Любовь вопреки
Шрифт:
А она головой думать не пыталась? Или мою дверь закрывать, прежде чем переться в душ?
Маша умывается и не видит меня, а я… ну, стою. Какого хера стою — не знаю, но совершенно точно не могу оторвать себя с места.
Маша стоит наклонившись над раковиной в одном только белье, и мать вашу, это вообще нормально — пялиться на свою типа сестру?
Кажется, не очень…
— Какого хрена, блин! — вопит Машка и я отмираю. Она хватает полотенце с крючка и прикрывается, а я просто закрываю дверь с другой стороны, возвращаясь в свою комнату.
Однако!
—
— А тебя дверь закрывать? — нападаю в ответ. — Я забыл вообще о твоем существовании, зашел на автомате сонным, пока одуплился, что происходит и кто шастает в моей ванной — ты начала орать.
Лучшая защита — нападение. Я звучу достаточно правдоподобно? Не хочу, чтобы она поняла, что я реально пялился, а не пытался понять, кто она и что тут делает.
Прекрасно я всё понимал, черт возьми. Это и хреново.
Нужно срочно позвонить Лере и поехать к ней на ночь, пусть успокоит мое воздержание в несколько дней.
— Чёрт, — неожиданно она отступает. У меня даже челюсть падает. Маша не отступает никогда. Ну, раньше именно так и было. — Я и правда не подумала, что ты отвык от моего присутствия и спросонья не подумаешь о том, что я могу быть в ванной. Прости, в следующий раз я закрою дверь.
Она говорит это и уходит обратно в ванную, действительно щелкая замком, а я все еще пытаюсь понять произошедшее.
Второй день к ряду она заставляет меня охреневать своим поведением, и мне не то чтобы это не нравится, просто слишком много потрясений для моей нервной системы, черт возьми.
Спустя минуту из ванной доносится звук льющейся в душе воды, а моя слишком бурная фантазия и слишком хорошая память играет со мной в какие-то злющие шутки. С этим срочно надо что-то делать.
Нужно отвлечься. Немедленно.
Натыкаюсь взглядом на коробку, стоящую у кровати. Вспомнил! Это Маша притащила, когда я уже почти спал. И это об эту коробку я чуть не убился десятью минутами ранее.
Сажусь на кровать и открываю ее. Даже не представляю, что она могла привезти мне, совсем ведь меня не знает. Кружку? Блокнот? Что там еще входит в список бесполезных подарков?
— А у меня зима-а-а-а в сердце, на душе вью-ю-юга, — слышу негромкое пение из-за стены. Да она издевается! Пение в душе? Ну правда?
Сцепляю зубы, пытаясь выдержать эту пытку, и достаю содержимое коробки.
Ну конечно. Кружка “любимому братишке”, даже не смешно, господи. Блокнот с надписью “душнила”, при виде которого у меня машинально закатываются глаза. А еще просто охренительнейшая толстовка. Идеального качества, идеального черного цвета, еще и идеального размера. Ладно, за кружку и блокнот прощаю, это крутой и даже приятный подарок. Особенно приятный и честности ради вообще неожиданный.
Я вообще ничего от нее не ждал, а тут крутейшая толстовка. Каким-то чудом Маша попала в мой вкус на десять из десяти.
Обязательно скажу ей спасибо.
Осталось только при разговоре с ней в глаза ей смотреть, а не туда, куда я…
Чёрт.
Глава 4.
Мой «братишка» Ярослав, которого я всерьез братом назвать даже под дулом пистолета не смогу, очень смешно на меня реагирует.
Он встречает меня с самолета и всю дорогу до дома смотрит на меня так, как будто за год моего отсутствия у меня выросли заячьи уши, появились жабры, моя кожа стала зеленого цвета и покрылась шерстью или еще что-то в этом роде.
На самом деле за тот год, что мы не виделись, у меня появились только рога. За это спасибо моему бывшему, кстати. Редкостный гавнюк попался, наделил меня этой ношей, справляйся, Машка, как хочешь, они твои навечно.
Я из дома и уехала-то, кстати, только ради него. Познакомились с Артемом мы почти случайно, но даже после всей боли, что он мне причинил, я не жалею об этом. Благодаря ему я всё-таки пожила в Питере, а еще приняла себя и победила всех своих демонов внутри. Точнее, не сама поборола, а с помощью нотаций бабули и строгого деревенского режима. В любом случае я сама вижу, что изменилась в лучшую сторону, и если для этого нужно было почувствовать, как сердце разлетается на осколки — что ж, такова цена, выходит.
Я уехала с Артемом даже не раздумывая, да и мама с Игорем были почти не против. Мама сама всегда за любой движ, и с Артемом она была знакома. Никто и подумать не мог, что он окажется таким мудаком, который посмеет в нашу постель притащить мою подругу. И не в смысле, что он предложил мне секс втроем и мы все получили удовольствие. В том смысле, что пока я была на учебе, он трахал мою подругу, а вечером вешал мне лапшу на уши со словами о любви и планами на будущее.
Планы разлетелись по ветру буквально за пару минут, потому что дольше он вряд ли бы продержался, честности ради. Стоило ли оно того? Сильно вряд ли. Но надеюсь, он счастлив с Соней, раз не со мной.
Я собрала вещи сразу же, и конечно не поверила в чушь вроде «это не то, что ты думаешь». А я не думала. Я видела собственными глазами, там сложно было ошибиться. Артем пытался бежать за мной, но голым выскочить в подъезд у него не хватило смелости, а потом я уехала довольно быстро и он вряд ли успел бы за мной, после того, как оделся. Если он, конечно, всё еще пытался бежать. Вероятнее всего он остался с Соней, ведь своим вероломным вторжением в свою же квартиру я не дала им кончить. Бессовестная.
Я не раздумывала над тем, куда податься залечивать раны на сердце. Каждое лето, пока была мелкой, я ездила к бабушке в деревню. Последние пару лет не получалось, и я безумно скучала. А тут все сошлось как надо. Поступать я решила в следующем году, а в этом — дать себе время на подготовку. Да и в двадцать я буду точнее понимать, с какой профессией захочу связать свою жизнь. Еще и парень бросил. Сама судьба велела приехать к бабулечке, и я первым же рейсом рванула прямо туда.
Через неделю пребывания в деревне я полностью сменила свой гардероб. Через еще две — сменила старые бабулины шмотки на что-то более менее приличное, когда ездила в город за покупками.