Любовь под прицелом
Шрифт:
Мне 23 года, а я до сих пор в девках, и не могу делать то, что хочу. И не нужно озадачиваться вопросом, почему я не плюну и не уйду. Я не только не могла, но и не хотела. Это против моей сущности, вот так позорно сдаться. И кому? Семейке шипящих тунеядцев?
Да ни за что!
Впрочем, они тоже в масле не катались, я максимально старалась взбодрить их, чтобы не расслаблялись. Так что жалеть меня и их не стоило, никто тут жертвой не являлся.
Оглядела себя. В своем чудесном обтягивающим бежевом платье с туфельками на высоком каблуке и элегантной
Не могу не похвалиться, но платья у меня такие, что сестрам оставалось только кусать ногти. С бабушкой закупались в Париже. Спускалась по лестнице под оханье сестер. Модницы оценили, как и все присутствующие. Особенно мачеха. До сих пор убивала взглядом, но это ее любимая привычка.
Поприветствовав всех, я отправилась в кухню и вернулась с подносом, где стояли чашки и чайничек с ароматным фруктовым чаем, не забыв про пирожные. Порадовала гостей, которые оценили мои старания. Мои же родственники давились, что они обычно делали, когда бесились, желая показать свое отношение.
Нужно отметить, сводные сестры улыбались парню, который на них совсем не смотрел. Впрочем, как и ни на кого. Он пялился в телефон, то и дело общаясь с кем-то с загадочной улыбкой под яростные взгляды старика.
Так, по поводу парня – красавчик. Впервые такого мне привели на смотрины. Эдакий обольстительный хулиган в костюме. Притом, он старше меня. Неудивительно, что сестры так вырядились. Интересный мальчик. Только вот его лицо мне было знакомо, и это точно.
Только вот где я его видела?
Улыбнулась и лучезарно спросила у нотариуса:
– Константин Яковлевич, как вы себя чувствуете?
– Ох, Елена, уже годы не те, но еще проживу. Вот тебя выдам замуж и уже на покой… – не говорил, а скрипел. Как бы сейчас на покой ни отправился. И еще его вечная манера поправлять галстук. Захотелось расслабить. И зачем так затягивать?
– А это ваш внук? – спросила с улыбкой, тут же улавливая, как все участники мирного чаепития взволнованно стали переглядываться.
Действительно? Они считали, что я не замечу?
И зачем этот цирк?
– Да, – поспешно произнес Желябин, вновь дергая галстук. – Артур – мой внук от младшей дочери. Но как ты узнала?
Чего тут узнавать? Все просто. У них нос, губы и куполообразная форма головы были похожи. Видимо, в молодости нотариус был очень красивым мужчиной, как сейчас его внук.
– Вы очень похожи, – ответила, удивляясь, с какой стати старичок решил мне своего родственничка подкинуть. Надоело жить на ежемесячное пособие нотариуса, которое отплачивает мой отец согласно завещанию? Решил сорвать куш? Подкинуть мне мужа, который все разбазарит? Ведь если выйду замуж, то муж будет всем управлять ровно три года. Я поэтому столь тщательно приглядывалась к претендентам.
Сосредоточилась на красавчике. Отмечая, что у парня на руке след от обручального кольца, скривилась.
Это как?
Женат или помолвлен?
– Вот если бы сошлись, твоя бабушка бы обрадовалась, – продолжал нотариус. – Она не раз мне говорила, что наши внуки…
Не слушала, внимательно рассматривая мужчину. Вот где же его видела? Определенно где-то.
Прищурилась, когда он как-то резко дернул головой, поправляя челку, и коварно улыбнулась. Я вспомнила! И вспомнила фразу одной чудесной девушки: «И этот мерзкий старикан не разрешает нам жить вместе. Шантажирует Артура».
Значит, вот кто у нас мерзкий старикан. Соглашусь, не поспоришь.
– Артур, а как поживает Светлана? – мило поинтересовалась, хлопая длинными ресницами.
Парень взбодрился, нотариус вытаращил глаза, а моя семейка как-то удивительно затихла. Еще бы! Новая тактика слетела с рельсов.
Внук поглядел на деда, который дрожащими руками уже расстегивал первую пуговицу рубашки, и сказал:
– Светлана?
– Ну да, твоя возлюбленная. У вас еще обручальные кольца, такие интересные с солнцем, – сказала, вспоминая девочку, с которой работала на предыдущей работе. Она числилась в ЧОПе медсестрой. Фотографии любимого парня были везде и всюду на ее рабочем столе. Его никогда не встречала, но фото знала, притом девушка не отличалась скромностью и обо всем делилась, в том числе про вредного деда, запрещающего им жениться.
Надо же…
И этот дед заливает песни о пожеланиях и надеждах моей бабушки, считая, что я ему поверю?
– О чем она говорит? – грозно выдал старичок, закипая от бешенства. Все пошло не по плану.
– Не знаю. Она меня с кем-то перепутал. – буркнул парень себе под нос.
Схватила его руку, которой он усердно жестикулировал, и сжала указательный, дергая к дедуле.
– Вот смотрите, четкий след от кольца. Вы, Константин Яковлевич, оказывается, не знаете о жизни своего внука, раз привели его ко мне свататься.
– Ты что говоришь? – резко выдал старик, рукой толкнув в плечо внука. – Скажи ей, что это неправда!
– Конечно, неправда, – начала мачеха и ударила отца по руке, давая команду «Фас».
– Не может быть! Внук нашего уважаемого… – мой отец что-то начал мямлить, затравленно поглядывая на мачеху.
– Я знакома с его невестой. Или уже женой? Кстати, у меня где-то ее номер телефона имеется. Раз внучек не сознается, то я, пожалуй, позвоню ей.
– Хватит! – закричал Артурчик, покраснев как рак, вскочив при этом. – Не нужно звонить! Света беременна, и сейчас в больнице. Ее нельзя беспокоить.
– Вот видите, у вас скоро правнук будет, – чудесным тоном пропела старику, глядя в глаза, и поднялась. – Приятно было увидеться и, полагаю, можно завершить наше чудесное чаепитие. Всего доброго!
– Елена! – вскричала мачеха.
– Ах да! – остановилась и резко обернулась, вытворяя на лице задумчивость. – А в завещании не было, случайно, пункта на случай смерти или некачественного выполнения своих обязанностей нотариусом?
– Что? – вопрос одновременно задали все присутствующие.