Любовь танцовщицы
Шрифт:
Он проник языком в ее рот, двигаясь внутри в такт музыке. Захватывая и всасывая ее язык в свой рот. Прижал ее еще ближе, так что оба почувствовали холод металлического поручня между ними. Как раз в том месте, где Артем хотел прикоснуться к девушке своим членом. А эта гребаная клетка...
Он чувствовал каждый горящий похотью взгляд, направленный на них. Смотрели все, упиваясь этим зрелищем, а один мудак даже потянулся к застежке своих джинсов. Артем не хотел, чтобы их видели, предпочитая наслаждаться девушкой в одиночестве, когда она будет принадлежать только ему.
– Сколько?
– на миг, оторвавшись от ее губ, прошептал он ей на ухо.
– Что?
– хриплым, растерянным голос переспросила девушка.
– Сколько стоит любовь танцовщицы, а?
– еще раз повторил Артем, не скрывая предвкушения от победы, которая почти была у него в руках. Ему никогда не отказывают. Ни ему, ни его деньгам.
На миг девушка напряглась в его руках, становясь похожей на натянутую стрелу. Но почти сразу расслабилась, настолько быстро, что Артем подумал, не померещилось ли ему. Ее губы разошлись в чувственной, порочной улыбке, а ее рука спустила вниз, минуя все преграды. Погладила мышцы его пресса, а потом еще ниже.
– Черт!
– прошипел Артем.
– Убери сейчас руку.
– А цена?
– промурлыкала она.
– Сначала надо решить вопрос цены.
Артем постарался скрыть торжествующую и темную усмешку. Такая же, как остальные. Такая же, как все. Но ему даже лучше.
– Итак, сколько стоит любовь танцовщицы?
Она скользнула губами по его щеке и подобралась к уху. Прикусила мочку и только потом ласково прошептала:
– Верность бабника.
– Что?!
– Артем отстранился от нее, глядя как на сумасшедшую.
– Что ты сказала?
– Ты слышал, - ни желания, ни мягкости не осталось в ее глазах, заполненных сейчас гневом и яростью.
– Так что? Покупаешь?
Артем расхохотался, откинув голову назад. А в уме и сообразительности ей не откажешь.
– Красавица, - Артем с усмешкой посмотрел на нее, - я привык платить, а не переплачивать. Ты уверена, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО столько стоишь?
– Поверь мне, я еще продешевила, - с презрением глядя на него, танцовщица вывернулась из его объятий и вылезла из клетки.
– И запомни, ты НИКОГДА в своей жизни больше не встретишь такую, как я.
И повернулась к нему спиной, подходя к какой-то девушке, которая с напряжением и волнением наблюдала за всей этой сценой. И даже не оборачиваясь, прошипела одно слово. Мудак.
1
Ноябрь 2010 года.
Санкт-Петербург.
Наташа злилась, но пыталась себя сдержать, сильнее впиваясь зубами в трубочку для коктейля. Если быть совсем честной, то девушка изгрызла эту ни в чем неповинную палку до состояния нестояния. Пить из такой трубочки становилось уже проблематично.
Украдкой оглянувшись по сторонам и убедившись в том, что все присутствующие люди заняты едой и своими собственными персонами, Ната вынула трубочку из бокала и выкинула ее в огромный горшок с какой-то пальмой. Не забыв при этом сделать честные-честные глазки. Она же хорошая девочка.
Залпом допив оставшийся коктейль, девушка снова двинулась в сторону клиента. Черт, он, конечно, замечательный и талантливый художник, но с мозгами у него напряженка. Как можно не увидеть того, что практически всем присутствующим здесь "лицам культурной столицы" начхать на все это искусство? Какой час Наташа наблюдала за тем, как они ели, пили, расхваливали свои новые драгоценности и завистливо разглядывали других людей. А потом все заново. Фу.
В сумочке зазвонил телефон. Бля, какой урод догадался позвонить, когда она работает?!
– ДА!
– рявкнула Наташа в трубку.
– Не ори, Наташ, - спокойно ответила ее подруга Лёна.
– Я тебе не шестой помощник пятого редактора.
Нате сразу стало стыдно. Ну вот. Сорвалась на ни в чем неповинного человека, да еще своего единственного и лучшего друга. Сегодня все через задницу. Плохой день, плохой день, плохой...Черт, когда же начнется белая полоса у ее зебры?
– Прости, - Наташа тяжело выдохнула.
– Нервы! Ты представляешь, - понизила она голос, - они сюда пришли, по-моему, только наесться от пуза. И ладно поесть, я не жадная, но, блин, они клиента нашего ни на шаг от себя не отпускают. Я даже к нему пробиться не могу. Чертов бомонд!
Девушка словно наяву видела, как Алена сочувствующе кивает головой. О да, Алена понимала всю тяжесть такой работы. Мало того, что приходится уламывать клиента и буквально сражаться за каждую буковку контракта, так еще и с их шаловливыми лапками нужно воевать. Нет бы хоть один думал только о работе.
– Наташ, не хочу тебя отвлекать. Звонил Михаил. Что ты опять натворила, что он даже из своей Европы рвет и мечет и грозится оторвать тебе голову?
– Ой, блииин, - протянула Ната, правда, не особо впечатлившись. Если бы она каждый раз пугалась гнева шефа, то давно бы поседела и начала заикаться. Все равно лучше нее Миша никогда не найдет.
– И как он узнал?
– А мне ты рассказать не хочешь?
– язвительно поинтересовалась Алена.
– Да там чуть не сорвался контракт один, - начала рассказывать Куцова.
– Этот озабоченный х...рен решил, что я просто обязана приехать к нему в одиннадцать часов вечера, чтобы "обсудить отдельные пункты договора". Ха, видала я такие пункты!
Даже сейчас, по прошествии двух дней, Наташа от одних мыслей начинала закипать. Сразу хотелось взять что-то тяжелое в руки, поехать и надавать того муд...жчину по мозгам. Или по яйцам, чтобы, наконец, заработала голова. Она бы придумала.