Любой ценой
Шрифт:
Вакуум засиял, когда мантикорские боеголовки взорвались чудовищной серией термоядерных молний. Мощнейшие рентгеновские лазеры ударили из вспышек. Многие из них впустую излили свою ярость на подставленные клинья своих жертв, однако другие прорвались сквозь бортовые гравистены ЛАКов так, как будто тех и не существовало. Это были тяжёлые ракеты Королевского Флота Мантикоры, предназначенные для разрушения невероятно прочных гравистен и брони кораблей стены. То, что они делали с крошечными, совершенно небронированными легкими атакующими кораблями, было катаклизмом.
Новые вспышки озарили космос, когда начали взрываться термоядерные
— Росомаха-Красный-Три, говорит Росомаха-Один, — резко сказал в свой микрофон Джавитс. — Займитесь спасательными работами. Подберите всех, кого возможно. Первый, конец связи.
— Так точно, Росомаха-Один. Красный-Три подтверждает получение приказа. Приступаем к торможению.
Джавитс наблюдал, как назначенная эскадрилья слегка затормозилась — всего лишь достаточно для встречи с облаченными в скафандры космонавтами, которые более не имели ускорения — и его взгляд был тяжёл. При других обстоятельствах задержка для того, чтобы подобрать этих людей, представляла бы недопустимый риск. Но на расстоянии, приближающемся к предельному радиусу досягаемости даже мантикорских ракет, это был шанс, который стоило использовать.
«И не только из-за „ценности“ этих людей. Мы оставляли слишком много людей в слишком многих местах во времена Народной Республики. Никогда снова — не под моей командой. Нет, если вообще есть какой-то выбор».
Джавитс следил, как изменялась данные на периферии его терминала, составляя список его потерь. Они были изрядны. Тридцать восемь кораблей составляли более шести процентов его сил и он лично знал большинство из четырёхсот человек, находившихся у них на борту. Но по беспощадному счёту войны такой уровень потерь был не просто приемлем, он был низок. Особенно для операций ЛАКов.
«И мы сейчас вне досягаемости манти. Мы подтвердили данные о том, что они разворачивают для защиты системы, но они больше не собираются попусту тратить на нас ракеты. Не на такой дистанции… и не тогда, когда они не могут быть уверены в том, кто ещё может выжидать момента для атаки, пока они не израсходуют все ракеты».
— Сэр, — произнес лейтенант Кук, — мы начинаем фиксировать излучение активных систем спереди. — Джавитс покосился на него и лейтенант поднял глаза от дисплея, чтобы встретить взгляд своего командира. — Компьютеры классифицируют их главным образом как радары и лидары [5] систем ПРО, сэр. Не кажется, что их будет слишком много.
— Хорошо, — хмыкнул Джавитс. — Всем Росомахам, говорит Росомаха-Один. Приготовиться к открытию по моей команде огня по целям плана Сьерра.
5
лазерные локаторы
Он снова переключил каналы, вернувшись на гражданскую частоту.
— Центру управления системы Ализон, говорит капитан Джавитс. Ваши космические предприятия на Трегарт-Альфа окажутся в пределах досягаемости моих ракет через двадцать семь минут… считая с данного момента. Вектор моего движения не даст мне возможности уровнять с ними скорость или выслать на них
Джавитс ещё раз с твёрдой свирепой усмешкой поглядел на свой терминал. Затем снова включил микрофон.
— Советую вам начать эвакуацию немедленно, — произнёс он. — Джавитс, конец связи.
— Так как вы оцените наши результаты, адмирал? — спросила президент Элоиза Причарт.
Президент — привлекательная платиновая блондинка — для этого совещания прибыла в Октагон, мозговой центр военной машины Республики, и, не считая её телохранителя, она была единственным гражданским в громадном зале для совещаний. Глаза всех присутствующих были прикованы к огромному голографическому дисплею, проецировавшему над столом, в воздухе, запись тактического дисплея Бертрана Джавитса.
— Наилучшая оценка данных наших разведывательных платформ состоит в том, что рейд капитана Джавитса уничтожил порядка восьми процентов — вероятно несколько меньше — добывающей промышленности Ализона, госпожа президент, — ответил контр-адмирал Виктор Льюис, директор Департамента Оперативных Разработок. Благодаря традиции, чьи истоки были забыты ввиду почтенного возраста, Разведка Флота подчинялась департаменту оперразработок, который, в свою очередь, подчинялся Бюро Планирования вице-адмирала Линды Тренис.
— И оправдывает ли это понесённые потери? — продолжила президент.
— Да, — раздался другой голос и президент перевела взгляд на коренастого адмирала с каштановыми волосами, который сидел во главе стола. Адмирал Томас Тейсман, Военный Министр и главнокомандующий флота, спокойно встретил её взгляд. — Людей мы потеряли примерно треть от того, что потеряли бы вместе с одним крейсером старой системы, госпожа президент, — продолжил он, выдерживая в присутствии подчинённых исключительно формальный тон, — зато мы подтвердили предположения разведки по вопросу принятой манти доктрины обороны систем и собрали дополнительную информацию об их системах управления огнем и действующих планах размещения подвесок; уничтожили гиперпространственные торговые корабли суммарной массой восемь миллионов тонн — более чем в пять раз больше общего тоннажа потерянных Джавитсом ЛАКов; и нанесли пусть небольшой, но чувствительный удар по производству в Ализоне. Что гораздо важнее, мы нанесли удар по домашней системе одного из членов Мантикорского Альянса не понеся — что будет очевидно всем — существенных потерь. И это не первый удар, которому подвергся Ализон. Это не может не оказать морального воздействия на общественность внутри альянса и, практически несомненно, приведет к усилению давления на Адмиралтейство Белой Гавани, чтобы тот выделил дополнительные силы для прикрытия союзников Звездного Королевства от подобных атак.
— Понимаю. — Топазовые глаза президента не выглядели особо радостными, но и неприятия логики Тейсмана в них не было. Она посмотрела на него ещё секунду, а затем повернулась обратно к контр-адмиралу Льюису.
— Простите, что перебила вас, адмирал, — сказала она. — Продолжайте, пожалуйста.
— Конечно, госпожа президент. — Контр-адмирал прочистил горло и набрал команду на терминале. Голографический дисплей изменился, вместо записей Джавитса на нем появилась серия столбчатых диаграмм.