Любовь в городе N-ске
Шрифт:
А дома, когда я открыл дверь, меня встретил Женя. Он вышел в коридор в своих линялых домашних джинсах и любимой серой футболке с изображением птичек, чмокнул меня в щёку, улыбнулся своей обычной доброй улыбкой и спросил:
– Привет! Хлеб купил?
Свежий хлеб был Жениной слабостью. Он мог есть его с чем угодно – с супом, с салатом, с горячим, с десертом и даже вместо десерта. Он, конечно, старался им не злоупотреблять, говорил, что боится растолстеть и перестать мне нравиться, но иногда всё же просил меня его купить. Причём не в супермаркете, а именно в маленькой пекарне на углу моего дома, которая славилась своей продукцией и всегда
– Прости, Жень. Вылетело из головы.
Он, как обычно, не обиделся и сказал то, что говорил всегда:
– Ничего, там ещё осталось немного. Завтра купишь. Мой руки, будем ужинать.
Женя не был суперкулинаром, но готовил он хорошо и всегда старался меня порадовать. Каждый день он встречал меня с ужином, и часто мы открывали бутылочку вина, за которой я рассказывал ему про свои трудовые подвиги, а он слушал и улыбался.
***
С Женей я познакомился около двух лет назад. Тогда я уже более-менее наладил работу вверенного мне отцом филиала, все рабочие механизмы функционировали, Влад был успешно забыт, и я решил, что пора браться за поиски большой и чистой любви. С этой целью я и отправился в N-ский гей-клуб.
Потягивая очередной коктейль у барной стойки, я лениво изучал местных представителей секс-меньшинств. Взгляд ни за кого не цеплялся, и я уже думал отправиться домой, когда рядом со мной уселся немного нетрезвый парень в жуткой бордовой рубашке. Я глянул на него и отвернулся. Рассматривать там было особо нечего. Русые волосы, светлые серые глаза и самая обычная фигура – в общем, не мой идеал. Знакомиться я с ним не собирался. Однако у парня были другие мысли на этот счёт. Он подвинулся ко мне ближе:
– Привет! Угостишь?
Жлобом я никогда не был, поэтому кивнул бармену, а когда он подошёл, парень озвучил свой заказ. Через минуту перед ним тоже стоял коктейль. Он пил его и не стесняясь разглядывал меня. Я тоже взглянул на него пару раз. Парень, очевидно, посчитал это интересом с моей стороны, положил руку мне на плечо, жизнерадостно улыбнулся и сказал:
– Я Женя. Ты мне нравишься. Пойдём в туалет?
Учитывая, что после Влада у меня никого не было, а прошло уже около полугода, глупо было отказываться от секса, когда тебе его предлагают. К тому же, несмотря на заурядную внешность, парень не был мне противен. Я посмотрел в сторону туалета, оценил очередь из парочек, желающих того же, чего и мы, и сказал:
– Я Виктор. К чёрту туалет. Поехали ко мне.
Дома я, одичавший и изголодавшийся по мужским прелестям, быстро сорвал с Жени одежду. В голом виде он смотрелся гораздо лучше. Не тощий, но без жира, да и мускулы какие-никакие в наличии имелись. Мой член тоже оценил его по достоинству, радостно потянувшись вверх, и я повалил Женю на кровать.
Я терзал его губы, он отвечал на мои поцелуи с не меньшим азартом. Когда я переключился на его шею и ключицы, он застонал и прижался ко мне, потянулся руками к моей ширинке, накрыл ладонью пах и сжал. Я прикусил его сосок, он чуть вскрикнул и дёрнул мой ремень. Избавившись от брюк и белья, я лёг на него сверху. Мы опять целовались, он подставлял мне шею, и я облизывал и покусывал нежную кожицу,
– Не надо, Вить, а то кончу.
Я дотянулся до смазки, растёр её пальцами и ввёл один в Женю. Против ожидания, он оказался тугим и узким, значит не так уж часто снимал мужиков в клубе. Однако он быстро расслабился, и я добавил второй палец. Поискал заветный бугорок, и Женя вскрикнул и выгнулся. Сам я держался уже с трудом. Растянул его ещё немного и, когда презерватив занял своё законное место, начал медленно входить. Женя вцепился в мои плечи, взгляд его был затуманен и невменяем. Как только моя головка оказалась внутри, он резко подался вперёд, насадился на мой член до упора, вскрикнул и замер, широко открыв повлажневшие глаза. Очевидно ему было больно.
– Ну что ты творишь? – спросил я ласково, нагнулся и поцеловал его в губы, забрался языком внутрь, отвлекая от неприятных ощущений.
Погладил руками рёбра, скользнул ладонью по животу к немного опавшему из-за болезненных ощущений члену и сжал. Двигая рукой чуть прикусил плечо, провёл языком по середине груди и втянул в рот сосок. Женя опять громко и хрипло задышал, заёрзал подо мной и сжал руками мою спину. Я стал двигаться. Сначала медленно, чуть меняя угол входа в поисках простаты, а когда Женя начал стонать и подмахивать мне, я уже перестал сдерживаться и вколачивался в него со всем накопившимся за полгода пылом.
Одной рукой он царапал мою спину, а другой дрочил свой член. Голова его металась по подушке, стоны становились всё громче, и наконец я почувствовал, как он напрягся, а мышцы вокруг моего члена начали сжиматься. Несколько движений, и я кончил следом за ним.
Когда я сполз с него и отбросил завязанный презерватив на пол, Женя спросил:
– Мне уйти?
Он лежал весь такой затраханный и умиротворённый, что мне стало жаль его выгонять.
– Оставайся. Куда ты пойдёшь на ночь глядя?
Он улыбнулся, прижался ко мне, закрыл глаза и заснул.
Утром, когда меня разбудил будильник, Женя в постели не обнаружился. Нашёл я его на кухне. Он был одет, умыт, причёсан и готовил завтрак. Обернулся ко мне от плиты:
– Извини, я тут похозяйничал немного. Я привык рано вставать, а будить тебя не хотел. – Он с виноватым видом поставил передо мной тарелку с яичницей.
После завтрака Женя помыл посуду, вытер руки и сказал:
– Мне понравилось. Давай как-нибудь повторим?
Мне тоже понравилось, и мы обменялись номерами телефонов.
Женя позвонил мне сам, через три дня. И мы повторили. А потом ещё раз повторили. И ещё не один раз повторили. А через несколько недель он мне сказал:
– Знаешь, Вить, похоже, что я в тебя влюбился. Может попробуем жить вместе? Нам же хорошо вдвоём.
Хорошо мне с ним было. В постели. Что говорить, любовником он оказался идеальным. Но любовь… На любовь всей моей жизни Женя определённо не тянул. Он был слишком обычным. Слишком обычная неприметная внешность, слишком обычный мягкий и покладистый характер, он не бросался в глаза, не спорил, ничего не требовал, за всё благодарил и часто извинялся. Он казался мне скучным и не цеплял меня. В общем, не было той самой искры.