Любовь сладка, любовь безумна
Шрифт:
— Меня зовут Джон Грей, запомни! И хорошенько подумай, прежде чем сделать то, что намереваешься! Они схватили Пако Дэвиса, я точно знаю это, сам видел его в окне, когда выстрелил. Я хочу освободить его!
Увидев бесшабашно пляшущие искорки в глазах Стива, Джинни охнула:
— Но это безумие! В городе полно солдат! Тебя…
— Убьют? — коротко засмеялся Стив. — Но это должно тебя порадовать, любимая. Разве не так? Единственное, о чем прошу, — не пытайся помешать мне. Если со мной будет покончено, тебе же лучше — наконец-то освободишься!
— Не имею ни малейшего желания попасть
— Пытайся взглянуть на все с другой стороны. Что, если красавец лейтенант не захочет делиться с остальными?
Глаза Стива улыбались, и на секунду Джинни показалось, что он собирается поцеловать ее, но тут где-то хлопнула дверь. Стив выпустил ее, бросился в кресло и, небрежно раскинув ноги, потянулся к стакану.
Возвратившийся д'Аржан извинился за беспокойство. Он заметил, что мадам Грей хмурится и рассеянно потирает запястье. Неужели этот негодяй осмелился ударить ее?! Наверное, и в самом деле ревнует! Может, хоть вино успокоит его и поможет уснуть.
Лейтенант попытался завести беседу, но американец отделывался междометиями и не давал себе труда скрыть, что зевает. Даже Джинни замолчала и выглядела задумчивой, должно быть, боялась мужа.
— Ужасно поздно, — пожаловался Грей, — я сейчас свалюсь, если не лягу спать.
— Но, месье, в бутылке еще много вина, стыдно выливать такой напиток! А я-то считал американцев лихими кутилами!
— Т-ты прав, парень, — мы точно умеем жить получше некоторых!
Д'Аржан с торжеством наблюдал, как дикарь взялся за бутылку, наклонил ее над стаканом. Украдкой взглянув на женщину, Франсуа заметил, что та не сводит с него глаз. Значит, она понимает, что на уме у лейтенанта… и… кажется, согласна.
Но резкий стук оборвал мечты. Лейтенант разозлился еще больше, когда дверь распахнулась. Уж эти американцы! Ни капли уважения!
В комнату быстро вошел Том Бил, один из тех, кто охранял пленника. Как он посмел явиться?!
— Бил! Что вы здесь делаете? Я, кажется, велел…
— Вы велели прийти, как только наш «друг» решит признаться. Кажется, эти минуты настали. Но он требует вас!
Бледно-голубые, почти белые глаза Била были бесстрастны, но, когда их взгляд остановился на Джинни, девушка почему-то вздрогнула.
Только Стив, казалось, был совершенно равнодушен к происходящему.
Бил, по укоренившейся привычке, сначала осмотрел комнату. Он был профессиональным убийцей и поэтому отличался наблюдательностью. Он снял руку с револьверной кобуры, только пересчитав всех присутствующих. Сначала Бил заметил женщину, мгновенно поняв, что она американка, молода и очень красива.
Хорошо бы попробовать, какова она на вкус, мелькнуло в голове убийцы. Давно, слишком давно не спал он с белыми женщинами, особенно с такими хорошенькими!
Убийца совершил роковую ошибку только потому, что находился в комнате лейтенанта и рядом оказалась женщина — он позволил себе расслабиться, открыто рассматривая ее, пока говорил с французом. Именно поэтому он лишь мельком оглядел ее «мужа», который откинулся в кресле, то и дело поднося стакан к губам.
Бил уже раньше слышал, как презрительно отзывались о нем солдаты — дурак и пьяница. Женщина — вот что главное, только это сейчас важно!
Д'Аржан прекрасно понял значение взгляда убийцы и еще больше обозлился. Эта скотина не имела права врываться сюда, да еще и глазеть на Жинетт!
— Так о чем вы говорили. Бил?
Тот с трудом отвел глаза и взглянул в нахмуренное высокомерное лицо д'Аржана:
— Ах… да… Он, кажется, решил ни с того ни с сего признаться, говорит, что знает, где скрывается банда хуаристов, но скажет только вам, с глазу на глаз. Наверное, думает, что вы его помилуете.
— Какого помилования может ожидать раскаявшийся хуарист? — небрежно бросил лейтенант. — Но конечно, ему незачем это знать! Думаю… Билу так надоели назидательные речи, что он вновь отвел глаза и принялся лениво рассматривать комнату. Взгляд его остановился на бородатом мужчине, небрежно державшем стакан. Бил уже хотел равнодушно отвернуться, но какая-то неожиданная мысль остановила его. Что-то знакомое почудилось в этом высоком американце. Как большинство наемников, Бил полагался в основном на инстинкт и так долго оставался в живых именно потому, что полностью доверял интуиции.
И что-то в холодных, спокойных темно-синих глазах мужчины, странно контрастирующих с черными волосами, насторожило Била. Вот оно — глаза! Он уже видел их, поверх дула револьвера. Всего один раз и очень давно, но Том Бил никогда не забывал человека, сумевшего взять над ним верх.
— Вы… Я где-то уже видел вас, мистер. Наши пути точно пересекались.
— Погодите, Бил, — начал было француз, но сидевший американец удивленно поднял голову, словно выйдя из пьяного оцепенения.
— Вы сказали «Бил»? — с неожиданной яростью процедил мужчина.
Но он не потянулся к револьверу, как предполагал Том.
Неожиданный крик напугал присутствующих, и Бил прозевал момент, когда мог бы схватиться за оружие. Морган молниеносным движением выплеснул вино в глаза наемнику и, метнувшись из-за стола, вцепился в него — под напором тяжелого тела стол треснул, словно спичка. Потеряв равновесие. Бил начал падать, но тут в челюсть ему врезался кулак, а сильные руки вцепились в Волосы, немилосердно колотя головой о каменный пол.
— Значит, Бил? Ах ты, поганый ублюдок! Думаешь, я не узнаю мерзавца, пытавшегося украсть мою жену? Тогда я не убил тебя только потому, что она просила, но теперь уж тебе не жить! — Это были последние слова, услышанные Билом, прежде чем тьма окутала мозг — тьма, в которой вспыхивали красные искры, а тело терзала невыносимая боль.
Когда стол перевернулся, Джинни, закричав от страха, вскочила. Пораженный д'Аржан стоял с раскрытым ртом, Це зная, что подумать.
— Месье, месье, прекратите! Вы сошли с ума! Ради Бога, остановитесь! Вы убьете его!
Француз наклонился, пытаясь оттащить разъяренного американца, но тот, злобно завопив что-то, отмахнулся, и д'Аржан отскочил в сторону. Не успел он опомниться, как американец вскочил и, схватив жену за плечи, начал грубо трясти:
— Ты, лживая шлюха! Строила ему глазки, флиртовала, улыбалась!