией владеет его семья. Их бизнес построен на информационных потоках, поэтому направить вести по нужному руслу для них проще простого.
Сейчас же я была целиком и полностью на стороне жителей Хоэра. Безумно хотелось посмотреть на своего жениха хотя бы одним глазком! Я чувствовала себя кисейной девицей времен моей прапрапрапрапрабабки, когда девушек выдавали замуж по договоренности. Жениха невеста видела только в день свадьбы. И это странным образом меня забавляло. Я готовилась к встрече с неизвестностью и уже мысленно рисовала портрет этого таинственного Сандерова. Он оказался поразительно похож на Диксандри.
Раздался стук, и дверь открылась, впуская в комнату гостя в темно-зеленом дорогом костюме, выполненном в схожем с моим платьем стиле. Лик. Мой Лик, а не жених. Блондин расплылся в широкой улыбке и протянул ко мне руки. Я легко обняла друга и быстро отстранилась.