Любовь - проклятие или дар
Шрифт:
— Ваш совет еще долго будет длиться? А то я чуть со скуки не умерла, — проговорила я, откусывая кусочек мягкого хлеба.
— Леди Сапфира, сейчас начнется моя любимая часть — казни и наказания, так что, как закончим, вам будет позволено уйти к себе в комнату, — ледяным тоном заявил Актазар.
— Кто бы сомневался, что вы любите казни, — фыркнула я, но заметив строгий взгляд Ареса, вспомнила, что обещала вести себя сдержаннее
Остальная часть трапезы прошла в полной тишине, и хоть меня это раздражало, старалась не подавать вида. Мы вернулись в тронный зал, и все затихли при появлении правителя. Столы с едой исчезли, и все заняли свои места. Большая часть разошлась, остались только те, кто, судя по всему, любил смотреть на казнь.
— Милорд, эти трое воинов были в вашем войске, они предали вас, открыв проход в защитной стене на границе, — монотонно проговорил мужчина, который напоминал большой круглый шар. Большая голова, несколько подбородков, полные руки и ноги, а глаза маленькие и хитрые.
После его слов воины вывели в середину зала троих бедолаг, закованных в цепи. Заметила, как они поежились и старались не смотреть в глаза правителю. Актазар оживился, мне показалось, он получал удовольствие, когда видел страх в глазах других. Поднялся с трона и плавной походкой подошел к виновникам.
— За то, что предали меня, умрете в муках! — прорычал он так зловеще, что у меня холодок прошелся по спине. В руках правителя вспыхнуло пламя и он направил его в пленных. Но огонь уничтожил их не сразу, а медленно плавил, заставляя мужчин кричать и корчиться от боли, пока их тела не превратились в обугленные костяшки, а потом просто рассыпались, образуя на полу горстки пепла. Зрелище было ужасным, у меня тошнота подкатила к горлу, а Рамина побледнела. Она была права, когда говорила, что Феникс по сравнению с Актазаром добр. Брат тоже казнил часто, но убивал быстро, не заставлял мучиться от боли, несмотря на тяжесть преступления.
— Леди Тилья изменила своему мужу с сэром Рэмом, — проговорил мужчина, и воины ввели в зал девушку и парня, закованных в цепи. Заставили их встать на колени перед правителем. Я проглотила ком в горле, заметив испуганное, заплаканное лицо девушки.
— Леди Тилья, вам известно какое наказание предусмотрено у нас за измену? — прорычал правитель, смотря в ее глаза.
— Милорд! Прошу вас! Пощадите! Мой муж служил в вашей разведке и уже два года о нем нет вестей, может его и в живых уже нет. А я полюбила сэра Рэма, прошу не убивайте хотя бы его! — прошептала Тилья.
— За это преступление наказываются оба участника, — холодно заявил Актазар. — Тело вашего мужа не найдено, а значит вы все еще считаетесь замужней. Только смерть одного из супругов дает вам право вступить в новые отношения!
В руках милорда заблестел меч и он занес его, чтобы снести голову бедной девушки, как все услышали крик Рамины. Я даже вздрогнула от неожиданности и удивленно перевела глаза на сестру.
— Милорд! Остановитесь! Прошу, выслушайте меня! — оглушила Рамина своим криком и подскочила со своего места. Актазар смерил ее уничтожающим взглядом.
— Леди Рамина, вы еще мне не жена, чтобы давать советы и останавливать казнь! — прорычал милорд сквозь стиснутые зубы.
— Милорд, простите меня, но как будущая ваша жена, хочу не согласиться с вами по поводу казни этих двоих! — отчеканила Рамина, выдержав убийственный взгляд Актазара. «Моя сестра сошла с ума! Перечит правителю! Может, это я на нее дурно влияю?», — с грустью подумала я.
— Они нарушили закон! — прошипел милорд.
— Во времена Милы и Бальтазара, такие нарушения прежде проверяли, чтобы не казнить невиновных! Попробуйте объединить этих двоих в семью, если ее муж мертв, значит на их запястьях появятся браслеты, а следовательно их невиновность будет доказана, если же браслеты не появятся, значит ее муж жив и тогда сможете привести приговор в исполнение, — уверенно сказала Рамина с гордо поднятой головой.
Все присутствующие зашептались, вспоминая историю, и по глазам людей поняла, что они вспомнили этот момент, о котором рассказывалось в письменах, оставленных предками. Актазар выругался и убрал меч. Грубо схватил руки пленных и проговорил речь, свойственную при свадебной церемонии. К удивлению присутствующих, на запястьях молодых возникли новые браслеты, что говорило об их невиновности.
Рамина сияла, а Актазар потемнел от ярости, наблюдая, как радовались влюбленные. Правитель взял в руки меч и одним ударом снес голову Рэму. Она со стуком упала на пол, а все замерли и побледнели. Рамина прижала руки к груди, а у меня тошнота подкатила к горлу.
Тилья завизжала и завопила как раненый зверь, смотря на то, что сделал правитель.
— Теперь ты официально вдова, можешь искать себе мужа, а когда найдешь, я создам вам союз. Твоя невиновность доказана, а что касается парня, то он нарушил закон, приблизившись к женщине, у которой не было доказательств своей свободы. Чтоб больше мы не попадали в такие ситуации, хочу, чтобы каждый уяснил, что я строго отношусь к древним законам нашего мира. И за нарушение любого из них буду казнить! — прорычал правитель, а я ощутила ненависть к нему. Бездушное чудовище! Мой брат пушистый зверек, по сравнению с этим лютым зверем!
Воины утащили рыдающую девушку, а у меня от ее воплей сжалась душа в комок. Актазар вернулся на место и кивнул Рамине, чтобы тоже села. Сестра на ватных ногах опустилась на свое место и смотрела в одну точку не моргая. Дышала прерывисто и побледнела.
— Сэр Эрмэт украл из шахты металл, — сообщил все тот же человек, и воины вывели в середину зала худощавого мужчину. Он с вызовом смотрел на правителя, а у Актазара появилась хищная улыбка.
— Что я вижу? Дерзкий, смелый взгляд? Не боишься смерти? — усмехнулся правитель.
— Нет, она придет за каждым из нас, поэтому меня она не страшит, — холодно ответил Эрмэт.
— Похвально, а то до ужаса надоели трусливые собаки, которые взгляд на меня боятся поднять. Думаю, я дарую тебе жизнь за это, — монотонно проговорил милорд, а все удивленно уставились на него, даже заключенный с недоверием посмотрел.
— С чего такая доброта? — фыркнул пленный. — Я знаю, что совершил тяжкий грех, украл то, что ценнее всего в этом мире.
— Доброта? Не думаю! Я оставлю тебе жизнь, но проведешь ты ее в пятом королевстве! — отчеканил Актазар, а в глазах Эрмэта проскользнул ужас.