Любовник под подозрением
Шрифт:
– Я думала над этим, но мне хотелось вместе с правдой раскрыть тебе и личность убийцы.
– А тебе не пришло в голову, что важнее было бы проявить откровенность прежде, чем мы заняли горизонтальную позицию? К чему ждать? Ты всерьез полагала, что, получив такую информацию, я легче переживу известие, что женщина, с которой я только что переспал и которая, как мне казалось, что-то для меня значит, все это время мне лгала?
– Не сказать тебе правду было неверным решением, признаю. – Она не знала,
– Когда мы поднимались сюда прошлой ночью, ты прекрасно знала, чем все закончится. Могла бы тогда сказать.
– Сомневайся я в твоей невиновности, не легла бы с тобой в постель.
– Что ж, ты заслужила медаль, – ухмыльнулся он.
– Я знаю, ты злишься из-за того, что я не сказала правду. Мне жаль, что я причинила тебе боль. Но я хотела быть с тобой потому, что…
Люблю тебя.
– …ты дорог мне. То, что случилось между нами, касается нас двоих и никого больше. И не пытайся убедить меня, что для тебя это ничего не значило.
Ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Кто еще знает, что ты внедренный агент? Капитан Йервуд? Шеф департамента Уит?
Он не пытался убедить ее, что ночь, проведенная с ней, ничего не значила. Он вообще не собирался реагировать на все ею сказанное.
– Йервуд не знает об операции. Уит знает. Единственные, кто знает обо мне, – это маршал Берк и два детектива, ведущие это дело.
– Кто они?
– Джек Спенсер и Робин Дэйли.
Уокер нахмурился:
– У тебя есть зацепки?
Она покачала головой.
– Другие подозреваемые в части?
– Только один – Фэррис. Но с него подозрения уже сняты.
– А за ним почему следите? Потому что он работает в приюте, где каждый из убитых появлялся хотя бы раз?
– Да. И это единственное, что связывает его с убийствами.
– Повезло же мне.
– Теперь у меня, возможно, есть доказательство, что убийца не ты.
– Какое же именно?
– Ты сказал, что в ночь четвертого убийства был на кладбище – прощался с Холли. Возможно, у них есть камеры слежения, и если так, то ты мог попасть в объектив.
– Молодец же я, что трепался с тобой в постели, верно? А хочешь знать, где я был во время других убийств?
– Да, – тихо ответила Джен. Надежду на то, что они помирятся, она почти оставила. – Прошу, скажи мне.
Он фыркнул, обошел кровать и стал надевать носки и обувать ботинки.
– Что бы ты ни сказал, я поверю тебе.
Он встал, снова обошел кровать:
– Я следил за теми парнями, чтобы убить их.
Она прижала дрожащую руку ко рту, стараясь не заплакать:
– Уокер, прошу тебя…
– Это мое признание. Сообщи о
Он тяжело дышал, и она тоже. Почему ей было так больно?
– Я уже сказал, что в одну из ночей был на кладбище.
Она просто хотела ему помочь. Почему он не мог просто сотрудничать?
– А в мой первый рабочий день? Ты пришел позже других.
Взгляд его был таким острым, что, казалось, мог бы пронзить ее насквозь.
– Тоже кладбище.
– Ты был там всю ночь?
– Ты меня допрашиваешь? У тебя хоть значок есть? Я его не видел!
– Просто скажи.
Но он молчал. Так и не надев футболку, он направился к двери, на ходу извлекая из кармана брюк ключи от машины.
Джен преградила ему дорогу. Ей хотелось обнять его, но она знала, что сейчас этого делать не стоит. Ее руки остались в карманах.
– Уокер, я знаю, тебе больно. И ты злишься. Но я не верю, что ты убийца-мститель, и собираюсь это доказать.
Он смотрел сквозь нее:
– Тебе нужно сказать Берку, что ты раскрыта. Наверняка он захочет послать другого шпиона.
Чувство паники охватило ее. Страх, что она теряет его навсегда.
– Ты не можешь никому рассказывать обо мне и моем задании. Прошу тебя.
Уокер ничего не ответил. Просто смотрел на нее.
– Ты не линчеватель. А это значит, что им является кто-то еще. В пожарной части или в отряде особого назначения.
– Ладно. – Уокер остановил ее жестом. – Твою дурацкую тайну я сохраню. Но и твоим напарником в отряде особого назначения больше не буду. Если не попросишь Инмана приставить тебя к кому-то еще, это сделаю я.
Джен кивнула, испытывая в душе боль обнаженной раны.
– Знаю, ты думаешь, я предала тебя. Я бы чувствовала то же самое. Но я надеялась, что ты сможешь меня простить.
Выражение его лица свидетельствовала о том, что она ошиблась.
– Разве моя уверенность в твоей невиновности ничего для тебя не значит?
– Может, и значила, до прошлой ночи. – Он легко задел ее плечом, указав большим пальцем на валявшиеся на кровати презервативы. – Оставь их себе. Для следующего задания пригодятся.
Ее надежда рухнула. Слезы жгли ей глаза. Она пошла за ним в гостиную и смотрела, как он подбирает с пола свою футболку.
Уокер был холоден как лед. Когда он открывал дверь ее квартиры, Джен запаниковала. Он уходит! Сейчас он уйдет! Предприняв последнюю, отчаянную попытку, она шагнула к нему:
Я не хотела причинять тебе боль, Уокер.
– Это лишь косвенный ущерб, не так ли? Готов поспорить, ты с этим и раньше сталкивалась.
Она вынуждена была ухватиться за стену, чтобы выдержать его взгляд. – И наверняка не перестанешь спокойно спать.