Любовники

Романова Виктория

В общем, когда я приехала в детский сад, Роза уже заливалась слезами и испортила не один десяток бумажных платочков.

— Наконец-то вы приехали! — осуждающе посмотрела на меня воспитательница и скрестила руки на груди.

— Мамааа!

Роза тут же бросилась ко мне на руки, не переставая плакать. Я обняла дочку и зашептала ей слова утешения. У меня сердце разрывалось от того, что про неё просто забыли! Чёрт, Миша! Я тебя точно прибью! Надеюсь, у тебя там действительно какой-нибудь аврал, из-за которого ты забыл мне позвонить или написать.

— Милая, прости, просто папа заработался и не смог

тебя вовремя забрать.

— Вы меня забыыылии…

Как ножом по сердцу. Я неприятно поморщилась и потащила дочку в машину, не выпуская её из рук. Да и, держу пари, она и сама бы меня сейчас не отпустила, уж больно сильно испугалась того, что её так оставили. Никогда раньше такого не было! Мы всегда продумывали то, как нам забирать детей. Всегда заранее предупреждали, если не могли забрать их. Всегда!

Бедный мой мальчик. Марк ждал меня почти час. Хорошо хоть он не плачет, иначе моё сердце бы просто не выдержало такого удара. Марк выглядел очень уставшим и голодным. Ещё раз прокляла Мишу и пообещала содрать с него кожу, если у него нет уважительной причины, по которой он забыл предупредить меня о том, что не сможет забрать детей.

— Теперь поехали за папой.

Я здраво рассудила, что раз он ничего мне не написал, значит, его машину так и не отремонтировали. А судя по тому, что он забыл меня об этом предупредить и забрать детей, то на работе у него точно что-то происходит и он вряд ли мне ответит. Поэтому я и поехала к нему.

Время было уже позднее, а дети явно пережили сегодня слишком серьезный для них стресс, да ещё Марк только с тренировки. В общем, уснули они прямо в машине и, когда я подъехала к офису Миши, мне уже не хотелось их будить. И не стала, пусть спят себе спокойно, а я туда и обратно очень быстро.

Закрыла машину, а сама засеменила в сторону офиса. Так, что-то не так. Рабочих нет, рабочий день закончился. Стоит машина Миши, вроде бы, с ней всё в порядке на вид, но за свои предположения не ручаюсь. Может поломка внутри. Ладно, не важно. Если машина здесь, то и Миша здесь. Я поднялась на второй этаж и практически столкнулась с Анной Викторовной, которая…вот не знаю. Что-то было здесь не так.

Волосы распущены, глаза прячутся за стеклами очков, правда, шея почему-то красная. Да и блузка немного помята, хотя, может она просто выбилась из юбки? С другой стороны, что она должна была делать, чтобы её блузка так выбилась и помялась? Глядя на неё с прищуром, обошла её и зашла в кабинет Миши, даже не предупредив.

Он сидел на кресле за письменным столом и спиной ко мне.

— Я же сказал…

Тут он обернулся и заметил меня.

— Что ты сказал?

— Марина? Ты что тут делаешь?

— Хороший вопрос, — спокойно ответила я, — Посмотри на время.

— Что? Время? Я…

И тут он увидел время. Надо отдать должное, переполошился не меньше моего, когда я написала Марку. Тут же начал осматривать свой стол в поиске каких-то вещей и бормотать какие-то нелепые оправдания. Вот только моё внимание привлекло нечто иное. Я сделала пару шагов в его сторону, чем заставила его замереть на месте. Мне не показалось.

— Марина? Что случилось?

Мне понадобились все мои силы, чтобы держать себя в руках. Правда, в этой битве я проиграла. Я прикусила губу, чтобы не сказать

лишнего, а потом развернулась и пошла в сторону двери.

— Марина!

Он позвал меня тогда, когда я почти вышла. Я не могла посмотреть на него, это могло закончиться чем-то очень плохим. Поэтому, стоя к нему спиной, я произнесла:

— У тебя помада на шее.

Даже не так. У него помада Анны на шее. Такая же вызывающе красная, какая на ней была сегодня утром. И вчера. Такая, какой на ней не было, когда я только вошла. А не было её, потому что она вся осталась на моём муже и растворилась между их губами.

Больше я здесь задерживаться не собиралась. Взяла себя в руки, вышла из офиса с гордо поднятой головой, словно ничего только что не видела и не знала, что только что между ними произошло. Хотя, даже не важно, что между ними произошло. Унижаться до публичного выяснения отношений с ссорами и истериками я не собиралась.

Как можно быстрее спустилась вниз по лестнице, села в машину, в которой всё ещё спали дети, а затем выехала с парковки. Последнее, что я заметила в свете фар, это Мишу, который выбежал из мастерской. Нет уж, сам доберется, а у меня нервы не железные. В машине дети, я не имею права на истерику. Они ничего не должны понять, поэтому — держись.

Как только я приехала домой — разбудила детей. Пока они переодевались, и Марк принимал душ — я успела приготовить скромный ужин, но дети были такими уставшими, что мне даже показалось, что они не заметили, что только что съели.

Как только мы закончили есть — приехал Миша.

— Папа!

Роза тут же забыла про сон и бросилась к нему в объятия. А вот Марк делать этого не спешил, дулся на отца за то, что он забыл про него. Честно сказать, была даже немного рада за то, что не одна злюсь на Мишу. Хоть и причины у нас были немного разными, да и вообще это неправильно. Всё равно была рада тому, что я не одна сейчас.

— Роза, тебе пора спать, — Миша заботливо погладил по голове дочь, а затем посмотрел на меня, — Иди к маме, она тебя уложит.

— А почему не ты?

— Я… — Миша прочистил горло, — Мне нужно в душ.

Меня чуть на месте не стошнило от осознания того, после чего именно ему нужно в душ. Верно, мой муж сегодня мне изменил, а сейчас идёт в душ, чтобы смыть с себя…её. Обычный день, да?

Когда он поставил Розу на землю, я подошла к ней и взяла под руку, чтобы быстрее уйти отсюда. Я всегда думала, что я — крайне сдержанный человек, который прекрасно владеет своими эмоциями, но сейчас… Скажем так, эта ситуация позволила мне открыть новые черты своего характера. Например, жгучую ярость, что сжигала моё сердце. Обиду, желание отомстить…всё это смешалось во мне настолько, что впервые в своей жизни я была растеряна.

Я отправила детей в ванную и попросила Марка помочь Розе почистить зубы, а сама расстелила их кровати и приняла решение. Сегодня я сплю здесь. Мы специально покупали большие кровати. Когда Марк был маленьким, он очень боялся темноты, а тени от ночника его лишь сильнее пугали, поэтому мы часто его брали к себе в кровать. Чуть позже этот страх исчез также внезапно, как и появился, а с Розой мы решили перестраховаться. Поэтому кровати у них были совсем как у взрослых, на случай, если кто-то из них испугается и нам придётся спать с ними.