Любовная лихорадка
Шрифт:
Обессилев, она заснула, а на следующее утро, когда Люси принесла чай, была бледной, с опухшими глазами. Джереми позвонил в одиннадцать и говорил так, словно его пропустили через валик для отжимания белья.
– Когда за тобой заехать? Я, правда, только что проснулся.
– Хорошо повеселились после моего ухода? – непринужденно спросила Сара.
Он застонал.
– Лучше не спрашивай! Голова у меня раскалывается!
Что у тебя! – подумала Сара. Тут не голова, а оловянный жбан с мраморной крошкой. Малейшее движение отзывается чудовищной болью. Они
– До встречи, мой ангел! – игриво сказал он.
Сара не поинтересовалась, вернулся ли Ник на вечеринку. Не надо ей этого знать. Пусть катится на все четыре стороны. Ей нет дела до него.
Люси смутилась, когда Сара сказала, что уедет в Суффолк во второй половине дня.
– Я не знала, что ты собираешься за город! Думала, ты уже распрощалась с Форселлами.
– Нет, картину еще не закончила. В Лондон приехала в гости, а теперь еду завершить работу. Пробуду там несколько дней.
Люси прикусила нижнюю губу, лицо ее передернулось.
– Дорогая моя!
Сара удивленно смотрела на нее.
– В чем дело, Люси? Я совершенно здорова, уверяю тебя!
Люси быстро взглянула на Сару, и лицо ее вспыхнуло.
– Я позвонила Грэгу.
– Что?! – Сара немигающим взглядом уставилась на Люси. – Чего ради, скажи на милость! – Она вдруг поняла. – Из-за обморока? Люси, что ты ему сказала? Тебе не следовало волновать Грэга.
Люси отвела взгляд. Темные волосы упали на лицо, глаза забегали.
– Сказала, что, по-моему, ему нужно немедленно приехать, что ты нуждаешься в нем... Ты ведь сама так говорила. Сказала, что хочешь видеть Грэга рядом.
Сара не помнила, говорила ли она что-то в этом роде. Она просто остолбенела, услышав о таком переполохе из-за пустяка.
– Зачем ты ему позвонила? Объясни! Что бы я ни говорила, я не хочу беспокоить Грэга.
– Он обязан быть здесь! – упрямо сказала Люси. – Почему ты одна должна переживать такое?
– Какое? – Сара ощутила, как заливается краской до корней волос. Неужели она в полубессознательном состоянии проговорилась о Нике? Может, вырвалось невольное слово и Люси поняла причину обморока?
Люси сердито смотрела на порозовевшее лицо Сары.
– Что ты так смотришь на меня? Я ведь не осуждаю тебя, Сара! Грэг любит тебя и теперь знает, что ты носишь его дитя...
– Что-о?! – вырвалось у Сары.
Глаза их встретились, и на лице у Люси появилась неуверенность.
– Ты в положении, так ведь?
– Боже мой! – простонала Сара. – Боже правый! Что ты наговорила Грэгу?
Люси уткнулась лицом в ладони.
– Ты хочешь сказать, что не беременна?
Они молча смотрели друг на друга, казалось, целую вечность.
– Как ты могла, Люси? – гневно произнесла Сара. – Как посмела?
– Ты упала в обморок, потом сказала, что прошлое дает о себе знать и ты хочешь, чтобы Грэг был рядом, – бормотала Люси, не отнимая рук от побелевшего лица. – И я сказала это Грэгу! – Она застыла. Проглотила комок, душивший ее. – Я считала, что ты и Грэг...
– По-моему, все яснее ясного, – сухо произнесла Сара.
Боже, что подумал Грэг? Сара буравила глазами испуганное лицо подруги. Почему же Люси до такой степени слепа? Выходит, не один Ник заблуждается. Возможно, и остальные, считая их с Грэгом любовниками, просто делают вид, что ничего не замечают. А она-то, глупая, думала, что только Ник подозревает ее в любовной связи с Грэгом!
– Грэг – мне сводный брат, Люси! – строго сказала Сара. – И только. Он никогда не был моим любовником, мне и в голову такое не приходило. – Сара решительно сжала губы. – И ему тоже. Между нами всегда была одна лишь дружеская привязанность.
– Откуда я знала? – горячась, спросила Люси. – Вы всегда казались такими счастливыми, когда были вместе. И я не сомневалась относительно ваших отношений.
Сара направилась к телефону.
– Я должна позвонить Грэгу.
– Ты его не застанешь! – резко сказала Люси. – Он на пути домой.
Сара стремительно развернулась, и Люси, округлив глаза, отпрянула в сторону.
– Прости! – прошептала Люси. Губы у нее дрожали, она закрыла лицо руками. – Что он подумал? Я такого наговорила!
– И что ты сказала? – Теперь побледнела Сара. До нее только сейчас дошло, что могло статься с Грэгом, когда он услышал подобные обвинения от Люси. Бедный Грэг, с ужасом думала Сара. Он, должно быть, ранен в самое сердце!
Люси слабо качнула головой, не в силах вымолвить ни слова.
Какой смысл сердиться на нее? На бледном личике Люси написана такая подавленность, такая мука. К тому же Сара всегда с нежностью относилась к Люси и не могла долго обижаться на нее. Бедняжке и так досталось в жизни.
– Ну, будет! – сказала Сара как можно спокойнее. – Забудем! Грэг тебя простит. Понятно, ты хотела сделать как лучше. Произошла нелепая ошибка. Люси, давай попьем кофе? Да покрепче!
Люси кинулась варить кофе. Она привыкла искать утешение в домашних хлопотах. Она вообще самоутверждалась в действии. Делала что-то конкретное для человека, и все, – это давалось ей легче, чем слова.
Пока Люси готовила кофе, Сара позвонила Джереми и сказала, что не поедет сегодня в Суффолк.
– Брат возвращается, и мне надо быть дома, – объяснила она.
Джереми ответил, что заедет за ней завтра утром.
– Поездка доставит мне удовольствие! – прощебетал он. – Повезло, что сегодня не надо вести машину. Я выжат как лимон.
Поддакнув, Сара положила трубку. Когда они пили кофе, Люси, помявшись, нервно спросила:
– Как ты думаешь, Грэг очень рассердился?
Сара, улыбнувшись, отрицательно покачала головой.
– Только не на тебя, Люси!
Надо же, подумала Сара, ничего-то ты не знаешь, бедная моя, близорукая Люси. Что в ней нашел Грэг? Что заставляло его столь преданно и безнадежно ее любить? Она не была красивой, не была яркой личностью. Миниатюрная, хрупкая, мягкосердечная; волосы темные. И все-таки Грэт жаждал коснуться ее руки, наблюдал за ней, когда она не чувствовала его взгляда, часами без устали рисовал ее портреты.