Любовник леди Софии
Шрифт:
— Он… очень ценит мою помощь, — поспешила София прояснить смысл этой фразы.
— Извините, мисс. Сидней, но он имел в виду нечто совсем другое, — сухо заметил Линли, не сводя глаз с Кэннона. — Уверяю вас, я отлично понял, что он хотел сказать.
Наконец повязка была готова. Доктор посмотрел на Софию, затем на Элизу. Кухарка занималась тем, что собирала окровавленные полоски ткани, чтобы отправить их в стирку.
— Кто из вас будет ухаживать за больным?
Вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа, а обе женщины растерянно переглянулись. София закусила губу. Как ей хотелось
«Прости меня, Джон, — мысленно произнесла она с горечью, — за то, что я тебя предаю. Это так несправедливо по отношению к тебе».
Но пока ей придется на время забыть об отмщении. Выбора у нее нет. Она подумает об этом потом и решит, что ей делать.
— Я присмотрю за ним, — сказала она. — Скажите, доктор Линли, что я должна делать?
— Повязку необходимо менять дважды в день, — тотчас отозвался доктор. — Накладывайте ее на рану так, как я вам показал. Если заметите истечение гноя или дурной запах или же если плечо покраснеет и распухнет, срочно посылайте за мной. Кроме того, немедленно дайте мне знать, если кожа вокруг раны станет горячей на ощупь. — Он на минуту умолк, с улыбкой глядя на Росса, который заворочался и заморгал. — Кормите его, как обычно кормят больных, — давайте крепкий говяжий бульон, тосты, яйца всмятку — и, умоляю вас, Бога ради, не давайте ему кофе или по крайней мере ограничьте по возможности употребление этого напитка, чтобы он побольше спал.
По-прежнему улыбаясь, доктор Линли нагнулся и положил руку на здоровое плечо сэра Росса.
— Все, на сегодня мои обязанности выполнены, хотя через день-два я вернусь, чтобы вновь подвергнуть вас пытке. А теперь я пойду скажу сэру Гранту, что он может вас видеть. Если не ошибаюсь, он уже устал ждать, стоя там внизу.
С этими словами доктор Линли вышел из комнаты, причем на удивление неслышно для человека столь высокого роста.
— Какой, однако, милый джентльмен! — искренне восхитилась София.
— Это точно, — усмехнулась Элиза, — и к тому же холост. Сколько благородных дам в Лондоне хотели бы, чтобы он обихаживал их и как врач, и просто как мужчина. И той, кому удастся это сделать, считай, повезло, она никогда не пожалеет об этом.
— Что ты имела в виду под словами «обихаживал как мужчина»? — переспросила София, слегка озадаченная. — Надеюсь, ты не хочешь сказать, что он…
— Именно это, — отозвалась кухарка с лукавинкой в голосе. — Говорят, что доктор Линли искусен не только как врач, но и в постели, как любовник…
— Элиза, — недовольно перебил ее сэр Росс, — если тебе хочется почесать языком, то, пожалуйста, прошу тебя, занимайся этим там, где я не могу тебя услышать.
Он сердито посмотрел на обеих женщин, но затем его взгляд остановился на Софии.
— Думаю, вам обеим будет куда полезнее обсуждать иные темы, нежели то, насколько искусен в постели доктор Линли.
София
— Сэр Росс совершенно прав, — сказала она. — Нам не следует опускаться до сплетен в его присутствии. — Она остановилась рядом с его постелью и добавила нарочито громко: — Ты расскажешь мне все, что знаешь о докторе Линли, когда мы с тобой вернемся на кухню.
Как только острая боль в плече стихла, сменившись постоянной, но тупой, сэр Росс согласился, чтобы София помогла ему раздеться. Большую часть этого нелегкого дела он взял на себя, однако даже такая, казалось бы, нехитрая работа быстро утомила его. К тому моменту когда София надела ему на плечи полотняную ночную рубашку и помогла продеть в рукав больную руку, он уже совсем обессилел.
— Спасибо вам, — пробормотал он, откидываясь со стоном на подушки.
София разгладила одеяло, подтянув его повыше, чтобы хорошенько накрыть раненого, и в этот момент встретилась с ним взглядом. Он пристально смотрел на нее своими темными глазами, в которых читалась тревога и еще что-то. Только вот что? Этого София не могла понять.
— Сэр Грант ждет за дверью. Вы его сейчас примете или мне сказать ему, чтобы он пришел позже?
— Приму, — ответил сэр Росс и вновь застонал. Ему меньше всего хотелось говорить с кем-либо в эти минуты, даже с Морганом. Ему хотелось тишины и спокойствия и чтобы рядом с ним была София.
Словно почувствовав его немой призыв, она потянулась к нему, но затем передумала. Уже не в первый раз Росс ощутил в ней внутреннюю борьбу, конфликт между желанием и отвращением, словно она пыталась отказать себе в чем-то, чего страстно желала. София протянула руку и погладила ему лоб, убирая прохладными пальцами со лба волосы.
— Только не говорите с ним слишком долго, — прошептала она. — Вам нужен покой. А я пойду принесу вам ужин.
— Я не голоден.
София пропустила его слова мимо ушей и вышла вон. Росс печально улыбнулся, понимая, что она от него не отстанет, пока он не съест свой ужин.
В комнату вошел сэр Морган Грант — правда, для этого ему пришлось пригнуться, чтобы не задеть дверной косяк. Он бросил взгляд на лежащего в постели Росса Кэннона.
— Ну, как ваши дела? — негромко спросил он, опускаясь на стул рядом с кроватью.
— Лучше не бывает, — ответил главный судья. — Рана пустяковая. Уже завтра я намерен вернуться к работе, самое позднее — послезавтра.
По какой-то ведомой только ему причине Морган рассмеялся:
— Черт вас побери, Кэннон! Интересно, что бы вы сказали мне, окажись на вашем месте я.
— Не присоединись я к погоне, Батлер наверняка бы ушел от нас.
— Ну конечно. — Морган и не думал скрывать сарказма. — Сейер говорит, что на вас было страшно взглянуть. По его словам, вы вскарабкались на крышу с ловкостью бродячего кота, а затем перепрыгнули на крышу другого и бросились вдогонку за преступнику. Ничего себе прыжок, скажу я вам, — целых пять футов. Вы представляете себе, что было бы, оступись вы ненароком? Кстати, хотя все видели, что Батлер стрелял в вас, никто так и не понял, что вы ранены, потому что вы продолжали его преследовать, пока не настигли. Сейер говорит, что вы — настоящий герой.