Любовные похождения Лимузена
Шрифт:
Но только он успел докончить фразу, как лакей доложил:
— Лорд Уильмот.
Шокинг, превратившийся в лорда Уильмота, был щегольски одет.
При виде его сэр Эдуард побледнел; он догадался, что попал в ловушку.
В это время Мармузэ взял с камина револьвер.
— Милостивый государь, — сказал он, — инструмент этот стреляет без всякого шума, и если вы вздумаете кричать, то сейчас же отправитесь на тот свет, и никто об этом не узнает.
— Но, — проговорил Эдуард, старавшийся ободриться, —
— Тут шуток никаких нет. Лорд Уильмот, ваш знакомый, просил меня пригласить вас позавтракать.
— Я и так соглашусь с большим удовольствием… К чему же вы говорите о револьвере.
— Чтобы вы не сопротивлялись.
Они направились к столовой, где был сервирован стол.
Когда они остались одни, Мармузэ сказал Эдуарду:
— Бросим разыгрывать эту комедию и станем говорить открыто.
Сэр Эдуард посмотрел на него с беспокойством.
— Вы приехали в Париж с сэром Джеймсом Удом с двоякой целью. Первая цель ваша — возвратить мисс Элен в Англию, вторая — похитить мальчика-ирландца.
Теперь зависит от вас: или уйти отсюда и взять с собой сто тысяч франков, или распрощаться с этим светом. Выбирайте!
Такой громадный куш денег произвел надлежащее действие на Эдуарда.
— С удовольствием, но я очень немного знаю.
— Не лгите лучше. Мисс Элен и ребенок находятся в ваших руках, это я знаю; мисс Элен в Сен-Лазаре; мы ее оттуда освободим без вашего содействия, но где ребенок, этого мы не знаем.
— И я вам не могу много сказать про него, потому что сам не знаю.
— Теперь двадцать минут первого; я даю вам времени десять минут, и если вы мне не скажете, где ребенок, — проговорил Мармузэ, — то я вам целю в лоб.
— Все, что я знаю, — сказал Эдуард, — это то, что ребенок находится у угольщика Шаппаро и что сэр Джеймс, выдавая себя за ирландца, обманул Дженни таким образом.
Голос его звучал с такой правдивостью, что Мармузэ не мог усомниться.
— Я вам верю, сэр, — проговорил он, — вот вам обещанный чек, но я вас не выпущу отсюда до тех пор, пока не освобожу мисс Элен и ребенка.
Карета подъехала к дому подрядчика Милона, из нее вышли сэр Джеймс Уд и слесарь Смит.
— Я бы вам советовал, сэр, оставить это дело, — проговорил Смит, — потому что его не могли обокрасть, — это просто западня, устроенная для вас.
Но сэр Джеймс счел лишним отвечать на такое глупое рассуждение и, подойдя к двери, позвонил.
Дверь тотчас же отворилась, и в ней показался Милон со свечкой в руках.
Он встретил их очень вежливо и провел в кабинет, где стояла отворенная настежь касса.
Смит со свечкой в руке начал осматривать кассу, долго разглядывал, наконец спросил Милона:
— Вы не лунатик ли?
— Нет, — ответил он.
— В таком случае вы просто издеваетесь над сэром Джеймсом, потому что касса отперта вашим же ключом…
Не успел он докончить фразы, как дверь отворилась, и вошел Мармузэ, бывший комиссионер, только щегольски одетый.
Сэр Джеймс немного оробел и увидел, что Смит был прав, предупреждая его.
Затем показались еще три личности: Жан-мясник, Смерть Храбрых и Шокинг.
— Ну-ка, посмотрим теперь, чья возьмет, — проговорил Шокинг, обращаясь к сэру Джеймсу.
— Вы человек дельный, — проговорил Мармузэ, выступая вперед, — и потому вы, вероятно, догадываетесь, что вы в наших руках.
Ни один мускул не дрогнул на лице Джеймса.
— И потому откройте нам лучше все, — прибавил Мармузэ.
— Я вам ничего не скажу.
—Что мисс Элен теперь в Сен-Лазаре, это мы знаем, и через некоторое время она будет свободна. Что ребенок у угольщика, это мы тоже знаем, но не знаем подробностей, а потому я хочу от вас их узнать.
Сэр Джеймс во время рассказа то краснел, то бледнел.
— Вы от меня ничего не узнаете, — проговорил он.
— Сэр Джеймс! Мы знаем, что вы изменили Ирландии и что если мы вас отдадим в руки правосудия, то по закону вам отрежут язык, нос, уши, руки и ноги и под конец вы умрете голодной смертью.
— Я вам повторяю, что вы от меня ничего не узнаете.
— Хорошо, — проговорил хладнокровно Мармузэ, — с этих пор вы будете нашим пленником.
И все они вышли из комнаты. Сэр Джеймс и Смит остались стоять как вкопанные.
Но через несколько минут, лишь только они начали придумывать план бегства, доски под ними начали мало-помалу опускаться, и они очутились в подземелье.
Сэр Джеймс и угольщик, бросив Дженни в колодец, думали, что она утонула, но она умела хорошо плавать и держалась на воде, затем, ухватившись за доску, отдохнула на ней и начала осматриваться кругом. Вдруг она увидела свет. «Неужели опять угольщик идет?» — подумала она. Несмотря на всю боязнь встретиться опять с угольщиком или с англичанином, она приняла свет этот за спасительный сигнал и поплыла к нему. Она начала звать на помощь.
Вдруг доски раздвинулись, и она увидела человека, наклонившегося над колодцем.
Она была спасена.
Но прежде чем сказать, какими судьбами она была спасена, надо описать человека, который спас ее.
Это молодой человек по имени Полит.
Восьми лет он поступил в типографию учеником; двенадцати — к столяру; пятнадцати он был машинистом при театре; шестнадцати он был певцом в ресторанах, затем актером и наконец секретарем полицейского комиссара.
Но ни одно из всех вышеозначенных ремесел ему не удалось, и в настоящее время он жил у своей матери, без места.