Любовь всемогущая
Шрифт:
Соня рассеянно кивнула:
— Знаю. Тут все иначе. Ощущение такое, словно я попала в совершенно другой мир.
— В какой-то степени так оно и есть. Вспомни, тебе ведь почти всю жизнь пришлось скрываться от всех.
Соня, оглянувшись, подняла на Брока глаза.
— Откуда тебе-то знать, как живут другие люди? Ведь ты тоже почти всю свою сознательную жизнь провел в подземелье Дейрдре!
Брок криво усмехнулся:
— Возможно, ты забыла, но мне спустя время удалось выбраться из этой проклятой горы.
— Да, только сам-то ты наверняка имел в виду то время, когда ты еще был обычным человеком. Ну, до того как оказался в плену у Дейрдре. Или нет?
Ей показалось, или Брок смутился?
— Угу, — промямлил он, стараясь не смотреть на нее.
За то время, что Соня прожила в замке Маклауд, она успела заметить одну странность — все без исключения Воины старательно избегали любых разговоров о том, как они жили до того, как избравший их бог пробудился и вырвался на свободу. Казалось, по какой-то причине им не хочется вспоминать то время, когда они еще были людьми. А может, они просто не хотели откровенничать с ней.
Соня вдруг поймала себя на том, что ей до смерти хочется узнать, кем раньше был Брок — до того как превратиться в Воина.
— Ты мне расскажешь?
Брок пожал плечами:
— Для чего?
Чуткое ухо Сони уловило нотку боли в его голосе.
— Ну, что до меня, то я либо бродила по лесу, либо плавала в озере… ну, когда не училась владеть маги… — Она снова запнулась. — Ну, в общем, пока привыкала к тому, кто я есть, — с запинкой проговорила она.
— Но это… хорошая жизнь, — твердо сказал Брок.
— Может быть… но она мало похожа на твою.
Брок тяжело вздохнул. Потом решительно взял Соню за локоть и потащил за собой — подальше от любопытных ушей.
— Да, тут ты права — моя жизнь действительно не похожа на твою. До того как я стал пленником Дейрдре, я даже не подозревал, что одновременно со знакомым мне существует иной, тайный мир.
— А тот мир, в котором ты когда-то жил, — он был похож на эту деревню? — вырвалось у Сони. Наверное, не стоило спрашивать, но любопытство оказалось сильнее.
Уголки губ Брока дрогнули в улыбке.
— Нет, не совсем. — Он сцепил руки за спиной. — Но точно такая же деревня была по соседству с тем местом, где я когда-то жил. И я частенько там бывал — во всяком случае, достаточно часто, чтобы доводить местных жителей до белого каления. Моим любимым развлечением в те годы было выставлять на посмешище деревенских торговцев.
— Неужели тебя ни разу не поймали?
В глазах Брока запрыгали смешинки.
— А то как же! Сколько раз. Хотя потом я научился быстро бегать и почти всегда успевал вовремя унести ноги.
Вдруг Соня заметила, что Брок улыбается, и даже споткнулась, от неожиданности, едва не растянувшись на земле. Он успел поддержать ее, но Соня еще долго не могла прийти в себя от удивления. Она и представить себе не могла, чтобы улыбка до неузнаваемости изменила чье-то лицо! И дело даже не в этом. Она и раньше считала Брока красивым, но улыбка… улыбка сделала его просто неотразимым!
Между ними воцарилось неловкое молчание. Оба не открывали рта, словно не зная, о чем говорить. Дойдя до конца улицы, Соня уже повернулась, собираясь вернуться в трактир. Но вдруг Брок потянул ее за угол дома.
А дальше произошло нечто совсем уж непонятное — Брок молча прижал ее к стене, словно загораживая собой от какой-то неведомой опасности. Ничего не понимающая Соня, растерявшись, машинально уперлась руками ему в грудь. И замерла, почувствовав, как бугрятся его литые мускулы, как в глубине широченной загорелой груди тяжело стучит сердце.
Этого было достаточно, чтобы ее опалило жаром. Вся кровь, текущая в ее жилах, вдруг разом достигла температуры кипения, сердце совершило прыжок и застряло в горле. Так случалось всякий раз, стоило Броку коснуться ее. И чем дольше они оставались вместе, тем сильнее ее тело отзывалось на его прикосновения.
Словно во сне Соня оторвала взгляд от его груди и подняла на Брока глаза. Как ни странно, он смотрел не на нее, как она смутно надеялась. В его темных глазах не было ни страсти, ни желания.
Точно такой же взгляд был у него, когда он вглядывался в чащу леса, где за каждым кустом могла таиться смертельная опасность. Что-то заставило Брока насторожиться, и теперь перед ней опять был Воин, поклявшийся защищать ее, готовый на все, лишь бы она вновь была в безопасности за надежными стенами замка Маклауд. Чего бы ни хотел сам Брок, главным для него всегда была ее безопасность.
По спине Сони пробежал холодок.
— Что там? — беззвучно спросила она. — Кого ты увидел?
— Вирранов.
Глава 8
Первым желанием Брока в тот момент, когда он краем глаза заметил мелькнувший между домов знакомый силуэт виррана, было стремление защитить Соню. Но стоило ему только коснуться ее, как он забыл обо всем. Забыл даже об опасности. Острое желание овладеть ею, сделать так, чтобы она принадлежала ему одному, оказалось сильнее инстинктов Воина. Брок внезапно почувствовал, как его захлестнула ярость — ярость, говорившая о том, что его бог пробудился и жаждет крови. Пока он еще мог держать себя в руках, но знал, что это ненадолго. Больше всего ему сейчас хотелось броситься за вирраном, разорвать его на куски лишь за то, что эта тварь посмела оторвать его от Сони.
— Ты не ошибся? — пробормотала Соня.
— К несчастью, нет. Еще прошлой ночью я не мог избавиться от чувства, что за нами наблюдают. Кожей ощущал, что опасность где-то совсем рядом. И вот теперь вижу, что не ошибся.
Он догадался, как она испугалась, по тому, что она вдруг затряслась как осиновый лист. Руки Сони, лежавшие у него на груди, стали ледяными.
— Как ты думаешь, они нас заметили?
— Скорее всего, — угрюмо буркнул Брок.
— Где они? Ты их видишь?
— Не они. Он. Я точно знаю, что он пока один, только не знаю, куда он подевался. Хорошо бы, конечно, это выяснить, но мне не хочется оставлять тебя одну.